В постели с Елизаветой. Интимная история английского королевского двора

Уайтлок Анна

В народе нарастало недовольство из-за необъяснимого домашнего ареста графа. Эссекс забрасывал Елизавету письмами, объясняя, как он «горюет из-за того, что ее величество им недовольна». Он подробно рассказал о том, что случилось в Ирландии, и о тех распоряжениях, которые он оставил перед отъездом. [1223] В декабре здоровье Эссекса заметно ухудшилось, жене наконец позволили приехать к нему. Королева снова послала к графу своих врачей, дабы те осмотрели его и доложили ей о его состоянии. Прогноз оказался неутешительным: у графа нашли дизентерию; опасались, что он не выживет. Узнав об этом, Елизавета «была очень задумчива и грустна и послала к нему доктора Джеймса с каким-то отваром. Она просила передать, чтобы он утешился и что она, если будет на то Божья воля, сама приедет его навестить; приближенные заметили, что, когда она говорила, в глазах ее стояли слезы». [1224] Эссекс начал выздоравливать и возобновил попытки вернуть расположение королевы. Он прислал ей в Ричмонд новогодний подарок, королева «не приняла и не отвергла его». Подарок Эссекса остался в руках сэра Уильяма Ноллиса, контролера королевского двора. [1225] Леди Пенелопа Рич, сестра графа, в прошлом служившая фрейлиной, написала королеве прочувствованное письмо. В нем она защищала брата, порицала его врагов и жаловалась, что Эссекса не допускают к королеве, чтобы он не мог оправдаться лично. Елизавету разгневали «дерзость и самонадеянность» леди Пенелопы, она так и не простила ее за это. [1226] В конце января мать Эссекса, Леттис Ноллис, графиня Лестер, покинула свое загородное имение и приехала в Лондон, чтобы просить об освобождении сына. [1227] В следующем месяце она послала Елизавете платье через

Мэри Скадамор, которая знала Леттис и симпатизировала ей еще с тех пор, как Леттис находилась на королевской службе. [1228]

1223

Ibid., 132.

1224

Ibid., 151.

1225

Ibid., 158–159.

1226

HMC Salisbury, VII, 167–168.

1227

Collins (comp.), Letters and Memorials of State, II, 164.

1228

Ibid., 172.

Платье Елизавете понравилось, но она не приняла и не отвергла его, а лишь ответила: при нынешнем положении дел ей не пристало желать того, чего ей хочется; что же касается желания увидеть ее величество, поцеловать ей руки… и неудовольствия ее величества по отношению к нему, оно не уменьшилось, как не появилась и надежда на его освобождение. [1229]

Леди Уорик также пыталась защищать Эссекса и послала ему записку, в которой уверяла: если он приедет в Гринвич, где тогда находился двор, она изыщет способ впустить его во дворцовый парк, когда королева будет в хорошем настроении, чтобы он мог лично умолять ее о прощении. [1230] В марте Эссексу разрешили вернуться в Эссекс-Хаус, но по-прежнему на условии домашнего ареста – «по особому приказу ее величества». Ни жена, ни друзья туда не допускались. 5 июня графа увезли в Йорк-Хаус, где он предстал перед особой следственной комиссией, которая рассмотрела предъявленные ему обвинения. Эссекса признали виновным в неповиновении и нарушении долга, хотя и оправдали от более серьезного обвинения в неверности. В порыве самоуничижения Эссекс большую часть двенадцатичасового процесса стоял на коленях, но отказался признать себя виновным в неповиновении. Он признал, что «прискорбным образом обидел» ее величество, но упорно настаивал, что «не имел злого умысла». Его сняли со всех постов, он должен был оставаться под домашним арестом вплоть до особого распоряжения королевы. [1231]

1229

Ibid., 174.

1230

Birch (comp.), Memoirs of the Reign of Queen Elizabeth, II, 218.

1231

TNA SP 12/50.

Эссекс продолжал умолять королеву о прощении. Филадельфия Кэри, леди Скроуп, дочь покойной Кэтрин Ноллис, написала ему, что Елизавета отнеслась к его письмам благосклонно: «Похоже, они ее очень радуют, однако в ответ велела мне лишь передать вам благодарность за заботу о состоянии ее здоровья». Леди Скроуп продолжала: «Я напомнила ей о том, что ваше наказание продолжается уже почти год, и потому выразила надежду, что ее величество вернет свою благосклонность тому, кто столь искренне скорбит и желает этого, но она ничего не ответила, а только вздохнула и заметила, что все так и есть». Далее леди Скроуп пишет: «Не сомневаюсь, что вскоре увижу вашу светлость при дворе». [1232]

1232

CP 81/88, см.: HMC Salisbury, X, 330.

В ночь на 2 октября Эссекс вернулся в опустевший Эссекс-Хаус, где «он живет уединенно и его двери закрыты денно и нощно». Его петиции к королеве исполнены отчаяния. Сэр Джон Харингтон встретился с графом и предупредил, что он – пример того, как «тщеславие расстроило его карьеру и быстро ведет к безумию». Эссекс перешел «от горя и раскаяния к гневу и мятежу так внезапно, что доказывает, что он лишен здравого смысла и рассудка». [1233]

Эссекс считал, что его возвращению к королеве препятствуют лишь злые наветы его врагов при дворе. К концу года он собрал вокруг себя других «недовольных», отставных военных, преследуемых католиков, впавших в немилость придворных и обанкротившихся аристократов. Эссекс-Хаус постепенно превращался в подобие антидвора. «Это доносят до слуха королевы, – как сообщалось в то время, – и все больше и больше отвращают ее привязанность от него, и особенно возмутила ее одна речь, в которой он утверждал, что она состарилась и ее разум искривлен и изуродован не меньше, чем ее фигура». [1234] Елизавета, возможно, испугалась, что ее бывший фаворит замышляет заговор. Она всю жизнь весьма чувствительно реагировала на пренебрежение к ее королевскому величеству.

1233

Harington, Nugae Antiquae, I, 179.

1234

G. B. Harrison, A Last Elizabethan Journal: Being a Record of Those Things Most Talked of During the Years 1599–1603 (London, 1933), 132; Birch, Memoirs of the Reign of Queen Elizabeth, II, 463.

Глава 56

Опасные и злонамеренные последствия

В начале февраля 1601 г. в Эссекс-Хаус наблюдалось «большое стечение народа и много лордов и других». [1235] Боясь беспорядков, Тайный совет собрался на срочное заседание в среду 7 февраля и вызвал Эссекса для объяснений; ему собирались сделать выговор за то, что он устраивает запрещенные собрания.

Граф игнорировал первый вызов, а за ним и второй, сославшись на нездоровье. Проведя в опале более года, он погряз в долгах и был убежден, что его враги расставляют ему ловушку, собираясь выманить из дома, а затем «вызвать его смерть». [1236] Всю ночь Эссекс укреплял дом, к нему стекались все больше представителей знати со своими последователями. Тем временем Тайный совет принял меры, нацеленные на охрану двора. Между Уайтхоллом и перекрестком Чаринг-Кросс соорудили баррикаду из карет. [1237] В десять часов на следующее утро в Эссекс-Хаус отправили делегацию придворных. Четверо уполномоченных, в том числе родной дядя графа, сэр Уильям Ноллис, сообщили Эссексу: его жалобы будут выслушаны при том условии, что толпа, собравшаяся у его дома, разойдется. Боясь, что его снова заманивают в ловушку, Эссекс отказался от предложения уполномоченных. Он арестовал делегатов и разместил их под вооруженной охраной в своей библиотеке, а сам отправился в город с группой из двухсот вооруженных друзей и последователей. Они собирались захватить Тауэр и силой прорваться к королеве. [1238] Эссекс призывал лондонцев присоединяться к нему и бороться с теми, кто угрожает королеве и стране. [1239] Он утверждал, что враги собираются его убить и «предложили продать английскую корону инфанте [Изабелле Испанской]».

1235

BL Cotton MS Julius F VI, l. 450r, 445r – 452r; TNA SP 12/278/73, l. 124r; M. James, ‘At a Crossroads of the Political Culture: The Essex Revolt, 1601’ // M. James, Society, Politics and Culture: Studies in Early Modern England (Cambridge, 1986), 416–465.

1236

TNA SP 12/278/72, l. 122r.

1237

CSP Dom, 1598–1601, 351, 550; APC, 1600–1601, 147–148.

1238

TNA SP 12/278/97, l. 155r – 158v; A. Wall, ‘An Account of the Essex Revolt, February 1601’; BIHR 54 (1981), 131–133; P. E. J. Hammer, ‘The Smiling Crocodile: the Earl of Essex and Late Elizabethan Popularity’, см.: Peter Lake, Stephen Pincus (comp.), The Politics of the Public Sphere in Early Modern England (Manchester, 2007), 95–115; TNA SP 12/278/72; CSP Dom, 550.

1239

TNA SP 12/278/51.

Королева узнала о том, что Эссекс вошел в город, за обедом в Уайтхолле. Она реагировала хладнокровно,

«только сказала, [что] Тот, кто возвел ее на престол, сохранит ее на нем; и потому она продолжала обедать, не выказывая ни страха, ни рассеянности и не опустив ничего, что она обычно делала во все времена». [1240] Немедленно подняли по тревоге королевскую стражу; когда отряд Эссекса приблизился к холму Ладгейт-Хилл, его встретил полк солдат. [1241] Сторонники Эссекса разбежались, нескольких человек убили в перестрелке, в том числе пажа графа, Генри Трейси, а самому Эссексу дважды прострелили шляпу. Оставшиеся – около пятидесяти человек – вынуждены были отступить. Возле Куинхита, взяв как можно больше лодок, они поплыли назад, в Эссекс-Хаус. С наступлением сумерек Эссекс вернулся, но увидел, что его дом окружен войсками королевы. К девяти вечера он сдался; его снова повезли на тот берег, и ночь он провел пленником во дворце Ламбет. На следующий день Эссекса перевели в Тауэр. Выпустили прокламацию, в которой объявлялось о его аресте и предписывалось сохранять бдительность «к речам тех, кто распространяет клеветнические и изменнические речи или слухи». [1242] В четверг 12 февраля у двери внутренних покоев Уайтхолла обнаружили и арестовали капитана Томаса Ли, одного из ирландских сподвижников Эссекса. [1243] Он признался, что собирался вечером проникнуть туда во время ужина, когда, как он сказал, «Елизавете прислуживает несколько дам и те, кого знают при дворе и кто находится на хорошем счету, могут без труда войти во внутренние покои, не возбуждая подозрений». Ли собирался захватить королеву в заложницы и заставить ее подписать указ об освобождении графа из Тауэра. [1244] Пример Ли наглядно показал, что во внутренние покои королевы можно проникнуть без особого труда. Хотя ирландец клялся, что «ни за что не причинил бы вреда ее королевскому величеству», через два дня его судили в Ньюгейте и, как писал еще через два дня Роберт Сесил, «он получил справедливое возмездие, какое ждет всех изменников в Тайберне». [1245]

1240

Clapham, Elizabeth of England, 88.

1241

CP 83/64 // HMC Salisbury, XI, 59.

1242

TRP, III, 230–232.

1243

LPL MS 604, l. 70v; Howell, State Trials, I, 1405–1406.

1244

TNA SP 12/278, № 61, l. 102; Howell, State Trials, I, 1403, 1407; LPL MS 604, l. 70v.

1245

TNA SP 12/278/61, l. 104r – 106v; Howell, State Trials, I, 1403–1415; LPL MS 604, l. 70v.

19 февраля графа Эссекса по реке доставили из Тауэра в Вестминстер-Холл на суд. Эссекса и других заговорщиков обвинили в заговоре с целью свержения королевы и ее убийства, а также в пленении членов Тайного совета и подстрекательстве лондонцев к мятежу. Генеральный прокурор сэр Эдвард Коук решил во что бы то ни стало доказать, что Эссекс намеревался «захватить не просто часть города, но его центр, не просто центр, но Лондон, главный город; не только Лондон, но и лондонский Тауэр; не только лондонский Тауэр, но и королевский дворец и саму королеву и лишить ее жизни». Эссекс возражал, что «он никогда не желал дурного своей государыне, которую любит больше, чем собственную душу». [1246] По его словам, его действия были направлены лишь на то, чтобы обеспечить ему доступ к королеве. [1247] Он считал, что, получи он аудиенцию у Елизаветы и выслушай она его жалобы, он вернул бы ее благоволение. Несмотря на то что он не признал себя виновным, его приговорили к казни через повешение, потрошение и четвертование.

1246

TNA SP 12/278/101, l. 168r – v.

1247

CSP Dom, 1598–1601, 577. См.: Paul E. J. Hammer, ‘The Earl of Essex’s Apprehension, Arraignment and Execution, February 1601’, цит. по: Jayne Archer, Elizabeth Clarke, Elizabeth Goldring (comp.), Court and Culture in the Reign of Queen Elizabeth I: A New Critical Edition of John Nichols’s ‘The Progresses of Queen Elizabeth I’, in 4 vol. (London, 2008); Howell, State Trials, I, 1346.

На следующий день после суда Елизавета подписала Эссексу смертный приговор. [1248] Она решила не проявлять милосердия к человеку, который угрожал выступить против нее с оружием в руках. [1249] В Тауэре, после суда, Эссекс потерял самообладание, он уверял, что на бунт его толкнули его сторонники и его сестра, леди Пенелопа Рич. [1250] Леди Пенелопа отрицала обвинения брата и заявила, что ее вовлекли в заговор против ее воли. После краткого заключения и допроса в Тайном совете ее освободили. [1251]

1248

Francis Bacon, A Declaration of the Practises & Treasons Attempted and Committed by Robert Late Earle of Essex and his Complices, against Her Majestie and Her Kingdoms and of The Proceedings as Well at the Arraignments & Convictions of the Said Late Earle, and His Adherents, as After: Together with the Very Confessions and Other Parts of the Evidences Themselves, Word for Word Taken out of the Originals (London, 1601).

1249

A. Hunt, ‘Tuning the Pulpits: The Religious Context of the Essex Revolt’, см.: L. A. Ferrell, P. McCullough (comp.), The English Sermon Revised: Religion, Literature and History, 1500–1700 (Manchester, 2000), 86–114; Peter McCullough, Sermons at Court: Politics and Religion in Elizabethan and Jacobean Preaching (Cambridge, 1997); M. James, ‘At a Crossroads of the Political Culture: The Essex Revolt 1601’ // James, Society, Politics and Culture, 416–465.

1250

TNA SP 12/278/104, l. 207r, ‘An abstract out of the Erle of Essex confession’.

1251

BLO Tanner MS 114, l. 139, цит. по: Goodman, Court of King James I, 18–19.

Рано утром 25 февраля, в среду на первой неделе Великого поста, Роберта Деверо, 2-го графа Эссекса, в сопровождении трех священников, шестнадцати охранников и коменданта Тауэра повезли к месту казни. Елизавета даровала ему последнюю услугу: она повелела в знак почтения к его рангу обезглавить его не публично, а в пределах Тауэрской крепости. Когда граф опустился на колени перед эшафотом, он произнес длинную и прочувствованную речь, в которой признавал, что его «действия», если бы он добился успеха, подвергли опасности королеву с «более опасными и злонамеренными последствиями для ее состояния». [1252] Ему отрубили голову за три удара. Когда Елизавете сообщили о смерти Эссекса, она играла на спинете во внутренних покоях. Она выслушала известие молча. Больше никто ничего не говорил. Спустя какое-то время она снова начала играть.

1252

TNA SP 12/278/104, l. 207r. «Признание» графа было напечатано в Декларации Бэкона, официальном отчете о мятеже.

* * *

В первое воскресенье после казни Уильям Барлоу, королевский капеллан, прочел проповедь о том, что он называл «вопросом скорее государственным, нежели божественным». Основные положения будущей проповеди, посвященной заговору Эссекса, вчерне написал Роберт Сесил. Барлоу поведал о том, как иезуит Роберт Персонс подкупил покойного графа, убедив его, «что подданному можно восставать против своего правителя». [1253] Он упомянул о грозившей королеве опасности, дезавуировал слова графа о том, что он не собирался причинять королеве вред, и сказал, что более опасного заговора в стране еще не затевалось. [1254]

1253

W. Barlow, A Sermon Preached at Paules Crosse, on the First Sunday in Lent… 1600 with a Short Discourse of the Late Earle of Essex His Confession and Penitence, Before and At the Time of His Death (1601), fig. B5v. О черновиках проповеди, написанных Сесилом после мятежа Эссекса, см.: CSP Dom, 1598–1601, 598–599.

1254

Barlow, A Sermon Preached at Paules Crosse, fig. E1.