Винтовая лестница

Уайт Этель

— Ну, что там еще случилось?

Элен объяснила ситуацию. Сиделка злобно рассмеялась.

— Что я вам говорила? Она заперлась нарочно.

— Не могу поверить, — возразила Элен. — Зачем это ей нужно?

— Она до смерти испугалась. Да, я это предвидела… И я предвижу и кое-что другое. Для вас еще все впереди, дорогая моя.

— Сестра! — крикнула Элен, поддавшись внезапному импульсу. — Я хочу извиниться перед вами. Если я вас чем-нибудь обидела, то не нарочно.

— Слишком поздно спохватились, — фыркнула сестра Баркер. —

Вы уже высказались.

— Может быть, сделать что-нибудь?..

— Поклянитесь, что будете во всем меня слушаться.

— Есть, сержант! — Элен вытянулась и отдала честь сестре Баркер.

— Я не шучу, — нахмурилась сестра Баркер. — У меня нет уверенности, что вам можно полностью доверять. Сколько я себя помню, мне не приходилось выслушивать таких оскорблений, и от кого? От пьяной поденщицы и грубой, невоспитанной девчонки!

— Ну, сестра! — сказала Элен. — Я же не хотела…

Сестра Баркер вернулась в Синюю Комнату, а Элен решила «Позвоню я, пожалуй, доктору Пэрри и расскажу ему, что произошло.»

Спустившись в холл она долго дозванивалась, прежде чем услышала голос доктора Пэрри, звучавший хрипло и сонно:

— Что случилось?

— Профессор накачался наркотиком и спит, мисс Уоррен заперта в своей спальне и не может оттуда выйти. Полагаю, мне не следовало вас беспокоить. Но…

Молчание в трубке. Затем:

— Послушайте, что с профессором. Должен ли я приехать?

— Он выглядит ужасно. — Элен надеялась, что, услышав такое, доктор решит приехать обязательно.

— Мисс Уоррен его видела?

— Она пощупала у него пульс и укрыла его.

Элен услышала вздох облегчения:

— Звучит неплохо. Она умная женщина. Пусть остается все как есть. Но, стоит тебе сказать только слово, я сразу же приеду на мотоцикле. Прямо сейчас.

— Только ради меня?

— Только ради тебя.

Несмотря на свою усталость и одиночество, несмотря на ночные страхи, Элен внезапно преисполнилась радости жизни:

— Теперь… знаешь… можно не приезжать… я чувствую себя великолепно. Я…

Она повесила трубку, услышав шаги на лестничной площадке. Сестра Баркер перегнулась через балюстраду и смотрела на нее сверху вниз.

— Кто это был? — спросила она.

— Доктор. Я позвонила ему, рассказала о профессоре, но он решил, что ему нет необходимости приезжать.

— Я не доверяю этому молодому человеку… И не лучше ли вам пойти к этой алкоголичке? Ты даешь ей больше воли, чем следовало бы.

Обуреваемая мрачными предчувствиями Элен, поспешно направилась в кухню. Открыв дверь, на лестницу, ведущую из холла первого этажа на цокольный этаж, она наткнулась на какой-то небольшой твердый предмет, который с оглушительным грохотом покатился вниз. Добежав до конца лестницы, Элен подняла с пола пустую жестяную банку из-под молока.

— Миссис Оутс! — крикнула она, войдя в кухню. — Кто оставил эту банку на лестнице?

— Не знаю, — ответила миссис Оутс.

Охваченная внезапным подозрением, Элен

посмотрела стоит ли бутылка с бренди там где ей положено. Увидев, что все в порядке, она облегченно вздохнула. Но, взглянув на миссис Оутс, Элен совсем расстроилась. В состоянии миссис Оутс наступило явное ухудшение. На губах снова играла неопределенная улыбка, лицо потеряло обычное решительное выражение, взгляд был мутным, Элен припомнилась строка из матросской песни: «Что нам делать с пьяным моряком?»

«После сегодняшнего вечера я вероятно буду экспертом по этому вопросу» — подумала Элен.

Миссис Оутс прилагала неимоверные усилия, чтобы сосредоточиться на рассказе Элен о последних событиях, все переспрашивая и уточняя. А в конце просто заявив:

— Оутс, наверное, захочет поужинать. Но мне трудно приготовить. Не забывай, у меня внутри полбутылки.

— Хорошо, — сказала Элен и пошла в кладовую за продуктами.

Она нагрузила поднос банками с языком, сардинами, холодным мясом и рыбой в желе, горшочками с паштетом. При этом она старалась строго контролировать свое воображение. Не вспоминать, что снаружи в коридоре за поворотом темный лабиринт — «тропа смерти», где была убита девушка.

Прижав поднос к бедру, Элен выключила свет и пинком открыла дверь в кладовку. Раздался грохот, что-то прислоненное снаружи к двери упало на каменные плиты. Ясно. Миссис Оутс расставила эти банки, чтобы они предупредили о моем приближении. Значит ей есть что скрывать. Несмотря на тяжелый поднос, Элен опрометью бросилась на кухню.

Миссис Оутс все еще сидела в своем кресле, а над ней, скрестив руки, стояла сестра Баркер.

— Где вы были? — спросила она.

— В кладовой, — ответила Элен. — Доставала еду. Хотите?

Сестра Баркер кивнула со странной улыбкой на губах, и Элен поторопилась объяснить.

— Я подумала, что мы с миссис Оутс поедим здесь, а вам я отнесу что-нибудь в вашу комнату. Хорошо? Какие сандвичи вы хотите?

— Спросите миссис Оутс, что ей особенно по вкусу, — сказала сестра Баркер. — И я думаю, вам придется поработать за нее.

Охваченная неприятным предчувствием, Элен с грохотом поставила поднос на стол и бросилась к миссис Оутс. Но не успела она подойти к ней, как та вытянула руки на столе и опустила на них голову.

— В чем дело? — крикнула Элен. — Вы больны? Миссис Оутс с трудом открыла один глаз.

— Спать хочется, — пробормотала она. — Спать…

Элен стала трясти ее за плечо:

— Проснитесь! Не оставляйте меня! Вы же обещали!

Глаза миссис Оутс на минуту осветились виноватой улыбкой, но тут же потухли.

— Кто-то… подмешал… мне, — сказала она. — Меня опоили…

Снова уронив голову на руки, она закрыла глаза и засопела.

Чувствуя полную беспомощность, Элен наблюдала, как миссис Оутс погружается в тяжелый сон. Сестра Баркер стояла рядом, облизывая губы, словно смакуя всю смехотворность положения. Наконец Элен спросила: