В.А. Жуковский в воспоминаниях современников
Шрифт:
несмотря на это, все время проскакивает между пальцев. И этой немногой
рассеянности для меня слишком много. Прибавьте к ней какую-то неспособность
заниматься, которая меня давит и от которой не могу отделаться, -- жестокая
сухость залезла в мою душу!
О, рощи, о, друзья, когда увижу вас?
Но что ж, если не удастся огородить себе какого-нибудь состояния! Если
надобно будет решиться
Неотвязное слово! Как оно теперь для меня мало значит! А все не расстанешься с
ним".
Но вдруг на голову нашего друга неожиданно грянул гром с той стороны,
куда устремлены были все мечты поэта, -- из Дерпта. Там думали, что новые
петербургские виды и отношения совершенно успокоили душу его и что он
отказался уже от прежних желаний и надежд. Отъезжая из Дерпта в Петербург, он
поручил семейство Протасовых покровительству одного приятеля, которого в
короткое время своего первого пребывания в Дерпте успел дружески полюбить.
Это был профессор Мойер, домашний врач Протасовых. Жуковский откровенно
рассуждал с ним о своих отношениях к разным лицам семейства, о
необходимости с ними расстаться и вверил судьбу ближайших к сердцу
родственников человеку, на которого он полагался как на надежную опору для
них в новом местопребывании.
Мойер, по желанию своего отца, бывшего ревельского суперинтенданта,
посвятив три года (1803--1805) изучению богословия в Дерпте, по окончании
этого курса отправился в чужие края для изучения медицины. Шесть лет провел
он там с этой целью, преимущественно в Павии, где подружился с знаменитым
профессором хирургии Скарпою, и в Вене, где посещал практические заведения
под руководством хирурга Руста и офтальмолога Бэра. Кроме того, будучи
отличным пианистом, он очень коротко познакомился в Вене с Бетховеном.
Возвратясь на родину, Мойер в 1812 году заведовал хирургическим отделением
военных госпиталей, сначала в Риге, потом при университетской клинике в
Дерпте, и в 1815 году выбран здесь был профессором хирургии. Он пользовался в
Дерпте большим уважением не только сослуживцев, но и общества и привлекал
всех образованностью и приветливым своим характером. Принадлежа к какой-то
масонской ложе, Мойер сделался в Дерпте главою всех приверженцев масонских
идей. По увольнении Клингера от должности попечителя Дерптского
университета (в 1817 году) пиетистическое направление, господствовавшее в
тогдашнем министерстве народного просвещения, коснулось и Дерптского
университета и повело войну против рационализма, но, несмотря на эти
обстоятельства,
ректором университета.
Такая личность, по отъезде Жуковского, могла своим спокойным и
решительным характером усмирить душевные волнения в доме Протасовых. Мать
и дочери искренне уважали его, а зятю стало как-то неловко при таком домашнем
друге; он стал нередко уезжать из Дерпта и наконец отпросился на службу в
Петербург. Удостоверясь в дружеском расположении Протасовых к себе, Мойер
пожелал упрочить эти отношения родственным союзом: он посватался за Марию
Андреевну Протасову. Екатерина Афанасьевна благосклонно приняла его
предложение, а дочь попросила несколько времени на размышление; она
написала к Жуковскому и просила его совета. Это-то письмо и грянуло, как гром,
среди веселой жизни нашего арзамасца и потрясло до оснований построенные на
авось его надежды и намерения! Так как письмо Марии Андреевны дает самое
ясное понятие о благородстве и величии души ее, то мы должны сообщить его
здесь. Нам станет еще понятнее, как привязанность к такому "неземному
созданию" могла на всю жизнь освещать и наполнять душу поэта верою в доброе
и прекрасное:
"Дерпт. 8-го ноября 1815.
– - Мой милый, бесценный друг! Последнее
письмо твое к маменьке утешило меня гораздо более, нежели я сказать могу, и я
решаюсь писать к тебе, просить у тебя совета так, как у самого лучшего друга
после маменьки. Vous dites, que vous voulez me servir lieu de p`ere! {Вы говорите,
что хотите быть мне вместо отца! (фр.).} О, мой дорогой Жуковский, я принимаю
это слово во всей его цене и очень умею понимать то чувство, с которым ты его
сказал. Я у тебя прошу совета так, как у отца: прошу решить меня на самый
важный шаг в жизни, а с тобою с первым после маменьки хочу говорить об этом и
жду от тебя, от твоей ангельской души своего спокойствия, счастия и всего
доброго. Je veux me marier avec Moier! J'ai eu occasion de voir, combien il est noble,
combien ses sentiments sont 'elev'es, et j'esp`ere, que je trouverai avec lui un parfait
repos. Je ne m'aveugle pas sur ce que je sacrifie, en faisant ce pas-l`a, mais je vois aussi tout se que je gagne. D'abord je suis s^ure de faire le bonheur de ma bonne maman, en lui donnant deux amis {Я хочу выйти замуж за Мойера! Я имела случай увидеть,
насколько он благороден, насколько возвышенны его чувства, и я надеюсь, что
найду с ним совершенный покой. Я не слепа относительно того, чем жертвую,