Воронцов. Перезагрузка. Книга 2
Шрифт:
Я лишь крикнул ему вслед:
— Не вздумай этим заниматься возле деревни. В лучшем случае где-то возле лесопилки, но и там так, чтобы никто не задохнулся.
Иван только рассмеялся и махнул рукой:
— Не в первой! Знаю я своё дело. Там у реки местечко найду, никому мешать не будет.
Небо уже совсем потемнело, когда мы закончили. Тушу Захар приказал оттащить подальше от деревни, чтоб собаки случайно не нажрались, а уже утром закопать.
— Жаль добро переводить, — вздохнул Степан, глядя на горы мяса. —
— Лучше перевести, чем потом всей деревней болеть, — твёрдо ответил Захар. — Здоровье дороже.
Расходились уже в темноте, усталые, но удовлетворённые. Опасность миновала, зверь повержен, деревня может спать спокойно. Я шёл домой, размышляя о том, как хрупка бывает граница между нашим миром и лесным царством. Иногда достаточно одного больного зверя, чтобы нарушить привычный ход вещей.
Глава 22
За следующие несколько дней Пётр починил телегу, и не только починил колесо, но и ось укрепил, чтоб больше не ломалась под тяжестью досок.
Мужики же на двух оставшихся телегах продолжали таскать доски в ангар, складывая их аккуратными штабелями до самого потолка. Работа шла споро, без перерывов — знали, что дел невпроворот, а лето уже близится к середине.
В одной избе стены вывели уже под самую крышу, а во второй — до половины. С утра до вечера стучали топоры, скрипели пилы, да слышался тяжкий вздох мужиков, когда они поднимали очередное бревно на сруб. Из самых ровных и крепких досок стали делать стропила на крышу.
Илья было предложил сделать крышу односкатной, мол, так проще и быстрее.
— Егор Андреич, — говорил он, утирая пот с лица, — чего мудрить-то? Скатим в одну сторону, как на ангаре делали и дело с концом. И тёсу меньше пойдёт.
Но я покачал головой, осматривая строящийся сруб.
— Нет, Илья, так хорошо только на хозяйственной постройке, на сарае каком или вон на амбаре, — ответил я, проводя рукой по поверхности бревна. — А на жилой дом лучше делать традиционно двухскатные. И вид красивее, и снег зимой не так давит, да и дождь лучше стекает.
Илья почесал затылок, соглашаясь:
— Оно конечно так, барин. Ваша правда. Двухскатная крыша — она надёжнее.
— Да и людям привычнее, — добавил я. — Исстари ведь так строили, значит, был в том смысл.
Опоры через реку уже догнали с другого берега до середины и сейчас активно сшивали досками, стеля их поперёк. Вода журчала под новенькими досками, а на берегу суетились мужики, таскавшие бревна и доски. Видя, как растёт мост на глазах, я испытывал странное чувство — смесь гордости и удивления. Словно вчера ещё только задумал это всё, а сегодня уже почти готово.
— Ещё день, и мост должен быть готов, — сказал Семён, подходя ко мне, вытирая руки о штаны.
Я кивнул, внимательно осматривая конструкцию. Думал сделать
— Видите, Егор Андреич, — Семён указал на то, как глубоко вбиты опоры в дно реки, — не шелохнутся. Хоть стадо коров гони — выдержит.
— То летом, — я прищурился, глядя на бурлящую воду. — А как весной? Я хотел бы ещё предусмотреть защиту для опор на весенний ледоход, чтоб лёд их не порвал.
Семён задумался, поглаживая бороду.
— Это дело правильное, — согласился он. — Можно заранее откосы сделать — брёвна по бокам вбить под углом, чтоб лёд на них раскалывался, а не на опоры шёл. А можно железом опоры оковать, да где ж столько железа взять?
— С откосами попробуем, — кивнул я. — Как мост закончим, сразу и займётесь.
Семён, всё-таки сделал вагонетку, причём практически в точности такую, как я рисовал ему прутиком на земле. Большой деревянный ящик на колёсах, в ширину как раз на локоть меньше ширины моста. Со стороны вагонетка казалась неуклюжей и громоздкой, но на деле оказалась довольно крепкой и устойчивой.
— Ну как, Егор Андреич? — с гордостью спросил Семён, когда я осматривал его творение. — По рисунку вашему делал. Чего может не так вышло?
Я обошёл вагонетку кругом, проверил крепления осей, потрогал рукой ящик — крепко сбит, не шелохнётся.
— Добротно сделано, Семён, — похвалил я. — Как мост доделаем, сразу и опробуем.
Мы же с Петром перешли по брошенным на опоры доскам на другой берег и ещё раз осмотрели место, где собирались ставить кузню. Высокий берег, сухое место, ветром хорошо продувается — самое то для такой постройки.
— Вот здесь печь поставим, — я указал на площадку чуть подальше от воды. — А тут можно будет навес сделать под ящик, чтоб уголь хранить.
Пётр кивал, прикидывая в уме размеры будущей постройки.
— А дымоход как делать будем? — спросил он, щурясь от яркого солнца. — Из камня класть или из глины с соломой?
— С одной стороны из камня надёжнее, — ответил я. — Но мы будем из глины делать. Да не простой, а из белой. Она более устойчива к температурам будет.
Пётр задумчиво потёр подбородок.
— А где ж мы ее возьмем, если вся глина-то красная?
— А вот это уже другой вопрос, Петя, — я хлопнул его по плечу. — Её то нам еще и предстоит сделать. Из красной. Заодно и металлом разживемся.
Тот лишь в очередной раз удивленно посмотрел на меня, видать забыл о чем я под пиво рассказывал, а может тогда просто не поверил.
Мы ещё постояли на берегу, прикидывая, где будут стоять наковальня, мехи, полки для инструментов. Солнце припекало, но от реки тянуло прохладой.
— Эх, заживём, как кузню поставим, — мечтательно произнёс Пётр. — И подковы сами ковать будем, и гвозди…