Волчья кровь. Цена омеги
Шрифт:
Я и сама понимаю, что весь мой перфоманс бесполезен. Меня окружают мужчины, против которых я ничто. Взвалят на плечо и понесут, и ничего я не сделаю. И к совести взывать бесполезно. Этот гад заморочился, отправил двоих оборотней, чтобы похитили и привезли меня, что ему мои вспышки?
— Ладно, пора заканчивать эту унылую церемонию знакомства, — он поднимает ладони и с легким шлепком опускает на подлокотники кресла. — Бошко, оплати, пожалуйста, работу наших друзей из клана Бурых. Постарались на славу. — Он поворачивает голову и я прослеживаю взгляд. Смотрит на Йована и Вука. — Спасибо, господа. Я
Во мне поднимается волна ярости, смешанной с невыносимой тоской. Охотники, значит. Я изначально была жертвой. Этот Йован просто воспользовался тем, что на меня пытались убить мужчины с серебристыми волосами. Пожохе, Серебристые волки или типа того, если доверять тенденции.
Мужчина, который сидит слева от старика, берет ноутбук и что-то в нем кликает. Похоже, это его зовут Бошко. Через несколько мгновений телефон Вука пиликает входящим сообщением. Тот лезет проверять, а Йован даже не шевелится. Смотрит на меня и, кажется, в его глазах я вижу сожаление. Да ну бред. Да ничего не сожалеет этот мудак! Воспользовался, соблазнил, забрался в душу и подло предал! А я дура уши развесила.
— Свободны, — бросает им Драган. — Ребята вас проводят.
Я дергаюсь в их сторону, вспомнив о Герде, но меня тут же хватают за руки двое, которые так и стоят за спиной. Йован смотрит на меня, заметил мой рывок.
— Позаботься о Герде, — произношу одними губами.
Он на мгновение округляет глаза, а потом коротко кивает и подчиняется направляющим его к выходу охранникам.
Смотрю им вслед, понимая, что влипла по самую панамку и спасать меня теперь некому. Перевожу ненавидящий взгляд на Драгана.
— Теперь с тобой, — вальяжно произносит он.
Я гордо вздергиваю подбородок.
— Я не собираюсь участвовать в ваших играх! Я подданная Сербии, верните меня домой, к моей обычной жизни!
— Извини, но твоей прежней жизни уже нет, — он со снисходительной улыбкой разводит руками. — Нет, если бы ты была посредственной обыкновенной волчицей, я бы не стал заморачиваться. Такая никому не нужна. И жила бы ты себе в поганой Сербии, где нас не любят, до конца своей скучной человеческой жизни. Но ты омега!
У меня непроизвольно открывается рот. То есть я… тоже оборотень?!
— Омеги редкость, случайная генная мутация делает таких волчиц самыми желанными партнершами, — он перечисляет это нараспев, наслаждаясь описанием. — У вас очень сладкий аромат, вы сводите с ума самцов одним своим появлением. Ты моя дочь, ты омега, что может быть лучше? Я отдам тебя сыну альфы волков Солнца, и мы заключим крепкий союз. Нам не хватает их поддержки, а эта сделка нам её гарантирует.
Он ещё что-то говорит, но шум крови в ушах застилает звук его голоса. Сердце яростно стучит в грудную клетку. Пальцы скрючиваются в кулаки. И вдруг тело пронзает острая боль. Я падаю на четвереньки и с ужасом осознаю, что превращаюсь в волка. Точно так, как это было с Йованом и теми серебристыми. Кости дико ломит, кожу саднит, перед глазами плывут разноцветные круги. Дыхание перехватывает, а в груди жжется гремучая ярость. Мутный взгляд выцепляет фигуру Драгана, а в мозгу мигает только одна мысль — растерзать.
15. ?
Сташа
—
В комнате начинается возня, а я вдруг кристально четко улавливаю все запахи в помещении. Пахнет мужскими телами, возбуждением, раздражением, гневом, кожей, ботинками, деревом и, похоже, кто-то не доел пончик.
Мне все ещё больно, но превращение уже завершается. Я чувствую свое волчье тело. Странные ощущения. Мне удивительно привычно стоять на четырех конечностях. А в носу свербит запах Драгана — злость, смешанная с отвращением.
В душе бушует ураган, который я хочу обрушить на мерзкого старика. Я смотрю на него. Его губы кривятся в гримасе омерзения.
Оощетиниваю загривок и опускаю голову. Из пасти сам собой рвется рык. Часть моего сознания ещё борется с шоком, но остальная жаждет крови. Я делаю пару шагов к старику и набрасываюсь на него в прыжке.
Шкуру на спине пронзает что-то тонкое и острое, место укола болезненно жжется, и в теле прямо в полете разливается невероятная слабость. Чувствую себя разваренной макарониной. Шлепаюсь на пол у ног Драгана, ощутимо стукнувшись животом, и могу лишь смотреть на него. Сил подняться нет. Из пасти вместо рыка что-то тихо булькает.
— Заприте, когда обратится в человека! — бросает он подручным. — И дайте какую-нибудь одежду.
На этом он встает как ни в чем не бывало и уходит из комнаты. А я провожаю его фигуру мутнеющим взглядом и проваливаюсь в небытие.
Просыпаюсь в полутемной комнате, которая, судя по сизому окну под потолком, находится в подвале. По ощущениям, около четырех-пяти утра. Ловлю странные ощущения в теле, саднит там, где не должно, и в душу прокрадываются ужасные предположения.
В комнате странный запах. Будто свеже скошенной травой и чем-то ещё, древесным. Привстаю на локти — я лежу на кровати, голая, но меня чем-то укрыли. И кожей чувствую взгляд. Вглядываюсь в темноту комнаты и… вижу! Я идеально могу разглядеть стройную миниатюрную девушку в белом халате. Даже в этой темноте я вижу цвет волос, спадающих на её плечи — знакомый ржавый.
Она не отрываясь смотрит на меня, и в нос забивается острый запах адреналина.
— Только не сердись, — кротко говорит она. — Я сделала, что мне приказал альфа. Я Весна.
Мотаю головой. Что за…
— А что ты сделала? — спрашиваю, ощущая нарастающее волнение.
— Ты была под наркозом, можно сказать, я привела тебя в порядок… ну перед замужеством… — она будто не знает, как подобрать слова. — Невеста должна быть красивой. И гладкой. Я удалила лишние волосы у тебя… там.
Все встает на места. Саднение между ног — последствия эпиляции. Раздосадованно падаю на подушку. И снова резко вскидываюсь.
— А ты можешь помочь мне сбежать? — спрашиваю скороговоркой. — Я точно не та, за кого меня принимают! Меня похитили!
Она качает головой.
— Ты только не кипятись и не обращайся, — произносит доверительно, — ты пока не умеешь, это может навредить. Я не могу тебе помочь.
От досады и горечи кожа на спине вздыбливается, а пальцы сжимаются в кулаки. Снова? Она просила не обращаться… Знать бы еще, как!
— Успокойся, Бояна! — кричит Весна. — Иначе охранники снова усмирят тебя седативом.