Воля Небес
Шрифт:
Древние свитки хранят истории этой долины и её легендарных обитателей. Язык манускриптов архаичен, многие иероглифы непонятны, а те, что удаётся разобрать, читаются с огромным трудом из-за старинных начертаний.
Из расшифрованных текстов перед нами приоткрывается завеса тайны над временами, что предшествовали даже эпохе Аранга и его учеников. Сохранившиеся строения оказываются монументами разных периодов той древней цивилизации.
В одном из манускриптов мы находим нечто, напоминающее карту. На ней, меж величественных сооружений, раскинулся город, состоящий
Блуждая по долине, всё дальше от её сердца, мы натыкаемся не только на следы тренировок учеников Аранга, что не раз меняли облик этих мест, но и на поросшие мхом полигоны куда более древних эпох. Видения, которые мы там переживаем, показывают сражения безымянных практиков, свободно оперирующих сразу несколькими стихиями. И таких умельцев — не единицы, как в наше время, а великое множество.
В одном из таких видений некий учитель наставляет своих подопечных — тех, кто слабее прочих, кто пришёл последним в сложном испытании, кому не хватило сил и умений повелевать стихиями.
— Каждый из вас способен подчинить себе все пять первоэлементов, — седовласый старец касается груди. — Может, и не сразу, и какая-то стихия всегда будет даваться лучше прочих, но этот потенциал уже заложен в вас. Круговорот жизни и смерти.
Он поднимает руку, и прямо в воздухе перед ним возникают небольшие сгустки всех пяти стихий.
— Один элемент порождает другой, вы должны прочувствовать это в себе, а не слепо подражать другим. Проторенная дорога, конечно, легче, но это не ваш собственный Путь, а чей-то чужой, — хмурится старец и посылает один из парящих камней в лоб молодого адепта, что вертит головой по сторонам. — Или ты ищешь подсказки? Так ищи их не снаружи, а внутри. Или хотя бы спрашивай у меня, а не пялься невесть куда. Только слушая своё сердце и душу, вы сможете обрести истинную силу, а она — в балансе.
Чем дальше мы уходим от центра долины, тем шире становятся открывающиеся просторы, и тем больше времени потребуется, чтобы изучить всё это вдвоём.
— Похоже, нам снова придётся разделиться, — констатирует Наоки.
— Я не против, только будь осторожна. Если будешь в опасности, кричи, и я найду тебя.
— Ты тоже, да погромче, — хмыкает она.
Скрепив поцелуем обещание вновь встретиться, мы расходимся, следуя зову и течению стихий. В поисках ответов, которые каждый должен найти для себя.
Стихийные эманации наполняют долину. Я погружаюсь в густые леса, активирую Дыхание Леса, впитываю окружающую энергию и двигаюсь по ветру. Он сплетается из моей родной стихии и металла, ведёт меня по потокам древесной Ки. В его пении я различаю зов. За всё время, что мы бродили с Наоки, мне ни разу не встретились видения с участием Сакуры, но теперь я явственно слышу её голос. Он манит всё глубже и глубже, пока я не оказываюсь в густой бамбуковой чаще. Долина скрывается из виду, вокруг лишь деревья и моя родная стихия.
Здесь она приходит мне на помощь. Я мысленно благодарю лес и собираюсь идти дальше, но бамбук вдруг начинает изгибаться, складываясь в письмена.
«Найди сердце этого
Ещё раз поблагодарив Сакуру, я углубляюсь в бамбуковые заросли. Они качаются на ветру, шелестят и постукивают, а сочная зелень над головой нашёптывает что-то своё.
Просто так брести вперёд бессмысленно. Я сажусь в медитацию, распускаю свою сеть и пытаюсь поговорить с лесом. Мои корни сплетаются с его корнями, наши потоки Ки сливаются воедино. Мощные пульсации прокатываются по чаще, и я, словно древесный сок, струюсь по жилам-корням в самую глубь. Открыв глаза, я точно знаю, куда идти. А лес вокруг меняется, расступается, образуя дорожки.
Следуя по ним, я несколько раз прохожу сквозь отпечатки былого. Вижу, как практики блуждали в этой чаще, не сумев договориться с ней, а лес хитро водил их кругами, изматывая до полусмерти, пока на выручку не приходили наставники. Впрочем, мне удаётся миновать эту участь. Хотя… внезапно настроение леса меняется.
Бамбук приходит в движение, начинает перестраиваться, путая меня и создавая лабиринты. Порой это происходит так резко, что длинные стебли едва не бьют меня, смыкаясь и сдвигаясь. Они обступают со всех сторон.
Я использую Оплетающий Побег, чтобы дать отпор, но здешняя природа на редкость крепка духом и не желает уступать. То, что мне удаётся вырвать или оттеснить, тут же напирает снова и вырастает с удвоенной силой, вставая непроходимой стеной. Бамбук сплетается и обволакивает коконом, но я не пытаюсь подчинить его, а веду диалог на языке растений, переплетая свои побеги с корнями рощи и посылая мысленные эманации. Древесная стихия в этом лесу обрела собственное сознание, и мне удаётся договориться с ней, как прежде — с ветром.
Расступившись с громким треском, бамбук начинает выстраивать прямую, как копьё, дорогу в самое сердце чащи. Я двигаюсь легко и вскоре добираюсь туда, где стебли причудливо сплетаются, словно клубок змей. Стоит мне подойти ближе, как с шелестом они распутываются, и в центре этого клубка, объятый изумрудным сиянием, парит древний манускрипт.
С моим приближением изумрудное свечение становится всё ярче, охватывая всё вокруг. Это не дар Сакуры или Аранга — это нечто неизмеримо более древнее и могущественное.
Глава 19
Оставшись наедине с собой, Наоки борется с желанием вновь оказаться рядом с Реном. Их совместное приключение оказалось по-настоящему захватывающим. Ей необычайно хорошо вдвоём с любимым, и её переполняют чувства, но она понимает, чтобы идти с ним плечом к плечу, ей тоже нужно стать сильнее. А значит, пришло время ненадолго отпустить возлюбленного и сосредоточиться на собственном совершенствовании.
Мастер Водного Дракона очищает свой разум, чтобы впустить в него чистейшие эманации дикой первозданной Ки. Ещё нигде за свою жизнь она так остро не ощущала единения с природой, как в этой Долине. Все пять стихий здесь настолько могущественны, что даже не нужно иметь особой близости с ними, чтобы почувствовать их мощь.