Венец из окровавленных костей
Шрифт:
Кажется, его реакцию прочитали на лице.
— Да, парень, мы идем по моровой земле — Гильмерих оказался рядом совсем неожиданно. — Вернее, здесь он был, но ушли люди ушел и мор. А форты от нас совсем в полтора-двух днях пути.
— А рейнцы?
— А, ваши союзнички, о нас не знают, так что если хочешь, чтобы Дунланг выжил, поторапливайся и слущай во всем меня. Понял?
Хаг промолчал.
— Они не союзники.
— Вот как? А разве не по их приказу Дунланг пошел бить горцев?
— Мне кажется, он пошел сугубо
— А умрет сам — язвительно дополнил Гильмерих. — Жаль только, что так, в слюнях и моче. — Как ты выжил?
— Что?
— Ну, вас там явно не щадили, раз от стольких пленников остались только вы двое? Дунгланг, тан, он им нужен был, а ты, при всем уважении к твоему дяде, вряд ли настолько нужен каменному престолу.
— Их вожак, в железной маске, он оставил меня в память об отце. Хотел, чтобы я пошел к нему
— И что он предложил?
— Повидать отца
— Вот как? — На обветренное лицо Гильмериха пала тень обеспокоенности и сомнения. — Он с ним виделся?
— По его словам, да.
— Что же, возможно, я ошибся и совсем не сын волка возлавит нашу последнюю войну, а сам волк.
Наконец, они выехали к реке, на противоположном берегу Хаг заметил большую вереницу всадников, не менее полусотни. Ехавший впереди Гильмерих поднял руку и все черные щиты, как один встали на месте. Сам вождь направился вперед с тройкой приближенных всадников. Хаг привстал на стремени, приглядываясь к происходящему впереди. С той стороны отъехало так же четыре всадника. Он обернулся на Дунланга, тан уже пришел в себя и даже поел. Он наконец-то перестал постоянно впадать в беспамятство.
«Ты выживешь тан, как всегда».
Хаг был этому рад, но не Дунланг. Он грозно смотрел на делающуюся внизу сделку. Он не привык быть «девицей в беде» и уж тем более предметом торговли.
Вот черные щиты возвращались обратно, уже с грузом. Телега с Дунлангом пошла вперед, Хаг робко поехал за ней.
— Коня дарю! — Усмехнулся Гильмерих. — Не забывай, тебя я вернул бесплатно.
— Благодарю — неуверенно сказал Хаг. — Не забуду.
— Вот и не забывай, боги не любят неоплаченных долгов, тем более твои боги.
Хаг понял последнюю фразу лишь отъехав на приличное расстояние от вождя черных щитов.
Всадники ровной дугой двинулись за ними, оставляя его и Дунланга наедине. Ненадолго. Воган, не слезая с коня кинулся обниматься, все привело к тому, что они оба чуть не рухнули наземь. Вейл был гораздо сдержанней, и встретил брата одной лишь фразой:
— За такой кусок дерьма даже денег не попросили.
Хаг рассмеялся, он и сам нечто подобное придумал в своей голове.
Дядя же обнял до боли в ребрах.
— Прости — тихо сказал он.
Хаг чувствовал, как сильно билось дядино сердце, как тряслись его руки.
Дунланга окружили его сыновья и прочая родня, вооруженная до зубов. На что он только заворчал
А Железнобокий тем временем, поведал Хагу историю своего похода:
— Они нас обманули. Не знаю как, но на востоке мы встретили лишь малую горстку и сотни не наберется. Всадники, быстрые и незаметные, как призраки, они пожгли селения, вырезали несколько отрядов танов. Может поэтому, все и решили, что это основные силы горцев. Но на самом деле, люди тана упились в одном из крепостей и те их просто подожгли, а потом как кроликов на охоте поперестреляли. — Дядя сплюнул, перекосив лицо в презренной гримасе. — мы даже с ними толком и не подрались. Они нас по всей округе за собой водили, а мы как полнейшие простаки за ними бегали. Время тянули, теперь понятно для чего. Дунланг им нужен был?
— Для чего? Почему он?
— Вороний друид объявил о том, что престолу нужна кровь тана, такого, который железо и горы разрубить способен. А кто это, если не Дунланг, да и у Йемена личные счеты.
— Жертвоприношение?
— Да, пророчество сказительницы Скади быстро все края севера облетела, вот они и готовятся к войне, по своему.
— А мы?
— Мы пока победили.
— Но она сказала, что война с Рейном..
— Тише. Не будет ее. Буду об этом молиться.
«Все решили помолится».
— Йемен сказал, что видел отца пару зим назад, до мора.
— Вот как? — Хорн уперся немигающим взглядом в костер. — Значит он жив.
Тан сжал кулаки, даже в темноте, сквозь костер, Хаг смог уловить как побледнели костяшки.
— Я… — Хаг не мог проронить ни слова.
— Ты должен его найти — закончил он за Хагом фразу. — Понимаю, осенью или весной, как захочешь, уйдешь.
— Весной.
— Не тяни с уходом. — Дядя замолчал.
К обеду северяне подошли к тому холму, где и произошел бой. Дунгланг, не без труда, спустился наземь и приложил ладонь к земле. Он отказался от помощи, которую ему намеревались предложить все, кроме его сына.
— Остановимся здесь. — Голос у потомка Дунланга был тяжелее некуда.
— Зачем?
— Приказ отца.
Для Дунланга сделали шатер, в котором он несколько часов сидел в одиночестве. К вечеру к самопроизвольному лагерю подъехали остатки семьи железноногого и его намерения стали понятны всем.
— Проклятье, он же почти выздоровел. — Не унимался Хаг. — Он же выживет?
— Но не сможет держать меч — вставил Воган. — А для него это жизнь. Он и так страдает от своего поражения и что его спасли черные щиты. Еще больше он страдает от того, что его выкупали.