Владимир Путин: Четыре года в Кремле.
Шрифт:
Россия имеет очень сильные позиции в ядерной энергетике и во всей космической отрасли. Даже американские корпорации запускают в космос некоторые из своих спутников при помощи российских ракет. После катастрофы американского космического челнока и гибели семи космонавтов Соединенные Штаты вынуждены были приостановить в 2003 году свои полеты к МКС, Запуски новых экипажей к международной космической станции осуществляла в этом году только Россия. Наша страна остается лидером в некоторых отраслях авиастроения, как военного, так и гражданского. Следует отметить, что российские гражданские авиалайнеры за последние тридцать лет не потерпели ни одной катастрофы на международных авиалиниях. Однако именно в самолетостроении Россия оказалась в трудной ситуации, разумный выход из которой
Вот весьма показательный пример. На устаревшем токарном станке можно работать еще много лет, хотя и с меньшей производительностью. Но самолет, который выработал свой ресурс, должен сниматься с пассажирских авиалиний. Между тем для создания современных авиалайнеров нового поколения требуется пятнадцать-двадцать лет — от начала разработки до запуска в серию. Такие циклы оборота капитала не представляют интереса для частного бизнеса, особенно в стране, которая только начинает создавать рыночную экономику. Другое дело авиационные компании, занятые перевозками пассажиров, особенно на международных линиях. (Сюда охотно вкладывал свои капиталы даже Борис Березовский, проводя полученные «Аэрофлотом» валютные доходы через созданные им в Швейцарии новые частные банки.)
Однако даже отличные советские лайнеры нельзя эксплуатировать бесконечно, а государство мало помогало в 90-е годы отечественным авиастроителям. В результате и начал развиваться тот кризис, который мы наблюдаем сегодня. Мелкие авиакомпании просто лишаются лицензий на перевозки или сами закрывают свое «дело». Большие авиакомпании начинают брать в аренду лайнеры европейского или американского производства.
Время для разрешения острого противоречия еще не упущено полностью, но найти выход можно только при помощи государства, которое не должно мириться с разрушением одной из самых важных для страны отраслей промышленности. Нелепо ссылаться в данном случае на законы рынка, ибо производство больших самолетов, так же как и крупных морских судов или подводных лодок, не может базироваться только на примитивно понятых принципах рыночной экономики.
В России разрабатываются и производятся некоторые виды лазеров, которые превосходят западные образцы. По мнению специалистов, Россия находится на мировом уровне в таких областях, как создание новых материалов, каталитическая химия, биотехнология, прикладная математика и программирование, технология добычи и переработки сырья, сверхпроводниковые и лазерные технологии, нетрадиционная энергетика, электроника, микроэлектроника.
Некоторые проекты в перечисленных областях Россия в состоянии сегодня разрабатывать самостоятельно, но может работать в кооперации с западными компаниями на взаимовыгодных условиях. За последние два года в российской печати появилось много материалов об уникальных и коммерчески перспективных разработках российских ученых из Москвы, Дубны, Санкт-Петербурга, Новосибирска, Челябинска и многих других городов. Несмотря на то, что из России уехало в 90-е годы около миллиона ученых и инженеров, эксперты считают, что и сегодня в России работает примерно 12% всех ученых и инженеров-разработчиков мира (в Соединенных Штатах — 25%). «Предприниматели из реального сектора, — говорил ученый-разработчик из Новосибирска Игорь Кузнецов, — которые первыми получат доступ к высоким технологиям, смогут вырваться вперед на многие десятилетия, оставив позади менее прозорливых конкурентов, вкладывающих деньги в переработку сырья».37
Еще в советское время в самых разных научных лабораториях удавалось получить необычные материалы или биологические препараты, но в количествах, необходимых только для научных целей. Никто не думал о возможностях коммерческого использования этих открытий — мешали не только обычная секретность большинства подобных разработок, но и отсутствие коммерческого интереса в советских НИИ. Теперь такой коммерческий интерес появился, ибо в ряде случаев научные институты вынуждены сами зарабатывать средства, необходимые для продолжения научной работы. Мы встречаем поэтому сообщения о том, что ядерщики из атомного центра в городе Сарове (Арзамас-16) сумели создать уникальные технологии
Разумеется, и во всех этих делах по развитию и поощрению промышленности новых технологий нужно адресоваться не только к предприимчивым ученым, но и к государству, которое является собственником большинства наукоемких производств и научных центров. Некоторые из самых авторитетных специалистов в области оборонного и высокотехнологичного производства предупреждают, что у России есть еще не более пяти-шести лет для того, чтобы эффективно поддержать и продвинуть вперед эти отрасли. Многое держится здесь пока еще на старых кадрах, на традициях, на научном оборудовании, которое не обновлялось с конца 70-х годов.
Как известно, Индия в своих программах экономического развития сделала ставку на развитие информационных технологий и уже добилась в этой области впечатляющих результатов. Но у России стартовые условия для такого рывка в информационных технологиях даже лучше, чем они были несколько лет назад в Индии. Многие молодые ученые, уехавшие из России, готовы вернуться, если государство и компании проявят к ним внимание и, конечно же, обеспечат приемлемой заработной платой.
Даже Сталин резко повысил ассигнования на науку и на оплату труда ученых в трудном для страны 1946 году, что обеспечило в послевоенные годы мощный подъем многих отраслей науки.
Российская наука уступает сегодня только науке США, но она остается для нашей страны мощным ресурсом и показателем ее конкурентоспособности на мировой арене в XXI веке. Подробно разобрав и проанализировав ситуацию в национальной научнопромышленной политике России, два ведущих эксперта в этой области А. В. Долголаптев и В. А. Рубанов писали: «Сегодня в мире существуют только две страны — США и Россия — с развернутой в полном объеме фундаментальной наукой, определяющей скорость развития современных обществ по стратегическим направлениям. Проблема упирается не в отсутствие ресурсов достойного развития, а в недееспособность субъектов научно-промышленной политики, в слабость политической воли государства и общую деморализацию общества, которому привит в последнее время комплекс “исторического неудачника”».38
Время для изменения этих объективных и субъективных обстоятельств еще есть. Но его не так уж много.
Проблема внешней задолженности России оказалась в центре внимания российской общественности весной 2001 года в связи с задержкой платежей Парижскому клубу кредиторов. Трудности удалось решить относительно быстро, но газетная полемика продолжалась еще долго.
Общая задолженность России по ее внешним обязательствам определялась экспертами на март 2000 года суммой в 158 миллиардов долларов, а на март 2001 года — 149 миллиардов долларов. На январь 2002 года объем внешнего долга России составлял 145 миллиардов долларов. Внутренний государственный долг в эго же время был эквивалентен примерно 25 миллиардам долларов.
Для экономистов, знакомых с реальными размерами валового национального продукта России, объемами ее экспорта и природными ресурсами, эта задолженность не кажется чрезмерно большой. В расчете на душу населения внешние долги многих стран Азии, Латинской Америки и Восточной Европы много тяжелее, чем у России. А внутренний долг США измеряется триллионами долларов, но это мало беспокоит владельцев американских ценных бумаг, которые считались самыми надежными в мире.
В чем же проблема?
В российской задолженности угнетающим образом действуют не размеры долгов, а их очевидная иррациональность. На протяжении сорока лет Советский Союз и Россия сначала давали, а затем брали в долг слишком легко, не заботясь о разумном использовании своих и чужих займов в десятки миллиардов долларов. В России не было ясной и эффективной системы управления государственным долгом, а при ежегодной смене министров финансов и частой смене правительств сама обязанность возвращать крупные суммы оказалась для многих государственных и общественных деятелей неожиданной.