Восемь Драконов и Серебряная Змея
Шрифт:
— В идее брата Сяна есть полезное зерно, — медленно проговорил Цюань Гуаньцин. — Мы можем бросить клич тем, кто храбр сердцем, но обращаться нужно не к простому люду, а к вольным странникам. Секты и школы, идущие праведным путем, без колебаний встанут на защиту великой Сун. В прошлое вторжение, на зов главы откликнулась лишь малая толика странствующих воинов, так как вести о нападении киданей разошлись слишком поздно, и слишком медленно. На этот раз, у нас есть время: полсотне тысяч солдат непросто не то, что выйти на бой, но даже выступить в путь. Оповестим вольный люд по всей Поднебесной, и разошлем весть на окраины —
— Замечательно, — воскликнул он, и многие из старейшин присоединились к его возгласу. — Ты не зря носишь свое прозвище «Многознающий Ученый», брат Гуаньцин, — старейшина Дачжи с благодарным поклоном принял похвалу.
— Нужно будет уговориться о месте встречи с главами кланов, сект, и школ, чтобы обсудить наше общее выступление против киданей, — с задумчивым видом предложил Чэнь Гуянь, великий старейшина, знаменитый своим мастерством ядов, и упрямым характером. — И этим местом не может быть подворье нашего главы — приглашая сюда вольный люд, мы будем выглядеть властолюбцами, желающими занять главенствующее положение, — среди нищих раздалось немало выражений согласия.
— Почему бы не сделать местом встречи подворье гунсяньских братьев Ю? — не растерялся Цюань Гуаньцин. — Оно, зовущееся Местом Встречи Героев, подойдет как нельзя лучше. Его владельцам не впервой принимать множество гостей, и они легко смогут разместить всех прибывших. Семейство Ю немногочисленно, и не может похвастаться ни влиянием, ни силой своих воинов, а значит, никто не станет опасаться давления с их стороны. Наконец, братья Ю известны на реках и озерах своими щедростью и великодушием. В прошлое вторжение, они не пожалели сил и денег, чтобы вовремя поспеть на защиту Яньмыньгуаня с севера Сычуани. Услышав, что враг снова угрожает великой Сун, они с радостью предоставят свое поместье для собрания тех, кто поможет отразить набег киданей.
— И вновь, прими мою похвалу, брат Гуаньцин, — довольно улыбающийся Цяо Фэн склонил голову. — Я назначаю тебя и старейшину Цзяна ответственными за составление приглашений, и их доставку во все концы Поднебесной. Ветвь Дачжи займется севером и западом Срединной Равнины, а ваша ветвь Да И, брат Цзян — югом и востоком. Переговоры с братьями Ю я также поручу вам, брат Цзян, — названные старейшины выразили полную готовность выполнить порученное.
Нищие еще долго обсуждали всевозможные способы противостояния северному вторжению, и закончили лишь к поздней ночи. Проводив гостей, Цяо Фэн двинулся в спальню, с твердым намерением упасть на постель, и не открывать глаз до самого утра, но едва лишь он уселся на кровать, и стащил сапог с левой ноги, как дверь отворилась, и внутрь вошла А Чжу с кадушкой горячей воды в руках.
— Ну наконец-то ты выпроводил этих пустомель, муж мой, — с ворчливой заботой протянула она. — Я уж думала, ты так и заночуешь в главной зале, даже во сне не прекращая обсуждать государственные дела. Снимай поскорее обувь — я омою твои ноги.
— Тебе вовсе нет нужды делать это, любимая… — запротестовал было Цяо Фэн, но девушка, решив не дожидаться согласия, взяла дело, и правый сапог мужа, в свои нежные руки. Цяо Фэн был вмиг избавлен от обуви и ноговиц, а его ноги — погружены в кадку, где их мгновенно
— Ты — истинное благословение небес, любимая жена, — благостно промолвил Цяо Фэн. — Это я должен омывать твои ноги, и не реже, чем каждый вечер.
— У тебя будет такая возможность, но не сегодня — ты вот-вот заснешь, — весело ответила девушка. Обтерев ступни мужчины полотенцем, она ловко перенесла их на кровать, да так, что Цяо Фэн словно сам собой улегся, опустив затылок на изголовье. Веки мужчины неуклонно начали смыкаться.
— Одно хорошо в грядущей войне — мне не придется опять преследовать и пытаться убить моих друзей, — сонно пробормотал он.
— О войне, клане, и прочих важных делах ты будешь думать завтра, — непреклонным тоном заявила А Чжу, укрывая мужа одеялом. Тот покорно склонил голову на грудь, и этот кивок словно помог его глазам окончательно закрыться. Девушка с нежной улыбкой полюбовалась спящим возлюбленным, и улеглась рядом.
Примечания
[1] Эпизод из романа «Троецарствие», считающийся вымышленным. Чиновник Хуан Куй сговорился с силянским губернатором Ма Тэном об убийстве канцлера Цао Цао; слуга Хуан Куя, Мяо Цзэ, подслушал их разговор, и выдал своего хозяина, т. к. хотел заполучить его наложницу.
[2] Именно преследование за убийство вынудило Гуань Юя отправиться «странствовать по рекам и озерам» (т.е. бродяжничать и заниматься всякими незаконными делишками), где он повстречался со своими побратимами, и обрел всемирную известность.
[3] Бросок дракона, прыжок тигра — поговорка-чэнъюй, означающая попытку государственного переворота.
Глава 43
Рассказывающая о том, как северная змея не пожалела яда для своей жертвы
Оперев локти на лакированную столешницу красного дерева, Цяо Фэн с вежливым видом выслушивал продолжительную и полную славословий речь господина Тай Бао, содержателя одного из крупнейших сянъянских домов удовольствий. Господин Тай принимал уважаемого гостя в своих комнатах — богато обставленных и украшенных так, что что от окружающей его разноцветно-золоченой мишуры у Цяо Фэна рябило в глазах. Тем не менее, глава Клана Нищих не показывал недовольства ни крикливо-пышным окружением, ни угодливыми словами его владельца. Выражение доброжелательного внимания прочно закрепилось на его лице, и держалось там со стойкостью, достойной какого-нибудь героического отряда пехоты, отражающего натиск превосходящих сил врага.
С нежданным приходом околовоенных забот, сянъянское подворье главы нищих порядком опустело. Часть старейшин разъехались к своим ветвям клана, а остальные проводили дни и ночи в отведенных им трудах. Ма Даюань и вовсе сорвался в Юньнань, прихватив немалый отряд младших — лично руководить выполнением своего плана с продовольственной помощью войскам. По его словам, старейшина Ма рассчитывал отовариться на крупных куньчжоуских рынках, и там же снарядить караваны, охраняемые воинами клана. Из всех высокопоставленных нищих, без дела не остался никто, но так уж получилось, что одни справлялись со своими заботами быстрее других.