Вечный воин
Шрифт:
На следующий день я показал Марка Вандала гунну Роилу, дальнему родственнику Атиллы, который в свободное от войн время ошивался в Константинополе якобы для передачи экстренных сообщений от императора Феодосия Второго. Гунн был кривоног, короткошей, плечист и длиннорук, из-за чего напоминал гориллу. Загорелое безволосое лицо было покрыто шрамами, нанесенными в детстве, а на приплюснутом носу был свежий, полученный в драке в каком-то константинопольском трактире. Для придворных интриг, подкупа чиновников или разведки Роила не годился из-за тупости и беспробудного пьянства. Подозреваю, что его просто отослали подальше, чтобы не мелькал перед глазами. Время от времени ему присылали
— Через полторы недели Марк Вандал поедет с посольством к королю гепидов Ардариху. Нам не надо, чтобы ромеи и гепиды договорились. Поэтому ты встретишь его с отрядом в сотню человек, когда будут проезжать неподалеку от наших (он считал меня почти гунном) земель, и обвинишь в том, что подсунул тебе в Константинополе якобы золотую статуэтку, а она оказалась из позолоченного свинца, о чем ты узнал уже на гуннских землях, и потребуешь вернуть заплаченные за нее сто солидов. Вандал будет отрицать. Ты возмутишься, что он обвиняет тебя во лжи, и убьешь его. Только его, больше никого не трогай. И помни, ты убил его за жульничество, никто тебя не подговаривал, никто тебе не платил. Даже если будет спрашивать Атилла в присутствии ромеев. Так надо, — проинструктировал я. — Двести пятьдесят солидов получишь перед отъездом. Вторую половину — после выполнения задания.
— Атилла даст? — спросил Роила.
— Еще раз повторяю: Атилла якобы ничего не знает и никакого отношения к этому убийству не имеет. Это твое личное дело, — ответил я. — Вернешься сюда, и я отдам вторую половину. Все понял?
— А чего тут не понять?! — самодовольно ухмыляясь, произнес он, решив, что разгадал хитрый план своего шаньюя, и предложил: — Так я прямо сегодня и поеду.
Я понял, что ему нужны деньги, чтобы напиться, поэтому сказал:
— Сегодня уже поздно. Поедешь со своими друзьями завтра утром. Встретимся у городских ворот, и я провожу вас немного.
Иначе он вернется в Константинополь и не уедет, пока не пропьет аванс, то есть дня через два-три. По пути тоже будет, где купить вино, но там уже заработает дорожный инстинкт самосохранения. Роил знает, что убить пьяного гунна и списать на разбойников — это святое для любого жителя имперской провинции.
Я предполагал, что из этой затеи может ничего не получиться, поэтому свою долю не тратил. Вдруг заставят вернуть?! Тесть, кстати, тоже обмолвился, что не сильно рассчитывает на успех этой операции. Мол, гунны корыстолюбивы и склонны к обману и предательству, положиться на них нельзя. Мы приписываем другим собственные недостатки.
Известие о смерти Марка Вандала пришло курьерской почтой месяца через два. В первом сообщении говорилось, что на посольство напал отряд гуннов. Во втором, которое добралось на два дня позже, уведомили, что нападение отбили, но погиб Марк Вандал, поэтому руководство принял на себя человек Хрисафия. И только еще через неделю пришел подробный отчет, из которого император узнал, что нападения не было, а случилась разборка между послом и обманутым им гунном, и бог оказался на стороне последнего.
Роила, уверенный в своей безнаказанности (кто посмеет тронуть родственника Атиллы?!), вернулся еще через восемь дней и первым делом произнес восхищенно:
— А ты был прав! Он обозвал меня вруном!
Да, предсказать такое было очень трудно.
— Я тут же воткнул ему кинжал в толстый живот и покрутил туда-сюда для надежности.
Отдав ему вторую половину платы за убийство, я больше не видел Роилу. Он устроит в одной из константинопольских забегаловок грандиозную, многодневную попойку, которая закончится тем, что кто-то воткнет и ему нож в живот и покрутит туда-сюда для надежности. Кто оплатил второе убийство — родственники Марка Вандала или опять Хрисафий — не знаю. Не исключаю и третий вариант — случайную драку, которая стала возвращением бумеранга судьбы.
17
Моему тестю очень понравилось получать практически ни за что большие суммы денег, поэтому вскоре после смерти Роилы зазвал меня к себе на ужин и предложил придумать, как расправиться еще с одним Вандалом — Флавием, сыном погибшего посла. Я заметил, что чуть ли не половина богачей в обеих империях носит это имя. Наверное, в моде сейчас. В годы моего детства модным было имя Александр, в моем классе каждый третий мальчик имел. После полета в космос Юрия Гагарина треть мальчишек стала носить его имя. Еще лет через двадцать что ни рожа, то Сережа. Затем вернулись к древнерусским именам, а дальше маятник качнулся в обратную сторону — к изобретению новых.
— Его тоже надо убить? — спросил я.
— Было бы хорошо, но он из города почти не выезжает, а здесь без охраны не ходит, — сообщил тесть, с трудом пережевывав крупные фиолетово-черные ягоды винограда, которые щедро натолкал себе в рот.
Этот толстокорый сорт хранят в сараях, подвешивая отдельно каждую кисть, которые весом от полкило, и едят почти до начала весны. Конечно, только те, у кого есть свободный сарай и кто может позволить себе купить много винограда.
— Поэтому надо как-нибудь опорочить его, чтобы не смог продвигаться по служебной лестнице, а то и вовсе был изгнан со службы, — продолжил Флавий Константин.
— Обвинить во взяточничестве? — предложил я.
— Взяточничество — это у нас не грех, а традиционный вид служебного рвения, особенно, если с начальством делишься! — ухмыляясь, поведал он.
Я знал, что содомия тоже не подходила, потому что император по слухам сам был не прочь побаловаться с мальчиками. Как и растление малолетних. Мой сосед, старый развратник, недавно женился на шестилетней девочке-сироте якобы бы из-за наследства, но, судя по целому гарему малолетних рабынь, деньги интересовали его во вторую очередь.
— А что император считает грехом? — поинтересовался я.
— Пожалуй, только быть иноверцем, — ответил он и поправил себя шутливо: — Вру! На первом месте плохой почерк!
— Наверное, Флавий Вандал — арианин, — подсказал я.
— Да, — подтвердил тесть, — но это тоже пока не преступление. Император недолюбливает ариан, но терпит, потому что большая часть армии состоит из них. Вот если бы обвинить его в язычестве, как Кира из Понаполя.
— А кто это такой? — спросил я.
— Был одновременно префектом Константинополя и претория. Подлизался к императрице Евдокии — и получил эти посты. Она обожала поэтов, а он умел слагать дифирамбы в ее честь, — рассказал Флавий Константин. — Его убедили, что император хочет посмотреть какой-нибудь языческий обряд, но как бы случайно. Этот дурак поверил и устроил в императорском саду игрища с голыми девками — бракосочетание Диониса, как древние греки встречали весну. Император так разозлился, что приказал его убить прямо там. Потом успокоился, и, наверное, императрица нашептала за своего любимца. В итоге ему дали сан епископа и отправили в город Котиэон во Фригии, жители которого, воинственные язычники, убили четырех его предшественников.