Венесуэла - страна напрасных надежд
Шрифт:
– План на сегодня такой. Мы идем обратно в зал и отмечаем гребанный юбилей. Я столько людей поднял, что просто не могу все отменить.
– Понимаю.
И я, правда, все понимаю. Старая жена. Успешная фирма. Деньги. Все есть, всего добился, и хочется покорять новые вершины. Кто-то вон, как Юра, ударяется в путешествия, кто-то покупает спортивные тачки и гоняет по городу, а кто-то заводит любовниц.
Нет, я не дура, я, правда, понимаю, но от этого мне не становится менее больно.
– Рита, потерпи, пожалуйста, пару часов, потом я
– О чем? – Я его не слышу. Вижу, как шевелятся губы, но слов не разобрать.
Волков недовольно скалится. Помимо шуток над собой, он еще не переносит тупых. А я туплю страшно.
– Пожалуйста, вернись за стол. И надеюсь, у тебя хватит гордости не закатывать сцен. Рита, я очень тебя люблю, и этот случай быстро сотрется из твоей памяти, если ты сама не сделаешь хуже. Поняла?
И он первым выходит из кладовой.
Как по-разному реагируют наши организмы на стресс. Сейчас я похожа на петуха с отрезанной головой, который продолжает бегать по курятнику. Мои действия не имеют смысла, но я все равно беру с полки огурцы и горошек. Иду на кухню, где меня ждут остальные ингредиенты.
Повар, наверное, хотел прочитать лекцию об авторском видении оливье, но, посмотрев на меня, заткнулся. Да, выгляжу я сейчас страшно. Чувствую себя и того хуже. Люди вокруг суетятся, слышна речь и звон посуды, мимо со скоростью света проносится жизнь, пока я нарезаю салат.
Это расслабляет. Даже пальцы под конец перестают дрожать.
Все что случилось так банально, и даже странно, что я не предусмотрела такое заранее. Красивый зрелый мужчина, мужики всегда стареют не так как мы, он обеспечен, многого добился и конечно рядом с ним женщины. Разные и можно взять себе любую, почти все они будут согласны на секс без обязательств. А Стас еще и щедрый. И умный, с ним интересно проводить время, он обожает историю и всегда может что-то рассказать. И взамен не нужно ничего делать, рубашка поглажена, ужин приготовлен, даже корпоратив и тот, организовали за тебя.
Кто?
Все те же. Глупая, слепая жена.
Почему-то с изменой как со смертью – никогда не думаешь, что это случится с тобой.
А когда случилось, не знаешь, что делать.
Хорошо, что Коля уже вырос. Не нужно пытаться сохранить брак ради детей. Сыну тридцать, у него давно своя семья, так что вряд ли он станет переживать о нашем разводе.
Странно, но именно в этот момент звонит мой телефон. На экране загорается «СЫНОК».
– Мать, ну ты долго там? Тут вообще все тебя ждут, не начинают, - звучит недовольный голос.
Ну да, этим Коля в отца, ненавидит быть смешным. И теперь вот злится на меня, из-за которой возникла эта странная ситуация. Гости собрались, а сесть за стол не могут.
– Уже иду, - коротко бросаю и беру со стола блюдо с оливье.
Официантка предлагает мне помощь, но я отказываюсь. Так проще, руки заняты чем-то и никто не увидит, как сильно они дрожат. Я захожу в зал, когда начинается торжественная
Гимн нашей фирмы. Да-да, у нас есть и такое.
Все встают и смотрят в мою сторону, как будто это ради меня весь праздник. Под сотней пар глаз я начинаю нервничать еще сильнее. Пожалуйста, отвернитесь, мне и так тяжело. Но куда там, ведущий, воспользовавшись заминкой, говорит, что, если мой муж капитан корабля, то я попугай на его плече. И нужно поприветствовать меня аплодисментами.
Все хлопают, а я сгораю со стыда. И впрямь, попугай. Такая же нелепая и смешная. Оглядываюсь по сторонам, чтобы понять, кто еще знал об измене Стаса. Мой сын? Юрка? Отдел бухгалтерии? Те наверняка, мимо этих гарпий и комар не проскочит. Но вместо знакомых лиц взгляд упирается в красное платье. Эмма сидит так, что я не смогу ее обойти, все равно пройду мимо. Когда наши взгляды сталкиваются, Эмма удивленно выгибает бровь. Я вижу в этом вызов.
Мол, да, я сплю с твоим мужем, и что ты мне за это сделаешь?
Наверное, ничего. Я, правда, не понимаю, что делать дальше, потом что сама, как и Стас, ненавижу сцены. Но это надменное лицо, эти красные лоснящиеся губы, которые она снова нарисовала, эта неприлично выпяченная грудь. Все это так не похоже на меня, так вульгарно, что я все еще не верю в то, что только что случилось в кладовой.
Ну не может мой муж быть с этой женщиной!
Не может и все тут!
Но он был. А главное, там была я, и видела все собственными глазами.
Я иду по узкой дорожке между рядами стульев, и, видит Бог, почти прохожу мимо Эммы, как вдруг слышу:
– Ой, только не уроните салатницу, пожалуйста. Будет очень неловко.
Ну, зачем? Зачем эти игры в злую любовницу и эксцентричную дуру жену? Ведь мы обе не такие. А главное, зачем я ведусь на все это? Останавливаюсь. И с размаху переворочаю таз с оливье на брюнетистую голову. Кто-то верещит, кто-то ругается матом, кто-то ржет и снимает нас на телефон. Наверное, более умелый ведущий, смог бы разрулить эту ситуацию, но наш зачем-то выключает музыку, после чего все замолкают.
Эмма закрывает ладонями лицо и убегает из зала, но никто даже не поворачивает головы в ее сторону. Все смотрят на меня.
А я на своего мужа.
Выражение лица Стаса становилось все более холодным и пугающим. Сейчас мне даже немного страшно, что я сделала такое. Может и правда, нужно было молча уйти, или притвориться больной? Точно. Мозг подкидывает что-то такое, и прежде чем я успеваю обдумать сказанное, произношу:
– У меня очень болит голова. Я поеду домой.
Глава 2
Если бы не Юрка, все бы и дальше сидели как на поминках. Он первым сориентировался, выбежал на сцену и принялся рассказывать, как начиналась работа Теплокомплекса. Два голозадых, как выразился Шмелев, инженера выбились в большие начальники и, наконец, купили себе трусы. Гости в зале засмеялись, напряжение спало.