Влюбленный астроном
Шрифт:
– Вы должны пойти прямо сейчас, – уверенно заявил Шамуа. – Я останусь в агентстве.
Ксавье немного помолчал, встал из-за стола и надел пиджак.
– Спасибо, Шамуа.
– Ж… ж… ж-ж-желаю удачи, – ответил тот.
Ксавье припарковался по соседству, пешком дошел до улицы Бюффон и остановился возле тяжелой двери мастерских музея. Он уставился на безликий домофон. «Она сказала, что нам надо поговорить… Но, может, она позвала меня, чтобы попрощаться навсегда?» Он сделал глубокий вдох и надавил на кнопку звонка.
– Меня зовут Ксавье Лемерсье. Я хотел бы повидаться с Алисой Капитен.
– Входите, –
Домофон звякнул, и дверь открылась. Ксавье очутился во дворике, заставленном ржавыми металлическими скелетами животных, и поднял голову к солнцу. Оно стояло высоко, и небо голубело, но по нему бежали облака – даже не облака, а тучки, предвещая смену погоды. В здании открылась дверь, и на пороге появилась Алиса в белом халате. Она подошла к нему. Они посмотрели друг на друга.
– Пойдемте в Ноев ковчег, – сказала она.
Немного на этой планете найдется женщин, мелькнуло у Ксавье, способных пригласить собеседника для важного разговора в Ноев ковчег. На самом деле она такая одна.
Алиса набрала цифровой код на двери складского здания, и высокая двустворчатая дверь, издав электронный писк, отворилась. Внутри одна за другой начали, мигая, загораться лампы дневного света. Алиса и Ксавье шли вперед под внимательными взглядами жирафов, бизонов, буйволов, верблюдов и страусов, пока не добрались до центра помещения, где стояли диван, журнальный столик и пара кожаных кресел в стиле «честерфилд», словно сюда каким-то чудом перенесли уголок английского закрытого клуба, где можно выпить виски со льдом и выкурить гаванскую сигару. Интересно, зачем его тут обустроили? Чтобы проводить собеседования? Или просто зайти отдохнуть? Ксавье не стал задавать вопросов и просто сел в кресло. Алиса опустилась на диван. Ксавье отметил, что за диваном стоит верблюд с поднятыми вверх ушами; он смотрел на него и как будто улыбался. Какое-то время они молчали, и тишину нарушало только негромкое металлическое позвякивание – это потрескивала разогретая летним солнцем черепица на крыше.
– Я написала, что хочу поговорить с вами, а теперь не знаю, с чего начать, – сказала Алиса, глядя на льва.
– Я тоже не знаю, – сказал Ксавье и уставился на белого медведя в надежде, что тот подскажет ему нужный ответ.
– У животных нет таких проблем, – продолжала Алиса. – У них есть свой язык, очень сложный, но они никогда не попадают в такие ситуации, как… Вы написали мне очень хорошее письмо. Никто никогда не писал мне таких писем… Никто не говорил, что любит меня, такими словами… Но…
– Всегда есть «но», – вздохнул Ксавье и обреченно опустил голову. – Я знал, что все испортил. Я неудачник. Как Гийом Лежантиль.
– Но, – спокойно произнесла Алиса, – если у нас что-нибудь и получится, прежде мы должны сделать одну вещь.
Ксавье поднял на нее глаза. Алиса вела себя еще более непредсказуемо, чем он мог ожидать.
– Какую вещь? – наконец выдавил он.
– Нечто такое, что повторится только через сто с лишним лет. Мы должны вместе с нашими детьми увидеть транзит Венеры.
– Вы правда хотите вместе со мной посмотреть на транзит Венеры?
– Да. С вами, вашим сыном и моей дочерью.
Ксавье потряс головой. Ему требовалось время, чтобы в мозгу сложилась картинка: он, рядом Алиса, здесь же Оливье и Эстер. И Венера. И телескоп.
–
– Это правда, – согласился он. – Я и правда немного растерян.
– Нет, я имею в виду не сейчас, а вообще. Такое впечатление, что вы давно себя потеряли. Честно говоря, я тоже довольно давно себя потеряла, – сказала она и закрыла глаза.
– Мы потерялись в большом лесу, – после паузы сказал Ксавье.
– Да, – прошептала Алиса.
– И мы нашли друг друга в этом лесу.
Алиса качнула головой и посмотрела на него.
– Вам как будто нехорошо? – спросила она.
– Мне хуже чем нехорошо. – Ксавье неловко улыбнулся. – Алиса! Я влюблен в вас, но не знаю, как вам об этом сказать. Я не знаю, могу ли я приближаться к вам. Не знаю, что должен говорить и делать. – Он вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха. Голова кружилась, словно он стоял на краю горного обрыва.
– Закройте глаза, – сказала Алиса.
Ксавье послушно закрыл глаза.
– Сделайте вдох, – чуть более низким, чем обычно, голосом произнесла она. – Почувствуйте себя живым. Все хорошо. Вы сидите. Ощутите вес своего тела, тяжесть ваших рук и ног. Прислушайтесь к звукам, которые вас окружают. Сконцентрируйтесь на своем дыхании…
Голос. Он слышал этот голос, когда включал смартфон и занимался медитацией. Это точно был ее голос. Голос неведомой женщины, доставлявший ему столько удовольствия, стоило запустить программу. Как часто он пытался вообразить, как может выглядеть эта женщина.
– Алиса, – пробормотал Ксавье, разлепляя веки. – Ваш голос… Я его знаю…
– Тсс, – сказала Алиса. – Потом расскажете. Закройте глаза. Сделайте глубокий вдох и медленный выдох.
Ксавье глубоко вдохнул, медленно выпустил воздух и почувствовал, что сердце колотится уже не так сильно. Так вот она, причина того ощущения дежавю, которое он испытал при их первой встрече и которое с тех пор его не отпускало. Нет, Алиса не училась с ним в школе, и он не сталкивался с ней в книжном магазине, чтобы перекинуться парой слов о новом романе или альбоме и тут же забыть, упрятав ее образ глубоко в подсознание. Он никогда раньше не видел ее лица и не знал, как ее зовут, зато ему был хорошо знаком ее голос. Вот только в обычной жизни этот голос не произносил гипнотически успокоительных фраз, как во время медитации, а потому он и не сумел сразу его распознать. Просто в его мозгу засела упорная мысль, что Алиса Капитен – не совсем ему чужая, но почему он так решил, он сам не понимал. Понадобилось, чтобы она заговорила на ритуальном языке медитации, чтобы в его сознании наконец соединились голос и его обладательница.
– Дышите, – продолжала Алиса. – Почувствуйте свое дыхание, пусть оно входит в вас, как волна. Отбросьте все мысли и сосредоточьтесь на дыхании. На своей жизни. На настоящем моменте. Здесь и сейчас.
Ксавье постарался сосредоточиться на настоящем моменте. В нем было что-то нереальное, но в то же время, с удивлением признался он себе, он уже много лет не чувствовал себя настолько живым.
– Прислушайтесь к окружающим вас звукам.
С железной крыши Ноева ковчега раздавался монотонный стук, который становился все чаще: это колотили капли дождя. Приближалась гроза.