Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Конечно, — сказала я, на миг пожалев, что нельзя попросить задание попроще, например, переводить с тартессийского.
Чувствуя себя абсолютной дурой, я взяла Тристанов джип и поехала в Салем, до которого было около часа езды. В этой машине и на этой дороге я чувствовала себя так, будто меня безостановочно лупят мешками гравия.
Как всякий сколько-нибудь примечательный новоанглийский городок, Салем состоял из ухоженных, прекрасно сохранившихся старинных домов и уродливой коммерческой застройки. Коммерческая застройка, впрочем, побеждала. Не обращая внимания на указатели к «Салемскому музею ведьм», «Салемскому дому ведьм», «Салемской ведьмовской деревне», спа-салону «Салемские ведьмы» и так далее, я нашла парковку, подивилась, как дешево она
Просто чтобы отчитаться перед Тристаном, я зашла в несколько оккультных магазинчиков на пешеходной части Эссекс-стрит и сбежала оттуда, пока мне не стало плохо от запаха благовоний.
Вот еще пример того, насколько все определяется контекстом. Здесь я обмираю по благовониям. Если я впрямь застряла в Лондоне 1850-х навсегда, возможно, мне придется стать англиканской монахиней. Господи, надеюсь, до этого не дойдет.
Впрочем, ученый во мне все-таки победил, и я в конце концов посетила несколько подлинных исторических объектов. Снова и снова мне бросалось в глаза имя Мэри Исти — одной из жертв салемской истерии. Ребекка Ист, жена Фрэнка, упомянула, что происходит из этой семьи; буква «и» в фамилии потерялась за прошедшие три века. В типичной англосаксонско-протестантской манере Ребекка преуменьшила значение этого факта: мол, семьи в ту пору были очень большие, и несложно прикинуть, что у каждого второго или третьего белого американца есть предки из Салема. Но я чувствовала, что могу по крайней мере засвидетельствовать почтение.
И внезапно на меня накатило беспокойство, что время уже позднее и что-нибудь важное может произойти без меня. Так что я села в джип и, постояв в вечерних пробках, добралась до офиса. Не могу сказать, что сильно скорбела о неудаче своей поездки, ибо из нее вытекала возможность бесплатно поехать в Новый Орлеан, а это было
Я приехала в офис под конец дня. Тристан спал на диване. Я стала готовить кофе в ультрасовременной кофеварке, доставшейся нам от изгнанных соседей. Пока она булькала и шипела, я от нечего делать машинально достала смартфон. На экране было сообщение от службы мгновенных сообщений Фейсбука.
«Буду ждать в вестибюле», — писала мне незнакомая венгерская женщина. Сообщение было отправлено в 9:04.
— Господи! — воскликнула я вслух. Как я умудрилась за целый день ни разу про нее не вспомнить?
Раздался механический треньк, и появилось новое сообщение: «Я прождала ВЕСЬ ДЕНЬ. Где вы были?» Она снова сменила фотографию профиля — теперь на абстрактное лиловое пятно.
Я растолкала Тристана. Он спал крепко, но тотчас проснулся, вскочил, отпихнул меня в сторону, не вникая, кто это, и принялся озираться.
— Это я. Успокойся.
— Ты меня напугала, — ответил он укоризненно.
Я указала на телефон:
— Посмотри.
Пока я показывала ее сообщения, нашу переписку и ее пустой профиль, внизу страницы с механическим треньком всплывали новые послания мисс Карпати: она видит меня онлайн, так почему я не отвечаю?
Тристан мгновение размышлял, глядя на смартфон.
— Владимиры этим всерьез занялись. Интригующе-дефис-подозрительно до последней степени. Ответь, что поговоришь с ней завтра. Сегодня у нас пробный прогон.
Я напечатала: «Извините. Буду у вас завтра вечером».
Тут же пришел ответ: «Из-за чего задержка?»
«Технические затруднения», — ответила я.
«С ОДЕКом?» — мгновенно напечатала она.
Я глянула на Тристана.
— Черт, — выдохнул он. — Кто она?
Потом
— Скажи ей, что не можешь обсуждать это онлайн, — прошептал он, словно боялся, что его подслушают.
Я напечатала его слова.
«Ты будешь со своим мистером Тристаном Лионсом? — напечатала она в ответ. — Я хочу с ним познакомиться».
Я глянула через плечо на мистера Тристана Лионса. Тот кивнул, глядя на экран.
— Мы могли бы поехать сейчас, — предложила я.
Он мотнул головой:
— Мы не знаем, во что суемся. Скажи, да, я приеду с тобой. Но завтра.
«С мистером Тристаном Лионсом, — напечатала я. — Завтра вечером».
«Приезжайте до 6 вечера, иначе труднее будет уйти из-за ночного режима охраны».
Мгновение мы оба таращились в экран. Потом Тристан мягко забрал у меня мобильный и бросил на диван.
— Не терпится получить объяснение. — Он устало улыбнулся. — Забавно, что она назвала меня твоим мистером Тристаном Лионсом.
Меня бросило в краску.
— Может быть, она имела дело с другим Тристаном Лионсом. Наверняка в мультивселенной он не один. Кофе готов.
— Хорошо, — ответил Тристан. — Потому что ОДЕК тоже готов.
За то время, что я была в Салеме, все микросхемы закрепили на стенах внутренней полости. Электромагниты тоже установили: они держались на решетке из стальных уголков, сваренной вокруг внешнего танка. Судя по черным пятнам на полу, искры от сварки иногда поджигали ковер; вокруг наиболее крупных дыр лежали полутени порошка, очевидно, из огнетушителей, а сами огнетушители теперь валялись на полу, словно бутылки после студенческой попойки. Тристан на ходу отпихнул один ботинком и посоветовал мне глядеть под ноги.
— Твои друзья достали тебе жидкий гелий? — спросила я.
Безусловно, я первый раз в жизни произносила такую фразу.
— Достанут.
— То есть не достали пока?
— Будем проверять с жидким азотом. Гораздо дешевле.
Словно по команде с улицы донеслось настойчивое бибиканье; мы слышали его через рулонные ворота грузового входа.
— У-ху-ху! — заорал Тристан. — Же-эн-два! Вперед, ребята! Труба зовет!
Он по проезду для танков прошел к воротам и нажал кнопку. Ворота поднялись, и с эстакады, распугивая чаек и крыс, задом въехал тягач с платформой, которую целиком занимала белая, похожая на сосиску цистерна. Откуда-то возникло множество заспанных Максов и Владимиров. На тягаче огромными буквами, заметными из космоса, было написано «ЖИДКИЙ АЗОТ». Ах да, жидкий азот, же-эн-два. После того как Тристан обменялся с водителями несколькими омерзительно бодрыми фразами, цистерну шлангами подсоединили к резервуарам, грубо привинченным к бетонной стене. Впечатляющий вой раздался из устройства, которое мне представили как криогенный насос. Когда же-эн-два попадает в теплые внутренности резервуара, раздается неописуемое шипение — вообразить его можно, только если вы слышали, как весь бекон Айовы вывалили на раскаленный гриль размером с Делавэр. При этом образовалось соответствующее количество холодного млечного тумана. Тристан схватил меня за руку и потянул на улицу.
— Не токсично, — заверил он, — но…
— Но мне нужен кислород.
— Да. Я знал, что ты мне нравишься, Стоукс.
— Поэтому в ОДЕКе и нужна система жизнеобеспечения?
Тристан скромно пожал плечами:
— Есть некоторые нежелательные варианты, например, замерзнуть до смерти или задохнуться, которые надо учитывать, если мы собираемся запереть испытуемого в герметичную камеру, полностью окруженную криогенной жидкостью при температуре четыре кельвина.
Шипение и образование пара происходило потому, что стенки резервуара имели комнатную температуру. Когда они остыли, закачка же-эн-два пошла так спокойно, словно это вода из-под крана. Туман рассеялся, и Тристан принял решение — надо полагать, научно обоснованное, — что мы можем вернуться внутрь. Я прошла вслед за ним через грузовые ворота, мимо резервуаров, к дверце ОДЕКа, которая сейчас была приоткрыта. Я шагнула на порог и огляделась.