Вильсон Мякинная голова

Твен Марк

Поджидая теперь близнецовъ, онъ все еще пытался разгадать, что это была за двушка и какимъ образомъ могла она очутиться утромъ, на разсвт, въ спальн отсутствовавшаго Тома Дрисколля.

ГЛАВА VIII

«Святое чувство дружбы является до такой степени сладостнымъ, неизмннымъ, честнымъ и стойкимъ, что можетъ продлиться цлую жизнь, если только не предъявлять къ нему требованія дать денегъ взаймы».

Изъ календаря Вильсона Мякинной Головы.

«Время зачастую измняетъ естественныя соотношенія между предметами. Такъ, напримръ, лучше быть молодымъ майскимъ жукомъ, чмъ старою райской птицей».

Изъ того же календаря.

Въ

интересахъ нашего повствованія не мшаетъ теперь разыскать и Роксану.

Ей исполнилось тридцать пять лтъ къ тому времени, когда она, получивъ вольную, отправилась искать себ мста горничной на какомъ-нибудь изъ большихъ пароходовъ, плававшихъ по Миссисипи. Ей удалось и въ самомъ дл найти себ мсто второй горничной на «Великомъ Могол», поддерживавшемъ срочное товаро-пассажирское сообщеніе между Цинциннати и Новымъ Орлеаномъ. Совершивъ парочку рейсовъ, она вполн освоилась со своими обзанностями и начала выполнять ихъ съ желаемою быстротою и аккуратностью, вслдствіе чего удостоилась повышенія въ старшія горничныя. Свободная жизнь на пароход, жизнь, полная приключеній и возбужденія отъ безпрерывно смнявшихся впечатлніи, пришлась Роксан по вкусу. Къ тому же она и сама заручилась расположеніемъ всего персонала служащихъ на пароход и чрезвычайно гордилась тмъ, что они обмнивались съ ней дружескими шуточками.

Въ продолженіе цлыхъ восьми лтъ она служила весну, лто и осень на этомъ пароход, а зиму на одномъ изъ пароходовъ Виксбургской линіи. За послдніе два мсяца у нея обнаружились, однако, въ рукахъ сильныя ревматическія боли, вслдствіе которыхъ она вышла въ отставку. Къ тому времени, однако, Роксана успла накопить себ столько деньжонокъ, что считала себя богатой женщиной. Она вела правильную, скромную жизнь и ежемсячно вносила по четыре доллара въ одинъ изъ ново-орлеанскихъ банковъ про запасъ на черный день. Сама Роксана говорила по этому поводу, что ей однажды ужь случилось «обуть босоногаго негра въ башмаки, дабы онъ могъ топтать ее ими», и что съ нея вполн довольно и этого промаха. Она разсчитываетъ остаться теперь самостоятельной и независимой отъ какихъ бы то ни было смертныхъ, если только усердный трудъ и бережливость въ состояніи доставить такую независимость свободной женщин. Какъ только пароходъ причалилъ къ новоорлеанской пристани, она простилась съ своими пріятелями на «Великомъ Могол» и отправилась на берегъ.

Черезъ часъ, однако, она вернулась. Оказалось, что банкъ, въ которомъ она помщала свои сбереженія, лопнулъ и въ своемъ крах унесъ и ея четыреста долларовъ. Такимъ образомъ она осталась неимущей, безпріютною и по болзни негодною къ работ, по крайней мр, въ данную минуту. Служащіе на пароход отнеслись съ полнымъ сочувствіемъ къ бдняжк Рокси и собрали для нея небольшую сумму денегъ. Роксана ршила тогда вернуться на родину, гд у нея имлись пріятели между неграми. Ей было какъ нельзя лучше извстно, что несчастливцы могутъ скоре всего ожидать помощи отъ другихъ несчастливцевъ, и она была убждена, что товарищи ея молодости не дадутъ ей умереть съ голоду.

Пересвъ въ Каир на маленькій пароходъ мстнаго пассажирскаго сообщенія, она отправилась во-свояси. Горькое чувство негодованія по отношенію ея къ сыну успло съ теченіемъ времени изгладиться у Роксаны, такъ что она могла теперь думать о Том достаточно благодушнымъ образомъ. Она оставляла какъ бы въ забвеніи дурныя стороны его характера и припоминала только отдльные случаи, когда онъ обращался съ нею сравнительно хорошо. Разукрашивая эти отдльные случаи радужными и позолоченными арабесками собственнаго ея воображенія, она принялась размышлять о нихъ съ совершенно искреннимъ удовольствіемъ и стала ощущать искреннюю потребность повидаться со своимъ голубчикомъ. Она придетъ къ нему и попроситъ дозволенія на него поглядть. Эта просьба, разумется, будетъ смиренною, какъ подобаетъ со стороны бывшей невольницы по отношенію къ прежнему своему барину. Быть можетъ, окажется при этомъ, что время произвело въ немъ перемну къ лучшему. Онъ наврное обрадуется, увидвъ давно позабытую свою бывшую невольницу, и ласково обойдется съ нею. Это будетъ для нея истинно райскимъ блаженствомъ. Она забудетъ тогда и ревматическія свои боли, и бдность.

Вспомнивъ, что теперь обднла, Роксана тотчасъ же принялась строить новые воздушные замки: быть можетъ, сынъ станетъ

давать ей отъ времени до времени какую-нибудь бездлицу, напримръ, хоть по доллару въ мсяцъ? Всетаки ей будетъ очень пріятно получать пособіе именно отъ него, если бы оно сводилось даже къ самой ничтожной бездлиц.

Прибывъ на Даусонову пристань, Роксана почувствовала себя во всхъ отношеніяхъ прежнею жизнерадостной Роксей. Вс ея заботы и горести развялись, и она сознавала себя веселой, какъ пташка. Она нисколько не сомнвалась въ возможности прожить безбдно въ родномъ своемъ город. Тамъ имлось столько знакомыхъ ей кухонь, персоналъ которыхъ будетъ охотно длить съ ней трапезу, а также красть для нея у господъ сахаръ, яблоки и всевозможныя другія лакомства, которыя она станетъ относить къ себ домой, или предоставитъ ей возможность стибрить таковыя лакомства лично. Это, разумется, будетъ для нея столь же удобнымъ. Кром того, на Даусоновой пристани имлась также методистская церковь для негровъ иди, какъ ее называли, «цвтная» церковь. Роксана была теперь боле чмъ когда-либо фанатичной и набожной методисткой. Въ религіозномъ ея чувств не было и тни притворства. Роксана какъ нельзя лучше сознавала, что, при достаточномъ изобиліи земныхъ благъ, она, заручившись прежнимъ своимъ уютнымъ уголкомъ въ церкви, откуда такъ удобно провозглашать аминь, будетъ чувствовать себя совершенно спокойной и счастливой.

Прежде всего направила она свои стопы на кухню къ судь Дрисколлю. Ее приняли тамъ съ величайшею торжественностью, граничившей съ энтузіазмомъ. Дивныя путешествія, далекія страны, гд Роксан пришлось побывать, и пережитыя ею тамъ приключенія сдлали изъ нея, въ глазахъ ея касты, какъ будто высшее существо, нчто врод героини чарующаго романа. Негры съ восторгомъ слушали разсказы, почерпнутые ею изъ богатой сокровищницы личныхъ житейскихъ опытовъ и наблюденій, безпрерывно прерывая эти разсказы разспросами, свидтельствовавшими о живйшемъ къ нимъ интерес, а также смхомъ и совершенно искренними одобрительными возгласами. Роксана должна была сознаться, что если есть на свт что-нибудь лучше путешествія на рчномъ пароход въ качеств старшей горничной, то именно только слава, пріобртаемая повствованіями о такихъ путешествіяхъ. Слушатели обременяли желудокъ разсказчицы собственными своими обдами и предавали разграбленію хозяйскія кладовыя, дабы наполнить ея корзинку състными припасами.

Томъ былъ тогда какъ разъ въ отлучк. Онъ гостилъ, по обыкновенію, въ Сенъ-Луи. На кухн разсказывали, что за послдніе два года онъ проводилъ въ этомъ большомъ город почти все время. Заходя каждый день на кухню къ судь Дрисколлю, Роксана зачастую разспрашивала кухонный персоналъ про житье-бытье господъ. Разъ какъ-то она освдомилась, по какому именно случаю Томъ бываетъ такъ часто въ отлучк. Лже-Чемберсъ отвтилъ на это:

— Дло въ томъ, что старому барину живется гораздо лучше, когда молодого барина здсь нтъ, чмъ когда онъ тутъ въ город. Старый баринъ даже любитъ его заглазно сильне и оттого предпочитаетъ давать ему по пятидесяти долларовъ въ мсяцъ…

— По пятидесяти долларовъ? Нтъ! Быть не можетъ! Чемберсъ, ты, разумется, шутишь!

— Клянусь Богомъ, мамаша, что не шучу! Самъ баринъ Томъ разсказывалъ мн про это. Ему, однако, этихъ денегъ не хватаетъ.

— Господи Боже, куда же онъ можетъ двать такую уйму долларовъ?

— Если бы вы меня не прерывали, мамаша, я давно уже объяснилъ бы вамъ это. Денегъ не хватаетъ потому, что молодой нашъ баринъ, Томъ, пристрастился къ азартнымъ играмъ.

Рокси всплеснула руками отъ изумленія, а Чемберсъ продолжалъ:

— Старому барину пришлось про это узнать, такъ какъ его заставили уплатить двсти долларовъ за карточные долги молодого барина. Это, мамаша, такъ же врно, какъ то, что вы изволите, Божіею милостью, находиться теперь въ живыхъ.

— Двсти долларовъ! Что за вздоръ ты мелешь?.. Двсти долларовъ! Да вдь за такія деньги можно купить очень порядочнаго негра, разумется, не самаго перваго сорта. Ты и въ самомъ дл не лжешь, голубчикъ? Вспомни, что не хорошо лгать родной своей матери!

— Клянусь Господомъ Богомъ, что это чистая правда! Ровнехонько двсти долларовъ! Чтобы мн съ этого мста не сойти, если я прибавилъ хотя одинъ грошъ! Ты можешь себ представить, мамаша, какъ разсердился тогда старый баринъ! Онъ дошелъ, какъ говорится, до благо каленія и даже лишилъ было его наслдства.