Восхождение мага призывателя. Том 3
Шрифт:
— Ладно, не буду тебе мешать, — тихо сказала она и двинулась к двери.
— Мария, — остановил её Александр.
Она обернулась, стараясь не выдать ни страха, ни усталости.
— Да?
— Я тебя люблю. Запомни это…
Слова прозвучали как приговор — мягко, но с такой силой, что у Марии подкосились ноги. Признание и угроза в одном дыхании. Она кивнула и выскользнула из кабинета. А в коридоре прижалась к холодной стене, пытаясь унять бешеное сердце. Игра становилась опаснее — ставки росли, правила менялись каждую секунду. Но у неё оставался
— Ничего, — прошептала она. — Я заставлю тебя сказать правду, Саша…
Я стоял у этой проклятой кабинки уже полчаса. Терпение мое таяло, как лед под весенним солнцем — по капле, по нерву. Запах общественного сортира вгрызался в ноздри, перемешиваясь с дешевым освежителем.
— Ты что там, истукан безмозглый, тужься! — гаркнул я, с размаху стукнув кулаком по дверце. — Додумался же улики жрать!
Изнутри донеслось нечто среднее между стоном и ругательством. Стас сидел там уже который час, расплачиваясь за свою гениальную выходку — спрятать компромат в собственном желудке. Ирония судьбы — всю жизнь не ел мясо, а теперь переваривает мясную шаурму и государственную тайну.
— Не стой тут, как палач над душой, — простонал Стас сквозь дверь. — Мне и так хреново… Самое опасное задание дали именно мне!
Я прислонился к ледяной кафельной стене и закрыл глаза.
— А как теперь передавать императору такие документы и анализы? — раздался у меня за спиной знакомый голос.
Я обернулся — следователь Тяпкин стоял у раковины и изучал свое отражение в мутном зеркале. Лицо у него было такое, будто он уже представил, как придется докладывать о результатах операции.
— Вонять будет дерьмом и все помятое, — буркнул он следом, нервно поправляя галстук.
— Может, вы оба выйдете? — донеслось из кабинки. — Я тут вообще-то работаю!
— Плохо работаешь, — огрызнулся я, доставая из кармана очередной флакон слабительного. И протянул его через верх дверцы. — Лови! Только не смой все в унитаз, когда закончишь.
Стас схватил флакон так жадно, будто это была последняя соломинка на пути к спасению. Слышно было, как он возится с крышкой.
— Оригинал документа — это хорошо, — сказал Тяпкин, подходя ближе. Его голос стал заговорщическим. — Но у меня еще копия бумажная есть и еще немного анализов… проба из железы мутанта.
Я повернулся к нему всем телом. Тяпкин из тех людей, кто держит козырь в рукаве, но сейчас в его глазах плескалась настоящая тревога.
— Главное — достать оригинал с магической печатью алхимика, — продолжал он, теребя папку под мышкой. — Без нее следствию крышка. А проба у нас есть еще… это хоть что-то.
Но вдруг из кабинки донесся звук — нечто среднее между бульканьем и треском.
— Стас, ты там живой? — я постучал по кабинке. — Или это документ застрял где-то на полпути?
Тишина… А потом низкое, звериное рычание.
— Стас?
Но в следующую
— Твою мать, что за розовый Халк! — сипит Тяпкин и роняет на кафель свою папку и бумаги разлетаются по полу, как белые голуби.
— Похоже, у него в животе взорвался тот самый пакет с пробой мутанта… Вот и результат, — говорю я. — Вот это поел, называется, веган шаурмы с мясом… — выдыхаю я сквозь смех. — Башню ему сейчас снесет конкретно… Все на выход!
Глава 17
Я пулей вылетел из туалета, а за мной Тяпкин и Кузьма, как два спринтера на старте, только вместо ста метров — целая жизнь на кону. Позади же взревело так, что стекла в павильоне заправки затряслись, словно на них кто-то сыграл симфонию ярости.
— Костя! — заорал голос, в котором я с трудом узнал Стаса. — Ты, сука, во всём виноват!
Я обернулся и едва не захлебнулся собственным смехом. Индус теперь выглядел как гибрид розового медведя и бодибилдера на стероидах. Рубашка висела на нём лоскутами, джинсы трещали по швам. Похоже, анализы мутанта уже вовсю разгуливали у него по венам. Но смех смехом, а мутант-то был связан с мертвой энергией, выходит, Стасян очень даже сможет мне сейчас нанести урон.
Стас несся по павильону как ураган — урны летели в стороны, рекламные щиты складывались пополам, а бетонная клумба рассыпалась под одним ударом. Глаза у него налились не кровью — розовым туманом.
— Стас, — попытался я мирно, — остынь. У нас тут дела поважнее твоих.
— Поважнее?! — он развернулся ко мне, и я понял, что дипломатии конец. — Я жертвовал своей жопой! Ел это проклятое мясо! Ради чего?!
— Ради дела! — я показал на кровавую повязку на руке. — Нам вообще-то тоже досталось. По пути в область чуть не размололи — обстреливали какие-то наёмники из мутных орденов. Лола валяется теперь с двумя переломами ребер, Рясова ранили в плечо, а мне чуть руку тоже не оттяпали. Так что хватит ныть. Главное сейчас — вернуть тебя в норму. Документ достал?
И тут я осекся — во взгляде Стаса мелькнуло что-то звериное. А в следующую секунду он уже бросился на меня с такой мощью, что я еле успел увернуться.
— Ты что, совсем с катушек слетел?! — рявкнул я, катясь по асфальту.
— Заткнись! — он схватил меня за рубашку и швырнул в сторону, как тряпичную куклу. — Это всё твоя грёбаная затея!
Я поднялся, отряхнулся. Рана на руке горела огнём, но отступать было некуда. Стас — друг, но сейчас он был чужим. И я не собирался превращаться в фарш на этой дурацкой заправке.