В.А. Жуковский в воспоминаниях современников
Шрифт:
киевских чудотворцах; прелесть простоты и вымысла! <...>
П. А. Вяземскому. 1 июня 1831 г. Из Царского Села в Москву
<...> Однако ж вот тебе и добрая весть: Жуковский точно написал 12
прелестных баллад и много других прелестей. <...>
Ему же. 11 июня 1831 г. Из Царского Села в Москву
<...> Жуковский все еще пишет. Он перевел несколько баллад Соувея,
Шиллера и Гуланда.
кольцо" etc. Также перевел неконченную балладу Вальтер Скотта "Пильгрим"35 и
приделал свой конец: прелесть. Теперь пишет сказку гекзаметрами вроде своего
"Красного карбункула"38, и те же лица на сцене. Дедушка, Луиза, трубка и проч.
Все это явится в новом издании всех его баллад, которые издает Смирдин в двух
томиках. Вот все, чем можно нам утешаться в нынешних горьких
обстоятельствах.
М. П. Погодину. Конец (27--30) июня 1831 г. Из Царского Села в Москву
<...> Вы знаете, что у нас холера; Царское Село оцеплено, оно будет,
вероятно, убежищем царскому семейству. В таком случае Жуковский будет сюда
и я дождусь его, чтоб вручить ему вашу посылку. Напрасно сердитесь вы на него
за его молчание. Он самый неаккуратный корреспондент и ни с кем не в
переписке. Могу вас уверить, что он искренно вас уважает. <...>
П. А. Плетневу. Около (не позднее) 11 июля 1831 г. Из Царского Села в
Петербург
<...> Грустно мне было услышать от Жуковского, что тебя сюда не будет.
Но так и быть: сиди себе на даче и будь здоров. Россети черноокая37 хотела тебе
писать, беспокоясь о тебе, но Жуковский отсоветовал, говоря: он жив, чего ж вам
больше? <...>
М. П. Погодину. Конец июля 1831 г. Из Царского Села в Москву
<...> Уведомляю Вас только, что поручение Ваше, касательно "Статистики
Петра I", исполнено; Жуковский получил экземпляры для великого князя и для
себя; экземпляром, следующим великому князю Константину, расположил он
иначе. Жуковский представит его императрице. <...>
П. А. Вяземскому. 3 августа 1831 г. Из Царского Села в Москву
<...> В Сарском Селе покамест нет ни бунтов, ни холеры; русские
журналы до нас не доходят, иностранные получаем, и жизнь у нас очень сносная.
У Жуковского зубы болят, он бранится с Россети; она выгоняет его из своей
комнаты, а он пишет ей арзамасские извинения гекзаметрами.
...чем умолю вас, о царь мой небесный --
......прикажете ль? кожу
Дам содрать с моего благородного
......прикажете ль? уши
Дам обрезать себе для хлопушек -- и проч.38
Перешлю тебе это чисто арзамасское произведение. <...>
Ему же. 14 августа 1831 г. Из Царского Села в Москву
<...> Услыша о сем радостном для "Арзамаса" событии, мы,
царскосельские арзамасцы, положили созвать торжественное собрание. Все
присутствующие члены собрались немедленно, в числе двух. Председателем по
жребию избран г-н Жуковский, секретарем я, сверчь. Протокол заседания будет
немедленно доставлен Вашему арзамасскому и камергерскому
превосходительству (такожде и сиятельству). Спрашивали члены: зачем Асмодей
не является ни в одном периодическом издании? Секретарь ответствовал
единогласно: он статьи свои отсылает в "Коммерческую газету" без имени.
Спрашивали члены: давно ли Асмодей занимается Коммерческой? выигрывает ли
он в коммерческую? Председатель ответствовал единогласно же: в коммерческую
выиграл он ключ39, и теперь Асмодей перейдет к банку. <...> У Жуковского
понос поэтический хотя и прекратился, однако ж он все еще -- -- -- --
гекзаметрами. <...>
Ему же. 3 сентября 1831 г. Из Царского Села в Москву
<...> Жуковский все еще пишет; завел 6 тетрадей и разом начал 6
стихотворений40; так его и несет. Редкий день не прочтет мне чего нового;
нынешний год он, верно, написал целый том. Это хорошо было бы для журнала.
<...>
Вчера Дона Соль41 получила при мне и Жуковском письмо от своего
брата; он от имени Катерины Андреевны спрашивает у Жуковского его мнения:
приезжать ли ей в Петербург или оставаться в Москве. Жуковский сказал, что
если б он имел сто языков, то все бы они заговорили: приезжайте к нам, к нам, к
нам. Себялюбие в сторону, я точно того же мнения; холера в Петербурге
прекратилась, а у вас опять начинается. <...>
Ему же. Середина (около 15) октября 1831 г. Из Царского Села в Москву
<...> Жуковский и Россети в Петербурге. Жуковский написал пропасть
хорошего и до сих пор все еще продолжает. Переводит одну песнь из
"Marmion"42, славно. <...>
И. В. Киреевскому. 11 июля 1832 г. Из Петербурга в Москву
<...> донос, сколько я мог узнать, ударил не из булгаринской навозной
кучи, но из тучи. Жуковский заступился за вас с своим горячим