Воля Небес
Шрифт:
Стража пытается организовать сопротивление, но без чёткого руководства и привычных техник они скорее мешают друг другу. Да, их боевая выучка неплоха, но и среди пленников немало тех, кто с детства упражнялся с оружием — бывшая знать, офицеры, мастера боевых искусств. Они берут на себя лучших бойцов из охраны, скрещивая с ними клинки в стремительных дуэлях. Остальные охранники один за другим падают под натиском толпы. Коридоры тюрьмы наполняются стонами раненых и бряцанием доспехов.
Я теряюсь в круговерти постоянного боя, в криках умирающих и брызгающей в лицо крови. Лишь одна мысль
— Отец! — внезапно кричит Мэйлин, завидев пожилого мужчину, вынырнувшего из бокового прохода.
— Дочка! — он вылетает вперёд, в его руках длинный нож, покрытый кровью. — С кем это ты?
— Это парень из Академии, он…
— Ублюдок, — Зейн, глава Кровавого Моря, впивается в меня взглядом. — Это же ты!
— Отец, он меня спас, — пытается защитить меня девушка.
— И убил твоего брата! — набатом звучат его слова. — А теперь я вырежу его сердце собственными руками!
Глава 12
— Уйди с дороги, дитя! Похоже, тюрьма окончательно лишила тебя разума! — рявкает Зейн.
Он вооружен мечом и жаждет пустить его в ход против меня, однако девушка выступает вперёд, закрывая меня собой. Невозмутимо отодвигаю её в сторону, пока та повышает голос так, что её крик раскатывается эхом по тюремным коридорам:
— Нет, отец! Я не позволю! Если ты так хочешь этого, то сначала тебе придётся убить меня!
— Глупая девчонка! Ты сначала повелась на этого выродка из Золотой Сакуры. Поставила вашу никчёмную любовь выше интересов семьи! Нашего клана! — рычит Зейн, его рука застыла с занесённым мечом. — Этот ублюдок, что стоит за твоей спиной, убил твоего собственного брата…
— Так ли это на самом деле? Или тебе лишь нашептали о том враги? — парирует она. — Я знаю чётко лишь одно, он спас меня! Ты что, не понимаешь? Зено, — она всхлипывает, — да, он твоя кровь и плоть, но он… Отец, ты даже не представляешь, насколько жесток он был. Ты не знаешь его! Твоё суровое и требовательное воспитание с детства ожесточило его! Разве этому учит нас Аранг? Сильный должен помогать слабому. И человек, что стоит у меня за спиной, никогда бы не поступил так!
Повисает звенящая тишина, в ней слышно, как скрипят зубы главы клана Кровавого Моря.
— Видимо, надо было быть строгим и с тобой! Ты просто не понимаешь, что такое мир знати! Если бы не твоя слабохарактерная мать, я бы воспитал из тебя настоящую воительницу и наследницу! — Зейн срывается на хрип, его глаза наливаются кровью, и он потрясает мечом. — Откуда в тебе вся эта сентиментальной чушь, Мэйлин? Разве этому я вас учил с братом? Какие-то сказки для бедняков и слабаков. Уйди прочь с моего пути, ибо я прикончу его лично! Он не выйдет сегодня живым из этой тюрьмы.
— Нет! Отец, я уже сказала, — она расставляет руки в стороны.
Зейн глубоко вздыхает, его меч опускается. Он трёт виски.
— Почему, Мэйлин?.. Даже после того, что ты узнала, ты всё равно на стороне убийцы своего брата, — горько вздыхает противник, с ненавистью глядя на меня. — Тебе повезло, Рен. Не знаю, что ты с ней сделал, но… Я выживу, можешь быть уверен. И этот разговор
В этот момент с нескольких сторон к нам приближается стража. Нас зажимают в тиски, но в этот раз приходится сражаться на одной стороне.
Охранников на удивление много. Видимо, они откатились назад со всей тюрьмы, чтобы перегруппироваться. Мы принимаем рукопашный бой. В вооружении и экипировке у них явно преимущество, но наши силы компенсируются яростью и желанием отплатить своим мучителям в сочетании с немалым боевым опытом.
Звенят мечи и копья. Сторонники Альдавиана занимают коридоры, блокируют дверь, но мы движемся, словно неудержимая волна. Даже без техник и свободного потока Ки моё тело в физическом плане значительно превосходит возможности большинства людей.
Во время нашего продвижения по узким коридорам тюрьмы я пристально наблюдаю за Зейном. Он весьма искусен и силён, несмотря на свой возраст. И в нём всё ещё осталась честь. В паре моментов, когда мы сталкиваемся с засадами, устроенными на лестницах, он точно может всадить мне лезвие в бок, но этого не делает, а лишь бросает, словно подначивая меня атаковать:
— Не думай, что тебе всё сойдёт с рук. Когда мы выберемся отсюда, я покончу с тобой. Наш союз возможен только ради спасения моей дочери.
— Как пожелаешь, — сухо отвечаю я.
Капли благородства, которые он проявляет, вернее назвать слёзами. Он не нападает лишь в своих корыстных целях, чтобы улучшить шансы Мэйлин на спасение.
Я не люблю убивать, и, хотя порой меня охватывает боевой раж, а ярость окрашивает мир алым, предпочёл бы обойтись без этого. Увы, в нашем мире не все конфликты можно решить словами, и даже самый благочестивый праведник весьма быстро закончит свой Путь в овраге с куском стали в боку, если не сможет за себя постоять.
Очень часто защищать себя и других — это необходимость. Прямо как сейчас. Если оставить охрану в живых, они ударят нам в спину. Да и то, я лишаю жизни далеко не всех врагов. Большинство вырубаю, лишь самых стойких и сильных приходится убивать. Если без доступа к Ки они могут выдержать сразу несколько моих ударов, то когда вернётся возможность использовать духовную энергию, от них точно будут проблемы.
Зейн, напротив, упивается своим превосходством. Он редко убивает своих врагов сразу. Вместо этого калечит их, лишая возможности двигаться, обрекая на долгие мучения. Пытается отплатить за собственные страдания, хотя, глядя на его бодрый вид, трудно поверить, что этот человек прошёл через пытки — даже без поддержки Ки он держится неестественно хорошо. Упивается своей силой и возможность отомстить.
Мы выбиваемся на личный двор начальника тюрьмы, которая не так уж отличается от пыточной, в составе небольшой озверевшей армии опальных аристократов. Здесь мы встречаем последний очаг сопротивления перед дверью, ведущей на волю.
— Убейте их! — командует Зейн, вскидывая меч над голвоой. — Вперёд! Размажьте их! Альдавиан всё равно падёт. Теперь ему точно не усидеть на троне! Вся Империя содрогнётся от грядущих перемен!
Бывшим пленникам уже не требуется моя помощь. Воспрянув духом под боевой клич Зейна, они штурмуют последний рубеж обороны.