Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М.
Шрифт:
Лиз привела меня к лавочке, в тени дерева, вокруг росли кусты. Когда мы сели, нас со стороны не было видно.
– Кушай, - Лиза протянула мне один пирожок, другой взяла себе, - Я сегодня пропустила ужин.
– Тогда ешь всё, я уже поужинал.
– Санька, не капризничай, ты же знаешь, как мне приятно делать тебе подарки.
– Хорош я буду, приду к ребятам, а от меня разит пирожками…
– Саша, ты думаешь, ребята такие глупые? А я как буду выглядеть? Хороша сестра, не может подарка из города брату принести! Надо мной смеяться все будут!
Я вздохнул и откусил
Так раздумывая, всё съел и заглянул в пакет. Там лежал ещё один пирожок.
– Это тоже тебе! – перебарывая себя, сказал я.
– Ох уж этот Санька! – рассмеялась Лиска, шутливо стукнув меня по затылку, - Ну, хорошо, разделим пополам, а то я голодная, - мы разломили пирожок с картошкой, и я незаметно проглотил его, облизав жирные пальцы.
– Возьми салфетку! – протянула мне сестра платок. Вытерев руки и губы, я прильнул к Лиске.
– Соскучился? – смеялась она, обнимая меня, - Всего полдня прошло.
– Хочу домой, - ответил я, - чтобы ты всегда была рядом.
– Всегда-всегда? – смеялась Лиза.
– Всегда-всегда! – ответил я.
– Так не бывает, всё равно нам придётся расстаться!
– Пусть. Потом, когда вырастем.
– Я бы тоже хотела, - вздохнула сестра, прижимая меня к себе.
– Ты не встречала Жорку? – спросил я. Сестра отрицательно покачала головой, а я подумал, что, если бы и встречала, не сказала бы мне. Она ведь считает меня ребёнком, который может проболтаться, а здесь коллектив тесный, по моим прикидкам, около сотни ребят, мальчиков и девочек, они общаются друг с другом, новости молниеносно распространяются среди воспитанников.
Я сидел рядом с Лиской, не замечая времени, она рассказывала, как гуляла с подругами по городу, раньше у неё не было на это времени, всё время уходило на семью, конкретно, на меня. Лиз постоянно тренировала меня, чтобы я не пропал в этой страшной взрослой жизни.
Гуляли мы с ней и по городу, где сестра учила меня отъёму денежных средств у обеспеченных граждан. А такие были, важные дамы в золоте, упитанные мужчины с кожаными портфелями.
Лиза объясняла, у кого нельзя брать ни в коем случае, я теперь издали видел, кто к какой прослойке общества принадлежит. Даже был случай, когда довели до дому перебравшего мужчину, получившего зарплату, прикинувшись его детьми.
А вот так, просто погулять по городу, зайти в кафе-мороженое, побродить по парку, нет, не могли себе позволить. Мои близкие торопились, будто зная, что скоро всё в нашей жизни пойдёт наперекосяк.
– Пора мне, Санечка, - Лиза поцеловала меня прямо в губы, ласково улыбнулась, и мы, нехотя, расстались. Она пошла по своим делам, я отправился к своим друзьям.
Встреча с сестрой заслонила все проблемы, я забыл о неприятностях, мы весело носились с ребятами по двору, играя в салки.
Мне сказали, что так бывает далеко не всегда. Обычно, когда начинаются занятия в школе, которая находится через дорогу, называлась
Взрослые ребята, начиная с четырнадцати лет, обучаются столярному, слесарному, мастерству, есть автодело, к шестнадцати годам можно получить права на вождение мотоцикла, к восемнадцати – на вождение автомобиля. Учат на электрика, а кружков много, и фото, и авиамодельный, ребята там даже с вышки с парашютом прыгают. Если захочешь, можешь прочитать на доске объявлений, сказали мне.
Затем два часа, или час свободного времени, за которые ты должен привести в порядок свою одежду, есть бытовка, где можно погладить форму, пришить пуговицы.
Можно ходить в душ, правда, он почти всегда занят большими пацанами, но раз в неделю все ходят в баню, где меняют одежду, сдавая грязную в стирку.
В выходные водят в кино, иногда в цирк, театр, в парк.
– Не знаю, как у старших, а нам нравится, - улыбнувшись, сказал один из Сашек, - нас водят строеям, попарно с девочками!
– Что же вы во дворе с девочками не играете? – удивился я.
– Дразнить будут… - смутился Сашка, - Тебе вот, можно, у тебя сестра.
– Глупости какие-то, - искренне возмутился я, - девочка что, не человек?!
Ребята, смущённо, рассмеялись, а я вспомнил, какой нынче год. Получается, 68-й? Тогда понятно, в эти годы дружба мальчика с девочкой высмеивалась, таких дразнили женихом и невестой.
Ночью меня разбудил Славка, он всё ещё дежурил.
Мне снилось, что я дома, убегаю от Жорки, Лиза смеётся над нами, тут меня будят, и я оказываюсь в казарме…
– Уже утро? – спросил я, зевая изо всех сил.
– К тебе пришли, - тихо сказал Славка, - вставай.
– Кто пришёл? Пусть подойдёт.
– Мы не пускаем в спальню посторонних, выйди, пожалуйста.
Пришлось встать. Сунув ноги в тапки, я, как был, в трусах и майке, пошёл к двери, почёсываясь.
За дверью стоял незнакомый мальчишка лет двенадцати.
– Пойдём, - сказал он, делая знак идти за ним.
– Куда? – не сразу понял я.
– Увидишь.
– Обязательно ночью? Нельзя днём?
– Ты за…ал! Иди, давай! – мальчишка попытался пихнуть меня вперёд и дать пинка, но промахнулся.
Зато я не промахнулся, с разворота ударив пяткой ему в солнечное сплетение.
Мальчишка упал, корчась от боли и задыхаясь. Я испугался, кинулся к нему, чтобы сделать искусственное дыхание, но пострадавший отпихнул меня. Тогда я встал, разглядывая трофеи.
Целый бумажный рубль! Но вот это уже интересно! Под короткой штаниной шорт я обнаружил заточку в кожаном чехольчике. Вынув её из чехольчика, увидел, что она сделана из ручки ложки или вилки. Причём из нержавейки. Где это он её взял? У нас на столе были алюминиевые приборы.
Спрятав находки, поинтересовался самочувствием пацана. Не люблю бить детей, но что делать, если сам ребёнок?