Восхождение мага призывателя. Том 3
Шрифт:
— Права-то у него хоть есть? — спросила она с такой интонацией, будто речь шла о лицензии на продажу арбузов. — Или, там какие-то специальные корочки нужны?
— Нет у него никаких прав, — честно признался я. — Но это сейчас неважно. Он умеет летать, а это главное.
Саша же рядом с нами издала протяжное «мдааа» и покачала головой так, будто видела собственную могилу.
— Ну вот и отлично! Значит, сдохнем все вместе по дороге в Москву, — сказала она спокойно, как человек, которому уже нечего терять. —
— Никто не сдохнет, — сказал я жестко. — Успокойся. Все будет по плану.
Затем я бросился к друзьям, оставив за спиной их тяжелые взгляды. Иногда лучше просто делать дело, чем объяснять все по кругу. Объяснения — это роскошь для тех, у кого есть время. У нас его не было. Стас стоял рядом с вертолетом и смотрел так мрачно, будто его заставили играть роль в спектакле без репетиций и сценария. Нурбек же возился с приборами, но по его лицу было видно — он тут король.
— Стас! — позвал я бодро. — Как настрой?
Он повернулся ко мне, и в его глазах мелькнула та смесь преданности и сомнения, из которой делают настоящих друзей.
— Мне все это не нравится, Костя, — сказал он прямо. — Совсем не нравится.
— Все будет нормально. Поверь мне! — я хлопнул его крепко по плечу.
Нурбек наконец оторвался от приборов и посмотрел на нас с осторожностью сапера.
— А что случилось с предыдущим вертолетом? — спросил он.
И в разговор неожиданно вклинился товарищ следователя Тяпкина — пилот Толик Сидоров.
— Мой вертолет сбили, — бросил он глухо, не моргнув. — Мы бы все там погибли, если бы не голем графа Царева.
У Нурбека аж глаза полезли из орбит, лицо стало восковым, как у манекена в витрине.
— Ни хрена себе… То есть вас реально сбили? — выдохнул он. — Нет, ребята, я своим вертолетом рисковать не стану! Я на него столько времени копил!
В его голосе звенела паника — та самая, что накрывает человека, когда игра внезапно становится смертельной. Но я знал, как этот страх разрезать пополам.
— Не бойся, — сказал я спокойно. — Если что и случится, куплю тебе хоть два новых вертолета.
Но тут Даша, до этого молчавшая тенью у стены, подняла руку.
— Стоп! Роль Нурбека понятна — он пилот. А зачем нам Стас? Он же ни маг, ни мертвяк. Какой с него прок?
И я расплылся в широкой улыбке. Вот она, кульминация. Сейчас все карты на столе, и каждый увидит — случайностей не бывает.
— Стас — наша ключевая фигура, — сказал я, смакуя их изумление. — Он незаметный. Он индус. К нему никто не докопается — индийцы теперь наши союзники в этой войне против японцев.
— Ты издеваешься? — Лола смотрела на меня так, будто я только что объявил о вторжении инопланетян.
— Всё просто, — ответил я и повернулся к следователю. — Олег Николаевич, отдайте документы
Тишина повисла над нами тяжелым свинцом. Я видел, как каждый из них пытался переварить сказанное, как внутри них складывался пазл моего безумного плана. Но судьба любит такие моменты, когда приходится выбирать между плохим и совсем дерьмовым вариантом. Стас же смотрел на меня так, будто я предложил ему прыгнуть с крыши без страховки.
— Костя, — медленно протянул он, с той самой опаской, с какой обычно говорят с психами, — ты хочешь, чтобы я засунул документы… в шаурму? В мясную шаурму?
— Именно так, — подтвердил я. — Если на посту будут собаки, они уткнутся носом в мясо, а не в магическую печать. Маскировка идеальная!
— Костя! — взорвался он и голос сорвался на фальцет. — Я же веган! Я вообще не ем мясо! Ты что, совсем забыл?
И я почувствовал, как судьба снова подсовывает мне загадку из тех, что решаются только на грани. Думаешь, всё просчитал, а жизнь усмехается — «Наивный!»
— Придётся, — жёстко отрезал я. — Хотя бы сделай вид, что ешь. Пару кусков проглотишь — не умрёшь.
— А как же моя вера? — прошептал он. В голосе звенела боль того, кто впервые предаёт себя. — Как же мои убеждения?
Я подошёл ближе и положил руку ему на плечо. Иногда дружба требует жестокости. Иногда спасение приходит через предательство принципов.
— Друзья важнее, — сказал я тихо. — Всё остальное — роскошь для тех, кто не рискует жизнью.
Тяпкин молчал всё это время, но теперь не выдержал. На лице у него было такое недоверие, будто он смотрел спектакль в дурдоме.
— Это же чистое безумие, — выдохнул он и покачал головой. — Абсолютное безумие! Если бы не расстояние до Москвы и не сила императрицы… я бы ни за что не ввязался.
Он замолчал, борясь с собой, но потом достал из кармана запечатанный документ. Руки дрожали, когда он передавал документы Стасу.
— Но выбора нет, — тихо добавил он. — Совсем нет…
Стас взял документ осторожно, словно это была граната без чеки.
— Ладно, — выдохнул он. — Ладно, Костя. Но если я погибну, ты лично объяснишься с моими богами.
Он развернулся и пошёл к машине. Медленно, будто на эшафот. Каждый шаг — как маленькая казнь. Но он шёл, потому что иногда дружба требует невозможного. Требует предать самого себя. Саша же смотрела ему вслед, а потом перевела взгляд на меня.