Ван Ван из Чайны
Шрифт:
Лица родни просветлели — справедливость восторжествовала. Особенно довольна бабушка Кинглинг — теперь я имею все шансы попытать счастья в Пекине. Она же тихонько ткнула меня пальцем в бок, напомнив о том, что она очень хочет, чтобы я поступил туда, куда обычно стремятся отличники из хороших семей — в юриспруденцию, экономику или хотя бы айти. Я придерживаюсь иного мнения.
«Бабушка, подумай сама — эти профессии стабильно возглавляют рейтинг самых популярных. Миллионы выпускников каждый год идут работать по профессии, и многие из них — даже из самых лучших ВУЗов — вынуждены довольствоваться грошами или искать подработки,
Кинглинг статистика побоку — я же такой хороший мальчик, расправивший крылья гений и прочее, а значит стопроцентно преуспею где угодно.
— Я мечтаю о карьере спортивного менеджера! — бодро ответил я с широкой улыбкой.
Бабушка издала злобненькое шипение — любимчик вышел из-под контроля, а это непростительно! Он же такой многообещающий, а вместо цели выбрал вот это!
Ван Ксу сохранил лицо, близняшкам было пофигу — они заняты тем, что стоят и улыбаются, улыбки мамы и папы померкли, бабушка Жуй со своего места не может прочитать мой ответ по губам, поэтому никак не отреагировала. Лица чиновника и директора школы забавно вытянулись. Первые ученики обычно отвечают по-другому. Сюэ Пинг справился с удивлением быстрее, ответив нейтральным:
— Что ж, все профессии важны. Помогать тем, кто прославляет Китай на спортивном поприще спокойно делать свою работу — благородная цель, и я от всей души желаю тебе успеха.
К школе подъехал знакомый автомобиль, из него выбрался знакомый водитель-охранник, который выпустил на свет божий многоуважаемого Ченя Хуасяня.
Поклонились-поздоровались.
— Я очень рад, что вы решили возникшую по ошибке проблему, уважаемый Сюэ Пинг, — похвалил чиновник побольше чиновника поменьше.
— Помогать юным дарованиям вырасти в полезных Китаю членов общества — наша главная задача, и я приношу свои извинения за то, что не уследил за своим заместителем. Этот недостойный человек испортил нашу репутацию, — поклонился тот.
Покивав, Чень Хуасянь велел начинать церемонию, и мы пошли в школьный двор под прицелом камер. Я занял место на школьном крыльце, в центре внимания построившихся людей. Важные дядьки принялись толкать речи о том, какой я молодец и как сильно они рады тому, что деревенская молодежь тоже кое-чего умеет. Далее состоялась концертная программа — в мою честь спели пару песен, прочитали пару стихов, а младшеклассники пообещали на меня равняться.
В конце — процедура награждения. Нам вручили на камеру большой во всех смыслах чек (сумма, как и оговаривалось, получена заранее), еще одну почетную грамоту, механические часы фирмы Seagull — родной, китайской, вполне себе «люкс», но не самый «тяжелый» — ноутбук Lenovo, книгу с биографией Си Дзиньпиня (без автографа, к сожалению) и — руками младшеклассников — корзину с горшком, в котором рос живой и цветущий куст красных роз.
Неплохо так рог изобилия продолжает обдавать меня подарками!
— И в награду за успехи в бадминтоне, от лица нашей школы, я с гордостью вручаю тебе эту ракетку! — подсуетился директор, передав мне ракетку хорошей фирмы Wilson.
Ракетка
— За образцовое воспитание наследника и неоценимый вклад в сельское хозяйство округа, от лица школы №5 города Гуанъань и частных лиц, пожелавших остаться неизвестными, я бы хотел вручить многоуважаемому Ван Дэи автомобиль! — взяв слово, погрузил народ в удивленную тишину Сюэ Пинг.
В школьные ворота медленно въехал перевязанный красной лентой — подарок же! — блестящий на солнце, синенький седан «Ниссан». Выглядит новым — это сколько денег в желании загладить вину и выслужиться отгрузил мелкий чиновник Сюэ Пинг? И сколько тогда денег могут отгрузить на полную фигню чиновники рангом повыше?
Выражение лица Ван Дэи выражало высочайшую форму радости, его глаза с любовью и жадностью скользили по силуэту машины. Что ж, хотя бы перестанет компостировать мне мозги тем, какой хороший участок земли для меня он присмотрел.
Надеюсь.
Глава 20
Сестренки, одетые в приличной длины юбочки — мы же приличная семья, и ЦА в виде педофилов нам не нужна! — и белые сорочки с повязанными сверху пестрыми фартуками и косынками на головах в четыре руки достали из морозилки тарелку — самую красивую в доме — с аккуратным брикетом «прокачанного» шоколада — и с улыбками продемонстрировали в камеру:
— И вот он — наш уникальный, Сычуаньский шоколад по рецепту семьи Ван! — представила новинку Дзинь.
— Сестренка, давай скорее попробуем! — Донгмэи даже не пришлось имитировать энтузиазм — такую вкуснятину и впрямь хочется поскорее попробовать.
Усевшись за стол, они раскололи шоколад на кусочки, и мы засняли дегустацию с непременными:
— Вкуснятина!
— Какие мы с тобой молодцы!
— Ты испачкалась, Донгмэи!
Хорошее будет видео. Закончив, я оставил близняшек наводить на кухне порядок и монтировать видео, а сам, потягиваясь — руки затекли держать телефон, надо будет раздобыть штатив — выбрался на крылечко. Вечерело — через полчасика настанет темень, но столпотворение на три десятка человек у нашего дома, где на улице была припаркована новенькая машина, и не думало прекращаться.
— Nissan Sentra B17, — авторитетно назвал модель мужикам китайский папа.
— Не кончаются ходоки, — присел я на нижнюю ступень крылечка, оказавшись вровень с сидящим рядом с ним в своем кресле прадедом.
«Ходоки» я сказал по-русски, поэтому старик одобрительно хмыкнул:
— Уместно! Как прошло? — кивнул на дом.
— Старались как могли, — честно ответил я.
— Я позвонил кое-кому, продиктовал рецепт. Завтрашним утром патент будет готов, — порадовал новостью Ван Ксу.
Рецепт мы проверили — реально не существует в этом времени.
— Спасибо, — поблагодарил я. — Вообще за всё.
— Чего это ты? — напрягся прадед.
— Просто рад тому, как хорошо все складывается, — улыбнулся я. — Чувствовать, что мир откликается на твои усилия, ощущать собственный потенциал, знать, что не зарвешься и видеть впереди многообещающее будущее — самое приятное чувство на свете.
— Ты умный малыш, — с улыбкой покивал прадед. — Я знаю — ты не подведешь нас.
Стало приятно.