Величайшая Марина: -273 градуса прошлой жизни

Минцена Тоша

– На большее не хватило денег, – тихо произнёс мальчик.

– Ну и что!? Боже, Ник, это – прелесть! – в приливе энтузиазма, она обняла друга и быстро открыла оглавления, сбегая глазами по содержанию, – что за автор?

– Из другого мира. Книга принесена в наш мир иллювиатрами! Думал, что тебе понравится один её стих.

– Уверенна, мне понравится больше, чем один.

– Просто тот стих, чем-то описывает тебя.

– Который? – заинтересованно спросила девочка.

Николас взял книгу и начал листать страницы, остановившись, он указал на центр стиха,

на одно четверостишие, которое виделось ему единственной сущностью его подруги. «…Дай стать на цыпочки в твоем лесу, На том конце замедленного жеста Найти листву, и поднести к лицу, И ощутить сиротство, как блаженство…» Алма пробежалась глазами по строчкам, и поняла, что так и есть. Разве не высшее блаженство для неё быть одной, даже бояться этого одиночества, но получать удовольствие от того, для многих неприятного чувства, которое испытываешь сейчас.

– На удивление очень подходит, – сказала Алма, не сводя глаз с закодированных в такой глубокий смысл букв, улыбаясь при этом растерянной улыбкой. Он знала, что на самом деле такая, но не хотелось сейчас обсуждать это.

– Лин, кстати, Лерил и Вольфрам просили тебя зайти в кабинет директора.

– А… – протянула она понимающе, и только потом решила спросить, – а зачем, ты не знаешь?

– Неа, – и, помолчав, добавил, – может, чтобы тоже поздравить.

– Ты им сказал?

– Ты же известна им как Алампия Уэльна, а не просто Алма-Лина Вашингктон. И ещё, ты только не злись, но тебя твой отец как-то поздравил? Поздравит?

– Ещё не поздравил, и надеюсь, что этого и не будет, – Алма, удивительно для самой себя, равнодушно приняла и вопрос и ответ, а говоря эти слова, даже с улыбкой закатила глаза, – Ну да ладно, я пойду к Вольту.

– Сильно же ты упростила его фамилию.

– Хорошо, тогда к ВЭ.

– Заодно и к ЛА.

Она быстро зашла в комнату девочек, что бы переодеться, и как обычно, одного слова хватило, что бы упрощённая школьная форма исчезла. Теперь она стояла в платье по колено фисташкового цвета, имевшего достаточно повседневный, по в то же время прекрасный вид. Улыбнувшись Лине в зеркало, Алма быстро вышла из комнаты, и через пять минут уже стояла у кабинета директора. Из которого, после стука, донеслось знакомое «войдите!».

– Добрый день, – поздоровалась девочка.

– Добрый день, Ангелина, – ответил директор осматривая Алму своими жёлтыми глазами, и явно оставаясь довольным её видом, – ты вся светишься, хороший день?

– Да, не плохой, – она подошла к столу и встала у кресла.

– Присаживайся.

В этот момент вошла Лерил, которая так же дружелюбно поздоровалась и отметила хороший вид девочки.

– Мы хотели поздравить тебя с днём рождения, – начал Эдвард, – и хотим подарить тебе одну, не слишком дорогую для многих вещь, но надеемся, что ты её сможешь оценить.

Лерил подала девочке коробку, которую всё это время держала в руках, и, на которую Алма, почему то, до этого времени, не обращала внимания. Распаковав, она увидела новейшие наушники, с таким же кодом для подключения, как и на её Ракушке, только, эти были беспроводные!

–

Спасибо. Сегодня слишком замечательный день, что он был правдой, – добавила она едва слышно.

Ещё немного посидев и пообщавшись, Алма решила, что пора уходить, и, дипломатично сведя разговор на нет, она отправилась жить дальше, в комнату девочек. По пути настроение подпортило то, что она столкнулась со Стронцием, с котором они вместе умудрились уронить стоящую на углу двухметровую ёлку.

– Блин! – прошептал Курт, не сводивший глаз с ёлки, побившихся украшений и спутанной гирлянды.

– Не то слово, – сглотнув ответила Лина, быстро начала прокручивать в голове магию, которая могла бы подойти, – ты хоть какое-нибудь подходящее заклинание помнишь?

– Давай сперва просто ёлку поднимем! – мальчик быстро начал поднимать её вместе с Лииной. Царапаясь, они обхватили острые, с иголками, ветви зелёного дерева, и всё же сумели поставить его вертикально.

– А с игрушками что?

– Сейчас, – Алма выпустила из руки дым, пытаясь их починить. Ещё миг, и на полу осталось лежать множество цельных игрушек.

– Хм.. не плохо, – сдавленно прокомментировал Стронций.

– Ага, спасибо, – быстро ответила Лина, – только теперь нарядить надо! Давай быстрее!

В соседнем коридоре послышались шаги.

– Быстрее!

Алма схватила горсть, и начала надевать разноцветные украшения на колющие ветви. Тем временем, как Стронций пытался размотать спутанную гирлянду.

– Готово? – спросила Алма, наспех повесив остальные игрушки.

– Она сильно спуталась!

Шаги приближались.

– Дай-ка! – Лина не вырывая из рук Курта моток, ударила по нему, моментально распутывая магией, – только как надеть?

С этим быстро справился Стронций, причём, использовав неизвестное Алме заклинание. Когда они закончили, уже чётко слышали голос противной Хелены Нонэск «Если это кто-то из учащихся, то я им шваброй всю голову промою!».

– Валим, – шепнул Стронций.

– Куда «валим»!? Там тупик! А единственный выходящий от сюда коридор занят этой промывальщицей!

– Дверь!

– Это склад!

– А разница есть, где переждать генеральную уборку голов?

Алма согласно кивнула, и они подбежали не высокой, но толстой двери, которая на удивление оказалась открыта. На складе было очень темно, но как-то резко зажёгся свет, который осветил подсобку. Это было очень похоже на свалку… всего! Разные инструменты, телескопы, медицинские средства, и даже химические вещества.

– Хм, и тут нам придётся отсидеть всю уборку, – презрительно сказал Курт.

– А как же «разница есть, где переждать генеральную уборку голов?»?

– Я не говорил, что не собираюсь тут оставаться. Просто, бывает и лучше.

– Ага, конечно, лучше всего сидеть дома.

– Да.

– Ну и что же ты туда не поехал? – спросила девочка, подходя к шкафам с химическими элементами.

– Тебе-то какое дело? – тихо спросил он, – не смог и всё.

– Опа, – удивлённая девочка быстро начала спускать банки с карбонатами металлов на пол.