Вобла в экстази, или Спецрейс для сумасшедшей Ники
Шрифт:
– А теперь отведи меня в туалет!
У меня зачесалась ладонь – так захотелось вмазать нахалу по сусалам, но эти серые глаза… Как же они похожи на чистые озёра моего незабвенного Ёжика! И потому я лишь добродушно парировала:
– Может тебе ещё и брандспойт подержать? – Мишка хитро усмехнулся и я построжала: – Вставай, охламон, и топай. Сам управишься… И смотри не промажь!
Но всё-таки пришлось помочь ему сняться с места и добраться до унитаза, а потом ждать под дверью, пока он управится, чтобы сопроводить на покой. Вот морока!
Я так устала таскать на себе этого верзилу, что
– Не уходи, зайка! Побудь со мной. Пожалуйста! Мне так паршиво…
– Пить надо меньше! – нравоучительным тоном заметила я. – С какого рожна ты нажрался? Или это твоё обычное состояние?
– Не-е-е… Я непьющий. Это я с тоски. Оттого, что Лидка от меня ушла… Жена. И сына с собой увела… моего Тёмку.
– Чем же ты ей так досадил? – машинально спросила я, усиленно размышляя о том, что, как не верти, мне его просьба наруку. А если честно, то я была бы не прочь отсидеться тут с недельку – пока не рассосутся мои заморочки с наркомафией…
Михаил принялся нудить о том, что его жене не нравится то, что он подолгу задерживается на работе, что не помогает по дому и… что-то там ещё, но я перебила его:
– Ладно. Не ной. Так и быть я у тебя заночую. А там посмотрим. Ложись давай, спи.
Он начал раздеваться, а я пошла искать плед или одеяло. Искомое я нашла в спальне, а вернувшись, обнаружила Михаила уже в горизонтальном положении. Я старательно укрыла его, подоткнув одеяло со всех сторон, как делала это, укладывая Никитку, и он умилился:
– Ты такая заботливая! Спасибо тебе, зайка…
– Меня зовут Вероника, – поправила его я, но не была уверена, что он меня услышал.
Избавившись от недееспособного хозяина, я отправилась в ванную и долго грелась в горячей воде, наслаждаясь покоем и думая о том, что жизнь всё таки прекрасна и судьба моя не так уж и плоха, коль позволяет передохнуть между передрягами и вовремя посылает мне помощь… пусть даже таким диким образом… Расслабившись, я чуть не заснула в ванне, но заставила себя встать и не только простирнуть своё бельишко и блузку, но и попить чаю: благо у Михаила завалялись несколько пакетиков заварки и засохшее печенье.
В результате до спальни я доползла почти в два часа ночи и вырубилась, едва коснувшись подушки.
После всех перипетий минувших суток сон мой был крепким и сладким. Настолько сладким, что под утро мне стали сниться эротические сны. Отметив где-то в подсознании, что эта хорошая примета перечёркивает вынесенный мне мафией смертный приговор, я отдалась ласкам виртуального партнёра.
Большие и мягкие ладони так нежно оглаживали моё обнажённое тело, что я велела себе проснуться, дабы не зайти в своём сне непозволительно далеко… Я потянулась, разлепила глаза… – и увидела Михаила! Свеженького, как огурчик, и под моим стёганым покрывалом!
Я открыла было рот, чтобы возмутиться, но он понял это иначе и я растаяла в его долгом красноречивом поцелуе, затем ответила ему, а когда Михаил, переводя дух, заскользил пальцами по моей обострившейся сосками груди и обдал меня многообещающим сиянием серых очей, – сдалась окончательно. В конце-то концов!!! Я молодая, необласканная женщина… Разве не имею
Основательно скомканное покрывало упало на пол и я потянулась за ним, намереваясь укрыться, но Михаил успел перехватить меня и воспротивился:
– Не надо! Пусть себе валяется… Я ещё не насмотрелся на тебя, зайка. Ты такая хрупкая, такая точёная! Как фарфоровая статуэтка…
– Меня зовут Вероника, а не зайка. И я озябла, – тоном маленькой капризной девочки заявила я, наслаждаясь ощущением защищённости в объятиях этого нежного увальня.
Как же долго я не позволяла себе быть слабой! Я прижалась к горячему телу своего нечаянного любовника и услышала:
– Я помню твоё имя. Ты же ещё вчера мне сказала… Я так и уснул с твоим именем в глупой башке. Но для меня ты всегда будешь зайкой. Моей мягкой пушистой зайкой по имени Вероника. И замёрзнуть я тебе не позволю! Сейчас согрею свою зайку, укрою собой…
Я успела выскользнуть из настойчивых рук Михаила и со смехом взмолилась:
– Миша, остынь! Я уже целую вечность таскаю тебя, бугая, на себе! Давай передохнём, неуёмный ты мой! И подкрепимся, наконец: я жутко голодная! А у тебя пустой холодильник.
– А вот и нет! Пока ты спала, я сходил в магазин и запасся едой! – похвастался Михаил. – Я не дам своей зайке умереть с голоду!
– Ты купил мне морковки и капусты? А что-нибудь более существенное? Хочу много мяса и кофе. И сигарет!
– Кофе и сигарет? Этого нет… – всерьёз расстроился Михаил и вскочил: – Я сию минуту смотаюсь, принесу! А ты, смотри, не сбеги! Правда, без штанов ты никуда не денешься… – он заглянул в моё удивлённое лицо и довольно рассмеялся: – Я спрятал твои нарядные брючки, милая. А всё остальное ещё мокрое.
– Ты захватил меня в плен? – театрально возмутилась я. – Вот ты какой оказывается? Узурпатор. Дикарь. И пьянчуга!
– Да, зайка, ты в плену, – не стал отпираться «узурпатор», поспешно одеваясь и посмеиваясь. – Обзывай меня как хочешь, но я тебя не выпущу… – он открыл шкаф и бросил мне тельняшку со своего плеча: – Одень это, малышка. Она тёплая… И приводи себя в порядок. Я вернусь минут через десять и будем пировать…
И не успела я нырнуть в его огромную шерстяную тельняшку, как он исчез. «Что-то ты слишком раздухарился, Мишутка… – подумала я, закатывая длиннющие рукава и направляясь в санузел. – Ладно, пусть немного потешится. Дня три, четыре, не больше… – мой взгляд наткнулся на телефон и всплыла ленивая мысль: – Надо бы позвонить Тосе. И тёте Мусе. Потом…».
Назначенные Михаилом пятнадцать минут прошли, а его всё не было. Чтобы не терять предоставленный мне тайм-аут, я решила поискать свои брюки и первым делам распахнула дверцы платяного шкафа в спальне. Оба-на! Милицейская форма! Значит мой ласковый алкаш милиционер? Вот это да! Выходит, я угодила прямо в лапы милиции? Не задумываясь, хорошо это или плохо, я подвигала вешалки и почти сразу обнаружила свои штаны, аккуратно уложенные на коробках, громоздящихся под одеждой. Вот и славно! Пусть себе лежат. До горячей поры. А я пойду проверю, чем мишка собрался кормить свою зайку…