Великий диктатор. Книга третья
Шрифт:
— Матти, в утренней статье про полёт гидроплана было сказано, что первый его полёт был снят на синематограф. Ты что-то про это знаешь? — подсел ко мне за стол, где я изучал рекламные брошюры английских производителей станков, двоюродный брат главы нашего финского Сената.
— Да, херра Стольберг. Знаю. Вернее, догадываюсь. Я сам, зная, что Том Рунеберг попытается взлететь, пригласил перед отъездом Теодора Фростеруса.
— А, Тео, знаю его. А ты его откуда знаешь-то?
— Он был моим школьным наставником в Улеаборгском лицее, — проинформировал я инженера, рассматривая интересное рекламное предложение
— Кстати, хорошая компания, — рассмотрев что я разглядываю, прокомментировал Карл Стольберг. — Выросла из дочерней североамериканской компании Чарльза Черчилля. Отличные станки производит. У нас, на трамвайном заводе, есть несколько.
— Угу, спасибо, понял, — кивнул я мужчине. — Так что у вас за вопрос о Фростерусе?
— Ты бы не мог помочь мне получить копию плёнки с полётом.
— Дядя Карл! Мы же в Англии! Как только доберусь до дома, так и смогу с ним пообщаться. Но не проще ли вам его к себе в кинокомпанию на работу взять? Тогда и плёнка вам достанется.
— Точно! — хлопнул он себя по лбу. — Как я сам не догадался? Спасибо. Но, если честно. Я собирался закрывать эту компанию. Не приносит она дохода.
— Ну, если вы рассчитывали обогатиться на одном кинотеатре, которых сейчас в Гельсингфорсе уже несколько штук, то это точно не сработает. Откройте сеть кинотеатров в княжестве или сделайте передвижной кинотеатр.
— Передвижной? Это как? Ездить на поездах в разные города и показывать там? Так у нас и городов мало, да и много с собой не увезёшь. А ведь и полотно для экрана нужно, фонарь для проекции, штатив. Да много чего нужно.
— Передвижной, но на автомобиле. Покупаете наш грузовичок и спокойно перевозите всё, что вы перечислили, из одного населённого пункта в другой. А в качестве фонаря для проекции можно и электрический фонарь использовать от автомобиля.
— Так наши города далеко друг от друга находятся. На топливе скорее разоришься, да на ремонте мобиля.
— А почему вы так равнодушны к сельской местности? Там тоже люди живут. И они готовы платить за развлечения. Четыре уезда в столичной Нюландской губернии. Почти три сотни посёлков, сёл и деревень. На год работы если одним автомобилем. А если их несколько, да с разными лентами? Какой тогда доход получится?
— Ну ты и наговорил. Но мне нравится. Спасибо, Матти. Пойду думать.
……
— Это чудовищно! Как ты вообще до такого додумался? — воскликнул Ээро Эркко потрясая черновиком моего рассказа, который он только что дочитал.
Хотелось ответить, что так же, как и до остальных своих книг. Спёр из будущего. Но не стал вообще ничего говорить. Моё дело было маленьким — написать рассказ, который должен потрясти читателей «Дейли Телеграф». Герберт Уэллс уже опубликовал свой рассказ «Всемирный конгресс», в котором описал применение оружия, похожего по характеристикам на ядерное. Видимо, работу над романом «Освобождённый мир» он начал задолго до 1913 года.
Идею своего же рассказа я позаимствовал у Артура Конан-Дойла, вместе с которым судил соревнования по хоккею на траве. Вернее, он был главным судьёй, а я следил за временем и каждые пятнадцать минут поднимал красный флажок, давая сигнал арбитрам на поле,
Да и сам хоккей на траве и футбол переместились в расписании с октября на август благодаря моему невольному вмешательству. Получилось это абсолютно случайно. Я прибежал к барону Кубертену с запиской от Ээро Эркко. И стал свидетелем, как два барона, Кубертен и Гренфелл, спорили о том, можно ли допустить команду Германии к соревнованиям по хоккею на траве в октябре, если они подали заявку только что.
— А в Англии в октябре растёт трава? — удивился вслух я, чем отвлёк мужчин, которые и уставились на меня. — Ну, просто, в расписании футбол и хоккей на траве стоят на 28 октября, а у нас в это время уже сугробы по пояс лежат.
Хоть я и был прогнан после небольшой лекции про то, что Лондон находиться на более южной параллели чем Финляндия, но какие-то выводы организаторы всё-таки сделали и перенесли эти два вида соревнований на конец августа. И вот там-то я и пересёкся с автором Шерлока Холмса и доктора Ватсона.
А увидев великого писателя, я вспомнил и отлично подходящий, по моему мнению, для потрясения Англии и англичан, рассказ «Опасность!», который Конан Дойл должен будет написать только в 1918 году, после окончания первой мировой войны. Ну, как вспомнил? Вспомнил сюжет, который повествует о противостоянии подводного флота одной маленькой вымышленной страны всей Великобритании. Помнил только это. Всё остальное — полное название, имена главных героев, названия судов, всё это моя память не сохранила. Так что я писал рассказ можно сказать с чистого листа.
Тогда, в 1918 году, после великих потрясений всеобщей войны, этот рассказ остался не замечен читателями. Но, сейчас, когда вся Европа, наоборот, готовится к предстоящей великой схватке, есть шанс, что рассказ оценят по достоинству.
В качестве той маленькой страны, которая противопоставила весь свой подводный флот Великобритании, я взял несуществующее ныне герцогство Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург (Schleswig-Holstein-Sonderburg). И если в оригинальном рассказе в блокаде английских островов участвовало только четыре подводные лодки, то я не стал мелочиться и увеличил их количество до двенадцати.
Розничные и биржевые цены на основные продукты питания регулярно печатало сразу несколько лондонских газет. И мне, с моим торгово-коммерческим образованием не составило труда спрогнозировать рост цен из-за прекращения поставок. Здесь даже ничего не пришлось выдумывать, практически все сорок миллионов жителей Великобритании зависели от внешних поставок продовольствия. Почти девяносто процентов мяса, жиров и зерна были привозные.
Так что описанное в моём рассказе уничтожение всех, невзирая на их принадлежность, транспортных судов, идущих в английские порты, в скором времени вызвало поднятие цен. А ещё через неделю и первые признаки голода и недовольства городских жителей. Через месяц после начала блокады жители городов массово начали бежать в сельскую местность, в надежде найти пропитание там. Дошло даже до штурмов армейских складов с провиантом.