Викториада

Осипов Игорь Валерьевич

Боря, наконец, сообразил, что их нагло грабят и начал шумно выгребать из-за стойки. Жанночка отставала, запутавшись в своём переднике. Но она все равно, спотыкаясь, брела за ним, упорно не выкидывая Борино ухо. Наверное, оно ей было дорого, как трофей, но возможно - это и подарок Бори. Я в их отношения не лезу.

Памятуя встречу с Марьей Федоровной, я перехватил своё копье и с размаху метнул его прямо в слюнявую ухмыляющуюся рожу бармена… «И промазал!!! Будь оно не ладно!!!» Я так расстроился, что меня даже не рассмешило участливо-удивленное лицо Жанночки, рассматривающее колеблющийся черенок над левым плечом Бори. Копье воткнулось аккурат между семилетним коньяком «Старейшена»

и смешной бутылкой текилы в жёлтеньком сомбреро вместо пробки. Не знаю, от этого Боря расстроился или ему сигаретный автомат было жалко, а может он просто захотел покрасоваться перед Жанночкой, но он глухо зарычал и, свернув мое копье, ринулся на обидчика, на меня, то есть.

Боря и в жизни был приличным амбалом, и совмещал в кафе должность бармена с обязанностями вышибалы, а сейчас зрелище было воистину страшное. Из оружия у меня оставалась только сумка, и я с размаха встретил своего противника. Как я и предполагал, ручки оторвались в самый неподходящий момент. Зацепив мертвяка по касательной, но изменив немного направление его атаки, сумка улетела за барную стойку, сметая по пути и Жанночку, и «Старейшену», и текилку в шляпке. Боря смачно врезался в «курительный» автомат, окончательно рассыпав товар, а я, схватив валяющийся стул, со злостью врезал ему по башке.

– Ну, пора и честь знать.
– Я поднял с пола валяющуюся пачку и победителем собрался покинуть место битвы.

В открытую дверь на шум пытались пройти уже человек пять, самое смешное, что среди них был один полицейский в зеленой жилетке. Не зашли они, только потому, что никак не могли договориться между собой, кому принадлежит честь быть первым, а из подсобки вылезал здоровенный, да чего там, просто огромный мужик с явными кавказскими корнями, одетый в когда-то белый китель повара. Боря по сравнению с ним выглядел щупленьким и долго голодающим. Я затравлено огляделся. Под ногами уже копошился пришедший в себя Боря. Кидаться с «голой пяткой» на Арутяна Акопыча, было чистым самоубийством, а о дверях я вообще молчал, там один грозящий всем полосатой палочкой гаишник внушал непомерный ужас.

Мое внимание привлекла вылезающая из-под барной стойки Жанночка. Вся в коктейле из коньяка и текилы, с висящей на шее моей сумкой, она была очаровательна. Но больше всего меня привлек люк на крышу над ее головой.

Чувствуя себя чемпионом паркура, ускользая от волосатых рук Акопыча, и запутавшейся в моей сумке Жанночки, я перескочил с завалившегося автомата на стойку и уже со стойки, ужиком, просочился через приоткрытый люк на крышу кафе.

Плоская крыша кафе была не лучшим местом в этом мире. Да, вид неплохой, высотка офиса в сотне метров через стоянку, но кроме вида я плюсов больше не замечал. Я уставился на пачку сигарет, зажатую в руке, и в голове вертелась только одна мысль: «Курить вредно!». С раздражением откинув от себя виновницу своего теперешнего положения, я заглянул в открытый люк. Жанночка увлеченно, но неуклюже пыталась взобраться на стойку, но моя сумка, висящая у нее на шее, постоянно перевешивала, и официантка кубарем скатывалась вниз, являя миру порванные колготки и красные кружевные трусики. Бори и Акопыча видно не было, но я был уверен, что они где-то рядом в зале покатываются со смеху, наблюдая за попытками девушки взобраться на крышу. Только мне было не до смеха. «Какого лешего я поперся в это кафе, нужно оно мне было? С каких пор я стал таким сентиментальным любителем табачных изделий? Надо как-то выбираться из этой очередной задницы. Я смотрю, залезть в жопу и радоваться этому факту стало моей сегодняшней фишкой».

Я обошел крышу по периметру. Слезть с нее, не считая

люка с Жанночкой, можно было бы в двух местах. Либо по трубе вентиляции в задний двор кафе. Но это мне ничего не давало - двор был глухой, и чтобы выйти из него, надо пройти через варочный цех и зал. Проще сразу спуститься в объятия Жанночки. И второй - это по вывеске, к прикрученному к стене «кондюку», а там оставалось метра два - можно спрыгнуть. Но беда в том, что этот путь охранял бдительный гаишник и компания его дружинников. Я тоскливо уставился в небеса. День хорошо перевалил за полдень. Предательски заурчал живот. Обеденное время. «Ни сумки, ни копья, ни возможности слезть. Зато вид хороший! Радуйся. А я и радуюсь - живой и слава Богу».

– Какая жизнь на крыше кафе, да ещё в окружении зомби!!!
– Нервный смешок вырвался из моего горла.

– Ей, флюгер, что ты там делаешь… на крыше?
– Голос звучал откуда-то снизу и сбоку!

«А вот и глюки с голодухи начались. «Ба, да это ж Екатерина, свет, Сергеевна!»

Фигурка на велосипеде с арбалетом, закинутым за спину, остановилась посреди улицы, опершись локтями на руль. Она откровенно издевалась надо мной. Глаза хитрые и озорные.

– Что делаю, что делаю – показываю направление ветра. Вам эта информация интересна?

Она как-то неопределенно пожала плечами, мол, ну скажи, вдруг и это пригодится.

– Может, Екатерина… Сергеевна, вы опять меня спасете. Без вас никак?

– Я больше ни одной стрелы для тебя не потрачу, и не надейся.

– Да отдам я твои стрелы! Девушке такой меркантильной быть не красиво.

– Какой-какой?

– Жадной.

– Жадной? Сам тогда слезай, еще обзывается.
– Она обижено стала поворачивать руль в сторону дороги, намереваясь уехать.

– Не-не, Катя, я не хотел тебя обидеть, все до последней стрелочки отдам, сколько скажешь.

Она посмотрела по сторонам и тяжело вздохнула, как бы раздумывая, зачем ей всё это надо.

– Два дебила - это сила.
– Она усмехнулась и взялась руками за руль.
– Будь готов.

Зомби во время нашего диалога, как участники теннисного матча переводили свой мутный взгляд с меня на Катю, но я был ближе и уходить от входа кафе они никак не хотели. Только гаишник, наверное, усмотрев в действиях велосипедистки нарушение ПДД, нервно размахивал своей палочкой, но отделяться от коллектива все равно не осмеливался.

– Усегда гатов!

Лихо крутанув великом, она понеслась на толпу моих поклонников! Мертвяки занервничали. Гаишник вообще заметался, разрываясь между исполнением своих прямых служебных обязанностей и нарушителем, застрявшем на крыше.

«Вот язва!» Зомби, наконец, перестав пускать на меня слизь и слюни, повернулись к приближающейся девушке. А она, не доезжая до них метров пять, сделала эффектный поворот, заскрипев тормозами, и когда толпа, возглавляемая гаишником, прихрамывая и волоча ноги, припустила за ней, нажала на педали. Особо быстро ехать ей не пришлось. Зомби спотыкались и, упираясь в корпуса автомобилей, явно теряли ориентир. Петляя между брошенными машинами, Катя, дразня, уводила мертвяков все дальше и дальше.

Хотя, двери кафе остались открытыми, я был уверен, что успею соскочить, пока грузный Акопыч выберется наружу. Честно говоря, я не помню, как я спрыгнул. Помню, что взорвалась болью коленка, ладони испачкались об асфальт, а дальше я уже летел через стоянку в сторону главного входа в офис. «Лишь бы двери были не заперты. Лишь бы…» Двери открылись, и я ворвался в главный холл здания.

Глава 6

Место, где зарабатывают бабосики .