Вечное дерево
Шрифт:
Смена кончилась. Он застал Клепко в опустевшей раздевалке.
– Я к вам, - с ходу начал Куницын.
– Чего еще?
– буркнул Клепко.
– Опять насчет...
– Относительно полковника Стрелкова.
– Полковника!-повторил Клепко и раздраженно передернул губами, точно муху согнал.-Я не тянул вашего полковника за язык. А ежели сам согласился, то нечего пятиться раком. Мне черт с ним, что он полковник, я тоже офицер, майор запаса.
Клепко передернулся, схватил чемоданчик и выскочил из раздевалки.
Куницын
Спросив в отделе кадров адрес Кузьмы Ильича Сидорова, он взял такси и помчался на квартиру начальника цеха.
В раскрытых дверях его встретила улыбающаяся женщина, выглядевшая совсем молодой, если бы не седая прядка в волосах.
Куницына тотчас пригласили к столу. Он отказался, сославшись на занятость и важный разговор.
– Только недолго, - попросил Кузьма Ильич.
– У меня сегодня вроде как праздник, сынишке вот десять лет исполнилось.
Куницын обещал не задерживать.
Они вышли на балкон.
– Я насчет Стрелкова,-с места в карьер начал Куницын.
– А-а,-протянул Кузьма Ильич.-Своим братом отставником интересуетесь. Он заметил, что Куницыну не до шуток, перешел на серьезный тон.
– Правда, нынче он нарвался, но это по неопытности.
– А что случилось?-тотчас поинтересовался Куницын.
– Да с одним рабочим - есть у нас такой комбинатор, Клепко фамилия, деталями махнулся.
– Ах, вот оно что!
Куницын пригладил усы, раздумывая, как быть дальше. И без вопросов было ясно, на чьей стороне начальник цеха и что он приблизительно скажет. Но спросить всетаки надо было, и Куницын спросил:
– А хорошо ли это? Нехорошо говорят об этом, об обмене.
– Говорят?
– переспросил Кузьма Ильич, будто не понял вопроса.
– Так точно. Поручение выполняю.
– Понятно.
– Кузьма Ильич потер лицо, будто проверил, побрит он или нет.-Догадываюсь. Нам этот стиль известен.
– Уж не посетуйте. Поручение выполняю, - повторил Куницын.
Кузьма Ильич неожиданно помрачнел, выпрямился, словно собрался уйти.
– Так вот, передайте этим говорунам: я разрешил обмен. И полковник тут ни при чем.
– Ясно,-пробасил Куницын.-Прошу извинить за беспокойство.
Ему было приятно, что начальник цеха заступился за Стрелкова, где-то в глубине души, вроде бы втайне от самого себя, он ожидал именно этих слов и обрадовался, услышав их.
"А как же я-то?" - возник вопрос.
"Подумаешь, легенда", - отмахнулся Куницын и пошел к выходу.
Детишки высыпали провожать его. Их было четверо.
Все они были приодеты, чистенькие и праздничные. Он не удержался, наклонился и подхватил самую младшую на руки. Она моментально освоилась и, дотронувшись пальчиками до усов, спросила:
– Это меховое?
Куницын засмеялся и, еще раз
* * *
Клепко рассердился на Стрелкова и испугался за себя. Под горячую руку он не обратил внимания на вмешательство этого молокососа Сеньки Огаркоаа, а потом у него возникло опасение: "А вдруг шум поднимет? Он ведь такой!"
Клепко заметил, что в обеденный перерыв Сенька утянул своего бригадира куда-то, а к нему, Клепко, по* дошли девчонки-соплюхи из бригады Цыбулько и начали стыдить его, как нашкодившего мальчишку.
Клепко огрызнулся и кинулся упреждать события, прямо к Песляку.
С Песляком у него установились добрые отношения.
Возникли они давно, как только Песляк появился на заводе. Как-то в цехе проходило собрание. Песляк присутствовал. И выступил. Клепко уж запамятовал, к чему тогда тот призывал, но был этот призыв их цеху, что называется, не в жилу. Рабочие ответили на призыв секретаря парткома неодобрительным шумом. Клепко посочувствовал Песляку, взял слово: "Что ж вы, мол, шумите? Если товарищ секретарь не знает всех наших тонкостей, так это еще не значит..."
После собрания Песляк поблагодарил Клепко за поддержку, попросил заходить в партком. На этот раз Песляк внимательно выслушал рассказ Клепко о Стрелкове.
– Значит, махнул и глазом не моргнул?
– Точно... Он будь здоров.
– А ты?-строго спросил Песляк.-Он по неопытности... А ты?
Клепко не ожидал такого поворота, смутился.
– Он же не этот... не ребенок... И потом у него пенсия. А нам заработать надо, Прокопий Васильевич.
– Заработать,-повторил Песляк неодобрительным тоном.
– Самовольство это. Нарушение дисциплины...
И у молодежи на виду было?
– Точно, - поспешил подтвердить Клепко и, вспомнив Сеньку Огаркова, добавил;-Этот факт на них отрицательно подействовал.
Песляк все записал.
– Проверим... Стрелкова поправим... А тебя предупреждаю,
– Так я же объяснил...
– Не дело это... Заходи...
"В порядке. Будь здоров", -думал Клепко, возвращаясь в цех.
И вдруг этот усач с расспросами. "Видать, за своего брата полковника вступаться решил". Клепко вновь испугался. Бросился искать своего бригадира, Пепелова.
Он знал, где его искать.
Иван Гаврилович имел одну страстишку: шахматишками баловался. Частенько после работы он встречался с дружками-приятелями и проводил час-другой за любимой игрой, зимой или в плохую погоду - в красном уголке, в ясные дни в заводском скверике.
Клепко туда и направился. И вскоре разыскал в тенистом уголке сквера своего бригадира. Пепелов играл С рыжим парнем из третьего цеха. Вокруг них стояло и сидело не менее десятка болельщиков.
Едва Клепко приблизился к играющим, они заспорили. Рыжий сделал ход и тотчас взял его обратно,