Восхождение мага призывателя. Том 3
Шрифт:
Елизавета почувствовала ледяной укол между лопаток. Теперь всё становилось ясно.
— В этом флаконе — правда, — императрица подняла тёмную склянку на свет. — Несколько капель в бокал вина — и мужчина станет откровенным до безобразия. А эти монеты… — она встряхнула мешочек так, что звон разлетелся по комнате, — обеспечат вам спокойную жизнь при любом исходе.
— Вы хотите, чтобы я… — голос Мишустиной предательски дрогнул.
— Я хочу, чтобы вы стали его любовницей, — отчеканила Мария Фёдоровна так просто, как будто предлагала поменять шляпку
Графиня вскочила и отступила на шаг, а в её глазах метнулся ужас.
— Ваше величество, это… это невозможно. Я не могу, — голос Мишустиной дрожал.
— Можете, — Мария Фёдоровна даже не подняла брови. — И сделаете. Потому что альтернатива куда хуже. Ваш покойный супруг оставил после себя не только воспоминания, но и долги. Солидные долги, а кредиторы уже стучатся в двери. И я не прошу вас любить его, — голос Марии Фёдоровны стал мягче, почти ласковым, но в нём звенел металл. — Я прошу сыграть роль. Вы умеете играть, не так ли? Здесь все мы — актёры.
Елизавета осела в кресло, будто её сбила невидимая волна. Мир вокруг за считанные минуты переменился — стал чужим, холодным и беспощадным.
— Что именно вы хотите узнать? — спросила она едва слышно.
— Всё, — отрезала императрица. — Его страхи, сомнения, замыслы. И главное, что он думает обо мне. Подозревает ли? Догадывается ли о моих… связях с определёнными людьми?
Графиня кивнула — выбора у неё не было. Мария Фёдоровна протянула ей флакон и мешочек с золотом.
— Действуйте естественно. Случайная встреча, лёгкий намёк, приглашение. Мужчины просты и предсказуемы — особенно если им помочь, — она кивнула на флакон. — Теперь идите. Время пошло.
Мишустина встала резко, будто только что научилась ходить заново. За дверью её уже ждал новый мир, ведь каждый шаг, каждое принятое решение постоянно привносят в него изменения. Ничто не остается прежним…
Александр IV стоял у стола, склонившись над картами империи. В дверь постучали — негромко, будто кто-то сомневался, стоит ли тревожить его.
— Войдите, — коротко бросил Александр, не оборачиваясь.
Дверь скользнула в сторону. В комнату вошла графиня Мишустина — платье простое, но сидело безупречно, а волосы чуть растрёпаны, как после спешки. Она задержалась у порога, взгляд ее был цепкий и живой.
— Ваше величество, простите… — её голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки и сделала изящный реверанс. — Я заблудилась. Искала библиотеку.
Александр поднял глаза. В Елизавете было что-то особенное — красота без жеманства, взгляд, в котором читалась не только робость, но и вызов.
— Библиотека в другом крыле, — сказал он ровно. — В это время она заперта.
— Как жаль… — она шагнула ближе, тень улыбки скользнула по губам. — Хотела найти что-нибудь почитать. Бессонница мучает.
— Знакомо, — он отложил карты. — Сам часто не сплю. Слишком много мыслей.
— О чём же думает император по ночам? — спросила она
Александр усмехнулся. Прямота Елизаветы была свежа и опасна, как утренний воздух.
— О том, правильно ли я веду дела. О том, счастлив ли мой народ. О том… — он замолчал, задержав взгляд на ней. — А вы? Что не даёт спать графине Мишустиной?
— Мысли о переменах, — она подошла к столику с вином и вопросительно подняла брови. — Позволите?
Он кивнул и она наполнила два бокала. Ее рука едва заметно дрожала, когда она что-то добавила в один бокал.
— За что выпьем? — спросил Александр, принимая бокал.
— За то, что никто не знает своего завтрашнего дня, — сказала Елизавета и на мгновение потускнела.
Они выпили. Вино было мягким, но с каким-то новым оттенком во вкусе. Тепло разливалось по телу, мысли становились вязкими, как мёд.
— Знаете, графиня… — Александр поставил бокал и посмотрел ей прямо в глаза. — Иногда мне кажется, что здесь все только играют свои роли. Я тоже — роль императора, мужа, отца… Но где же тот самый Александр?
— Хотели бы его найти? — спросила она почти шёпотом.
— Иногда, — он подошёл к окну и распахнул створку. В ночи пахло дождём и свободой. — Но боюсь, что настоящий я может разочаровать всех вокруг.
Елизавета подошла ближе. Теперь между ними не было ни одного лишнего шага. Тонкий аромат её духов мешался с запахом вина.
— Может быть… стоит рискнуть? Хотя бы раз? Хотя бы этой ночью? — её голос был нежным.
Он смотрел на неё долго. Мир за окном казался далеким и ненастоящим. Всё настоящее было сейчас здесь — в напряжении взгляда, в дрожи пальцев на стекле бокала, в обещании выбора и риска. Каждое слово било точно в цель. И Александр понял, что ночь только начинается.
Состав флакона императрицы уже делал своё дело — желание поднималось в нём стремительной, ослепляющей волной. Но где-то глубоко под кожей зудела тревожная мысль, что слишком легко, слишком правильно всё складывается.
— Опасная игра, графиня, — бросил он, и голос его предательски дрогнул, стал хриплым.
— Все игры опасны, — она улыбнулась краем губ и медленно подняла ладонь к его лицу. — Вопрос только в цене.
Он перехватил её руку, прижал к щеке. Кожа у Елизаветы была живая, горячая, как будто в ней пульсировала сама ночь.
— Поедем со мной, — вырвалось у него. — В загородную резиденцию. Там — ни стен, ни ушей, только мы.
Она кивнула, а в её взгляде мелькнула искра — то ли победа, то ли предчувствие собственной гибели. Александр не стал разбираться.
И вскоре резиденция встретила их тишиной и полумраком. В камине плясал огонь, отбрасывая на стены золотые отсветы. Всё вокруг будто затаило дыхание. Дальше всё случилось само собой. Страсть, подогретая зельем и собственным отчаянием, смела прочь остатки разума. Они занимались любовью так, будто завтра не наступит — как люди, которым нечего терять, кроме своих масок.