Вернуть мужа. Стратегия и Тактика
Шрифт:
У бабушкиного подъезда Максим остановился.
– Зайдешь? Бабушка любит гостей, - пропищала я, страшно боясь, что он вот сейчас уже уйдет.
Он ничего не ответил, но отрицательно покачал головой. Поднял мою левую ладошку к лицу (рук мы не расцепили и выйдя из автобуса) и прижал к своим мягким губам.
Когда на следующий день, не спавшая всю ночь и плохо соображающая, заново родившаяся, Варвара Дымова пришла в школу и спросила подруг, кого же они написали, то услышала:
– Неважно, какая разница...
– А парни кого?
– не унималась я, ощущая прилив любопытства.
Лерка с
– Да я никому не скажу, - клялась я.
– Неважно, - растерянно повторилась Сашка и с недоумением посмотрела на Лерку.
– Да уж, - глубокомысленно подтвердила Лерка ее недоумение.
– Издеваетесь?
– совершенно не обидевшись, спросила я.
– Мы? Нет!
– заверили они таким тоном, словно издеваюсь над ними я.
– Мы с Максимом, возможно, пара, - прошептала я.
– Мы поняли, - прошептали они в ответ.
– Вот было бы здорово, если бы у нас по-настоящему получилось три пары. Не для бала, а по жизни, - размечталась я.
– Не понимает, - констатировала Лерка.
– Абсолютно, - согласилась Сашка.
– Чего я не понимаю?
– обиделась я на подруг.
Сашка хотела что-то сказать, но Лерка дернула ее за рукав и закатила глаза. Сашка вздохнула и промолчала.
К нам подошел Максим, взял меня за руку и повел к окну. Мы смотрели на школьный двор и крепко держались за руки.
– Провожу?
– одними губами спросил Максим.
Я закивала энергично, как мопсик на передней панели папиной машины.
Настоящее. Среда, день.
Мышильда толкнула меня, почти заснувшую, в бок.
– Больно!
– завопила я, толкая ее в ответ.
– Смотри, как гадать надо!
– поучала меня сестра, хлопая по странице сборника.
– Надо было выбирать Рождественского:
За тобой
через года
иду,
не колеблясь.
Если ты -
провода,
я -
троллейбус.
Ухвачусь за провода
руками долгими,
буду жить
всегда-всегда
твоими токами.
Слышу я:
«Откажись!
Пойми
разумом:
неужели это жизнь -
быть привязанным?!
Неужели в этом есть
своя логика?!
Ой, гляди -
надоест!
Будет плохо».
Ладно!
Пусть своё
гнут -
врут расцвеченно.
С
на пять минут,
с тобой -
вечно!
Глава 13. Настоящее. Четверг, утро.
Если в мире всё бессмысленно, -
сказала Алиса, -
что мешает выдумать
какой-нибудь смысл?
Льюис Кэрролл "Алиса в Зазеркалье"
Орфографические ошибки в письме -
как клоп на манишке.
Фаина Раневская
Вчера, ближе к вечеру, я все-таки села работать и просидела за корректурой по пяти часов утра. Есть у меня такая дурацкая привычка: долго не могу себя заставить начать дело, потом не могу остановиться.
Во вторник вечером Анна привезла заключительную главу своего последнего любовного романа. Мне было очень любопытно, как читателю, чем же закончатся приключения главной героини, попаданки в мир магов и ведьм, говорящих птиц и летающих собак. На протяжении пятидесяти глав рыжая бестия, в нашем мире сексуальная продавщица нижнего мужского белья, попадает в самые нелепые и опасные ситуации и проходит путь от служанки главного героя, императора пяти морей и десяти государств, до его венценосной супруги.
Короче, читать интересно - править долго. Анна патологически рассеянна, ее тексты нафаршированы грамматическими и речевыми ошибками, как утка апельсинами. Покойный муж предлагал Анне оплатить учебу на филологическом факультете, но она стеснялась садиться за парты с восемнадцатилетними студентами. В первый год нашего сотрудничества она даже обратилась ко мне с просьбой: она готова получать от меня за дополнительную оплату консультации. Брать деньги за уроки я отказалась, и в течение всех этих семи лет мы время от времени дополнительно занимаемся, но это, к сожалению, помогает мало.
– Все готово, - сладко зевая и рискуя вывихнуть челюсть, сказала я Анне по телефону, позвонив в шесть утра.
– Можете приезжать.
– Варенька!
– радостно защебетала Анна, которая ежедневно, с пяти до шести утра, занималась йогой.
– Вечером приеду. С меня причитается. Что-нибудь сладенькое.
От сладкого я не отказалась и с чувством выполненного долга и удовлетворения от проделанной работы отправилась спать.
Разбудили меня запахи, провоцирующие приступ ностальгии: жареных оладий, чая с чабрецом, свежесваренного варенья. С кухни раздавались звон посуды, шум воды и тихое пение. Именно оно, это пение, вызвало чувство легкой досады. Это не сон. Это не баба Лиза. И это не детство.
На кухне обнаружились Мышильда, поглощающая оладушки, политые малиновым вареньем, и Зинаида Петровна, готовящая завтрак сразу на двух больших сковородках.
– Варька!
– простонала Мышильда, облизывая сладкие пальцы.
– Это такой кайф! Как у бабушки!
– Давайте завтракать, Варвара Михайловна!
– улыбнулась мне женщина, стряхивая на большую тарелку очередную партию оладий.
– А то Мария Михайловна все съест, ни одной не оставит!
Зина с Семеном всегда называли нас с сестрой по имени-отчеству. Сначала в шутку, потом по сложившейся привычке.