Вадбольский 2
Шрифт:
— Вторую точно бросят, — сказал я. — Они же не ведают, что харамное, а не халяльное… Сердце будет кровью обливаться от жадности, но… даже не знаю.
Он улыбнулся, потер ладони.
— Ладно, умнее будут.
Глава 6
Тадэуш с восторгом рассказывал, как сходил в Щель Дьявола с другом их хозяина, горским князем Джамалом, тот даже провел его в саму Щель, но далеко уходить не дал, но всё равно — побывал там! Где всё не так, как у людей!
Я лежал на
Некоторые сбоят, выходят из строя. Понятно, не вечные, изнашиваются, но в самом зеттафлопнике ремонтная мастерская, их восстанавливают и снова в бой за светлое настоящее организма. Предусмотрено даже ручное управление, хотя и достаточно сложное, это на случай, если по каким-то причинам часть нанитов погибнет в борьбе, их можно продублировать.
Процесс сложный и долгий, занимает не только дни, но и недели, потому когда такая возникала необходимость, а это бывало крайне редко, человек просто заходил в специализированный центр, где такая процедура занимала минуту-две.
Но у меня такой возможности нет, так что буду кустарничать при необходимости. И если наниты могут со стопроцентной отдачей работать только в мясном мешке, как одно время было принято называть людей, то что ж, я не откажусь от поглощения магии или маны, как говорят другие, и перестройки организма под новые стандарты.
Проверяя регенерацию, сегодня ухватил раскалённую сковороду, но долго держать без вреда не смог, видел, как быстро тает в пальцах и ладони моя странная защита, и когда заканчивается… ох, лучше до этого не доводить.
Конечно, регенерация пусть не сразу, но довольно быстро глушит боль, а потом за жалкие полчаса… даже меньше заживляет сожженное мясо. Хотя нет, эти минуты совсем не жалкие, больно так, что орал в подушку, ну не викинг я, не викинг, те даже не морщились, когда сами зашивали себе страшные раны толстыми иглами.
От топориков скоро придется отказываться, в новой Щели твари посерьёзнее. И мне с моей возрастающей силой неловко их бросать, словно перышки, да и сами они хоть и со стуком врезаются в костяные бока, но твари на это только обижаются.
Спустился вниз, Тадэуш шёл в наш роскошный туалет, но запнулся, сменил ногу и только тогда вошел.
Я зашел следом и спросил с удивлением:
— Ты чего? О воздух споткнулся?
Он ответил смущенно:
— Да так, ничего…
Я остановился рядом, сдерживая улыбку, Тадэуш в растерянности застыл у писсуара, Джамал запретил мочиться в сторону киблы и даже разговаривать в туалете, но как выбрать направление, когда эти штуки намертво прикреплены к стене…
Однако всё, что мог сделать остальное, он проделал со всей старательностью неофита: прошел мимо писсуаров
— Ваше благородие?
Я снисходительно ухмыльнулся, всё же честный вьюнош в свои пятьдесят лет, можно же быть на государевой пенсии и оставаться таким доверчивым. Джамал не видит его здесь, мог бы и не следить какой ногой переступить порог туалета, а в туалете просто отлить в писсуар, но соблюдает, чистая душа.
— Да пустяки, — сказал я, зевнул. — Что-то спать восхотелось… Ах да, уже почти ночь!
— Да, — сказал он с облегчением. — Я еле ноги волочу!
— Пойду пройдусь перед сном, — сказал я. — Меня не ждите. Могу явиться только утром. Если что, возьму авто, бабс покатаю.
В доме постепенно погасли огни, но это не значит, что все спят, дежурят по двое, лавка наша привлекает слишком много внимания, чересчур мы успешны, недовольны не только конкуренты, но и те, кто привык облагать торговые точки данью.
Думаю, следующее нападение будет посерьёзнее.
Осторожно вывел автомобиль из гаража, но моя охрана, кто сел за руль, не пикнули, а я медленно выкатил за ворота, а там погнал во всю мощь электрического двигателя.
Сегодня посещу последнюю из близких к Петербургу Щелей. Тихая, неприметная, существует уже полсотни лет, никогда ничего не вылезало, потому вблизи только одна солдатская будочка с дежурным, да и тот больше проводит времени в соседнем селе, чем на своем рабочем месте.
Дело в том, что из этой Щели почти никто не возвращался. Из настоящих искателей сокровищ. А те, кто зашел, постоял малость у входа и тут же вернулся с рассказом, что там настоящий ад, православному человеку нужно от этого места держаться подальше.
Оставив автомобиль с дежурящим Тадэушем прямо возле самого края Щели Дьявола, я вдвинулся в туман, дальше накалённый песок под жарким небом, и тут же на меня бросился сверху, закрывая крыльями солнце, какой-то зверь.
Мата Хари, выпущенная с моей руки в Щель Дьявола с первой же секунды, вскрикнула:
— Ктенохазма!
Я моментально уклонился, чиркнул над головой мечом. Руку тряхнуло, на оранжевый песок упала туша огромного, но легкого птеродактиля.
— Какая к черту ктенохазма, — возразил я тяжело дыша и осматриваясь в испуге, — те же ночные, а это скафогнат! Скафогнаты дневные.
— Ктенохазма, — повторила Мата Хари упрямо. — Двести шестьдесят зубов!
Я присмотрелся, в распахнутой пасти длинных и острых зубов столько, что выглядят как расчёска.
— Быстро же ты ему зубы пересчитала, — буркнул я. — Быстрее, чем я Клингхофферу. Ну ладно, ктенохазма так ктенохазма… Всё равно у птеродактилей нет растениеядных!.. Но с чего этот гад изменил привычки?