Волшебная ферма попаданки, или завещание с подвохом
Шрифт:
И я поняла. Это тело не было просто «симпатичным». Оно было произведением искусства. Сокровищем. А сокровища всегда привлекают воров и драконов.
Ну что, красотка? — мысленно обратилась я к своему отражению. — Довольна? Привлекала внимание? Получи! Теперь ты не просто ведьма-изгой. Ты — красивая ведьма-изгой. Это как быть мишенью, на которой нарисовали ещё одну, поярче. И наш золотоглазый лорд это тоже заметил. Он не просто удивился. Он… пересчитал активы.
Эта мысль была отвратительной и пугающей. И она
— К чёрту эту деревню! — сказала я вслух. — К чёрту их соль, их рынок и их косые взгляды! Раз мы для них изгои, значит, мы будем жить сами по себе. Мы создадим здесь свой собственный мир! Автономную республику «Затерянный Ручей»!
Так родился наш новый проект — «Автономия». И первым пунктом в нём значилось: «Добыча жизненно важных ресурсов». А именно — соли. Есть пресную капусту вечно было невозможно.
И снова нашим спасением стал дневник прабабки. После недолгого изучения я нашла то, что искала. «Соляной ключ. Бьёт из-под Белого Камня на северном склоне долины. Вода в нём горька и для питья непригодна, но если выпарить её на огне, на дне сосуда останется чистейшая белая соль, какой нет даже в королевской солонке».
На следующий день мы отправились на поиски. Мы зашли в ту часть нашей долины, где ещё не были. Здесь лес был не таким мрачным. Солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев, и под ногами рос мягкий зелёный мох. Мы довольно быстро нашли огромный валун из белого известняка, а у его подножия действительно бил маленький ключик. Я попробовала воду на язык. Горько-солёная, противная. То, что надо!
Мы набрали полное ведро этой воды и притащили домой. Процесс выпаривания был долгим. Я поставила на огонь наш единственный котелок и понемногу подливала в него солёную воду. Через несколько часов, когда вся вода выкипела, на дне котелка остался тонкий белый налёт. Я осторожно соскребла его кончиком ножа, который нашла в сарае. Получилась небольшая горстка ослепительно белой, мелкой соли.
Я лизнула крупинку. Идеально! Настоящая, вкусная соль! Мы победили! Мы обеспечили себя специями! Это была маленькая, но такая важная победа на пути к нашей независимости.
А на следующий день судьба подкинула нам новый подарок. Или новую проблему.
Мы пошли исследовать дальние границы наших владений, чтобы понять, насколько велика наша «республика». И на краю долины, у самого леса, мы услышали звук. Тихий, жалобный, почти безнадёжный.
— Му-у-у…
Мы замерли. Звук повторился. Мы пошли на него, продираясь сквозь кусты.
И мы нашли её.
В зарослях какого-то вьюна, который, к счастью, не был хищным, стояла корова. Вернее, то, что от неё осталось. Скелет, обтянутый грязной шкурой. Огромные, печальные карие глаза смотрели на нас с полным безразличием. Она была такой худой, что её рёбра выпирали, как обручи на бочке. Она запуталась в зарослях и, видимо, стояла здесь уже много дней, без еды и воды. Кто-то просто бросил её здесь умирать.
— Эли, мы должны ей помочь! — выдохнула Элина, и в её глазах заблестели слёзы.
Во мне боролись два человека. Прагматик Алина видела источник молока, мяса и навоза для удобрений. А где-то глубоко внутри проснулся обычный человек, которому было
— Конечно, поможем, — твёрдо сказала я.
Освободить её было непросто. Вьюн опутал её ноги, как верёвки. Я попыталась его рубить, но он был слишком прочным.
— Попробуй спеть, — попросила я сестру.
Элина запела свою колыбельную. И, о чудо, вьюн словно расслабился, его хватка ослабла. А я, закрыв глаза, посмотрела на эту путаницу. Я увидела структуру переплетений и нашла главный, ключевой узел. Я мысленно дала команду, и узел начал распутываться. Через несколько минут корова была свободна.
Она была слишком слаба, чтобы идти. Мы сбегали к колодцу и принесли ей ведро нашей волшебной воды. Она пила жадно, долго, а потом посмотрела на нас уже с проблеском жизни в глазах. Кое-как мы довели её до нашего сарая. Она еле переставляла ноги.
Мы назвали её Зорькой. Потому что она была символом нашего нового утра.
Теперь у нас была корова. Которую нужно было кормить. И доить. Ни того, ни другого я делать не умела.
— Ей нужно сено, — сказала Элина. — И… может, куры? Мама говорила, что коровы любят, когда рядом куры.
Куры? Отлично! Где я тебе возьму кур? В деревню мы больше ни ногой!
И тут я вспомнила про нашего соседа. Сварливого, но справедливого. Гнома.
На следующий день, прихватив в качестве взятки три самых крупных корня-пискуна, мы отправились к его норе под капустной грядкой. Я постучала по кочке.
— Эй! Господин Корневик! Есть коммерческое предложение!
Из-под земли высунулась его заспанная и очень недовольная физиономия. — Чего опять?! Я медитировал! Вы мне все потоки ци испортили!
— Прошу прощения за нарушение потоков, — начала я с самой любезной улыбкой. — У нас к вам деловое предложение. Мы вам — вот эти деликатесы. А вы нам — одну курицу. Маленькую. Несушку.
Глаза гнома впились в корни-пискуны. На его лице отразилась жадность. — Курицу? — проворчал он. — Я вам что, птичий двор? Я с грибами работаю, а не с курами!
— Ну пожалуйста, — подключилась Элина. — У нас коровка болеет. Ей нужна подружка.
Гном посмотрел на Элину, потом на корни, потом снова на Элину. Вздохнул. — Ладно. Уговорили, пискухи. Только потому, что коровку жалко. И потому что пискуны сегодня особенно сладкие на вид. Но я не продаю. Я меняю! Эту курицу мне должны были за партию лечебных мухоморов. Считайте, переуступаю вам право требования. И два корня — мне. За посреднические услуги.
— Договорились! — радостно согласилась я.
Он скрылся в норе и через минуту вылез обратно, держа за лапы возмущённо кудахтающую рыжую курицу.
— Держите свою птицу! И чтоб я вас неделю не видел! У меня важный проект по выращиванию теневого мха!
Мы вернулись в наш сарай победителями. Теперь у нас была корова, которая жадно жевала траву. И курица, которая тут же деловито начала рыться в сене.
Вечером я сидела на пороге нашего дома. Настоящего дома. В сарае мычала корова и кудахтала курица. В доме нас ждал ужин, соль и свет. Мы были автономны. Мы были независимы.