Ван Ван из Чайны
Шрифт:
— Какой позор! — залилась слезами пожилая соседка. — Чего вылупились, нищеброды?! — приложила односельчан, показав, что не растеряла гонор, и шумно захлопнула калитку изнутри.
— Жители деревни Динцунь! — неожиданно воззвала к народу бабушка Кинглинг, направляясь к дороге. — Долгие годы мы жили с вами бок о бок. Ругались, мирились, но всегда приходили на выручку друг дружке в трудную минуту! От лица всех Ванов — спасибо вам за то, что радуетесь вместе с нами успеху нашего малыша!
Народ ответил одобрительным гулом.
— Судьба благосклонна к нему, но проклятый говнолаз Ли Юйцинь попытался отобрать у нашего Вана
Я невольно залюбовался такими способностями по контролю толпы — «Госпожа» в свете зажегшегося фонаря смотрелась гордой, изящной и пылающей самым что ни на есть «пролетарским» гневом. Односельчане охотно отозвались, преисполнившись возмущением и принявшись ругать городских. Польза от этого сомнительна — что эти разговоры, особенно когда проблема уже решена? — но в целом после такого мне и семье будут завидовать меньше: я получил много пряников, но вместе с тем отхватил и кнута.
Автомобильный клаксон прервал «собрание», заставил народ освободить кусочек дороги, и у нашего дома остановилась старенькая черная «Ауди». Водительская дверь открылась, и оттуда выбрался упитанный лысый китаец, упакованный в костюм и толстые очки:
— Празднуете? — с улыбкой спросил он бабушку Кинглинг.
— Празднуем, — ответила она.
— Я прибыл к уважаемому Ван Ксу, разобраться с его заслуженной пенсией и уладить некоторые другие вопросы. Простите, что задержался — нужно было проделать некоторую работу с документами.
Сегодняшний день вообще закончится? Нам тут вообще-то уголь нужно убрать!
Глава 19
Мне снился чужой сон. Рука — не моя, а короче — сжимала ракетку, которая только что отбила мяч. Он ударился о корт, перелетел через сетку, и мой соперник, лица которого было не разобрать, отправил его обратно. Высоковато!
Чужие ноги — мои длиннее! — сами собой увлекли меня вперед, подпрыгнули, и ракетка с приятной отдачей ударила по мячу. Перелетев через сетку, он ударился о корт и пролетел над головой тщетно подпрыгнувшего противника. Туманные силуэты на трибунах восторженно взревели.
— Малыш, пора вставать! — вырвал меня из небытия жизнерадостный голос Ван Дэи.
Ох уж эта память русского Ивана — она дает мне многое, но этот сон… Бадминтон и теннис — разные виды спорта, но… Может попытаться? Антропометрия, хорошая физическая подготовка и чужой опыт могут дать мне гораздо больше, чем обычная работа. Да что там «гораздо больше» — если получится, я вознесусь на совсем другой уровень! Представлять Китай в том виде спорта, где он никогда не блистал — это прямой путь к вершинам общества. Я всего лишь сдал Гаокао лучше всех в провинции, и на нас пролился щедрый золотой дождь. А что будет, если выиграю несколько турниров? Пусть даже не самые статусные?
— Что с тобой? — забеспокоился китайский папа, заметив, что я продолжаю валяться на подушке, слепо глядя на него и погрузившись в чужие мечты.
Иван очень хотел Большой Шлем, и, когда получил травму, поставившую крест на его карьере, ему
— Встаю, — временно выбросил я лишние мысли из головы и сел в кровати.
— Молодец, — похвалил Ван Дэи и пошел по коридору, на ходу поделившись со мной планами. — После школы нужно съездить в город за реально нужными вещами, а то вы спустите все деньги и дедову пенсию в придачу на ерунду.
Размер пенсии, которую теперь будет получать Ван Ксу — первая из них уже на его банковской карточке — заставила нас вчера выпасть в осадок, а самого его гордо расправить плечи и окончательно вернуть блеск глазам. Наконец-то он получил то, что реально заслужил — десять с половиной тысяч юаней в месяц. В тридцать шесть раз больше тех грошей, которые ему начисляли до этого. Это — уже не разовое получение большой суммы, а настоящий залог безбедного существования Ванов. До момента, когда прадед решит оставить этот мир, чего мне очень-очень не хочется: Ван Ксу из всей семьи мне нравится больше всех. Долгих лет тебе, деда, и надеюсь, бабушка Кинглинг заставит тебя как следует покататься по больницам, поправив здоровье настолько, насколько вообще возможно.
Пока я ходил в душ, семья успела собраться в столовой на завтрак. Прадед — в новенькой инвалидной коляске с электрическим приводом. Чиновник городской вчера привез, в дополнение к пенсионным документам. Ну а родня — включая припершегося с утра пораньше дядюшку Вэньхуа — как обычно, собачилась:
— Дом — это очень дорого, — важно заявил Ван Дэи и засыпал в рот немного риса при помощи палочек.
— Сто семьдесят два просмотра! — похвасталась мне Дзинь результатами видео с «лайфхаками».
— Отлично! — порадовался я вместе с близняшками.
— Отправь уток в город — они все деньги растратят, — предпринял атаку на «Госпожу» отец. — Девочки еще растут, и через год все эти безумно дорогие шмотки станут им велики. Получается — деньги потрачены впустую! А ведь мы могли бы купить машину — старик Сун продает свою старенькую, но еще крепкую «Тойоту» по разумной цене. Продает давно, поэтому можно поторговаться…
— Не порти такое хорошее утро! — перебила его Кинглинг. — Нам нужно поддерживать новый статус нашей семьи. Ты прав — машина нужна, но ты ничего не сделал для получения этих денег, поэтому не имеешь никакого права нас осуждать!
— Вещи можно будет перепродать — так делает моя Мейли. Однажды потратившись на одежду, она просто меняет ее время от времени почти без вложений, оставаясь главной модницей деревни, — попытался примирить враждующих Вэньхуа.
— Хоть второй мой сын что-то понимает в этой жизни, — вздохнула бабушка Кинглинг. — Сейчас встанем на ноги, и возьмешь свою Мейли в жены. Она живо заставит тебя бросить пить и подарить мне еще внука! Да, папа? — повернулась за подтверждением к Ван Ксу.
— Да, — кивнул тот. — Тянуть смысла нет — вы с ней уже давно не молоды, и с каждым годом шансы на то, что она сможет родить тебе наследника, уменьшаются. Негоже тебе ходить в бобылях до конца жизни — держаться за твое никчемное пособие по инвалидности нет никакого смысла.