Восхождение на пустующий трон
Шрифт:
[2] Георг Людвиг фон Ганновер не удостаивал себя беспокойством о внутренней политики государства, чьим государем он стал.
[3] Георг, король Великобритании, не любил публичные мероприятия, не отягощал себя тяжестью правления в полной мере, передавая часть своей власти министерству. Ему больше нравилось проводить время в компании близких друзей, играть с ними в карты.
[4]Георг II Ганноверский (Георг Август) — король Великобритании и Ирландии, курфюрст Ганновера начиная с 11 июня 1727 года, сын Георга I. Последний монарх Британии, родившийся за ее пределами.
[5]Гегемония — политическое, экономическое,
[6]Граф — титул, который признается на всей территории Европы. В дворянской иерархии он находится чуть ниже герцога, который является высшим дворянским титулом. Эти престижные титулы традиционно ассоциируются с большим богатством и властью и придают реальный вес в обществе тем, кто их носит.
[7] Король Великобритании носит титул монарха и герцога. Титул Герцога присуждается также наследному принцу. Герцог — высший титул в дворянской иерархии, более высокое положение в обществе, чем герцоги и герцогини, занимает только монарх.
[8] Георг не любил столицу своего государства, отдавая свое сердце Германии, в которой родился. (На территории Священной Римской империи)
Глава 17: «И снова касаются руки человеческие проклятие божественного»
20 февраля 1716 года.
— У тебя уже есть мысли по этому поводу? — произнес Тич у энергичного собеседника.
— Есть парочка, но для начала нужно разбудить всех, пошли в казармы. — Эдвард, стуча своими ботинками по крепкому деревянному помосту, направился к массивной каменной лестнице.
Тич чуть приподнял плечи, но направился следом за ним. И вновь загадки, лишь предположения закрадывались пирату в голову о том, о чем сейчас думает этот человек впереди него. Но он был рад, искренне рад, что вот-вот Дэвид, тот самый человек, который так безнаказанно и так подло сначала разделил всех, а потом ослабил, скоро отправиться к праотцам. В это время туман уже окончательно развеялся, позволяя солнцу обрести всю полноту власти. Пираты зашли в форт и уже подошли к дверям в казармы. Эдвард без промедления открыл двери и прошелся внутрь всего на пару шагов.
— Подъем! — почти все раскрыли свои заспанные глаза и направили пока безынициативный и безэмоциональный взгляд на нарушителя спокойствия. — С сегодняшнего дня мы начинаем наступать в этой войне! Мы, наконец, вынудим Палмера бежать! И поэтому объявляю общий сбор всех капитанов в моем кабинете! Но сначала, Оливер, ты зайдешь ко мне с ножницами и с наточенной бритвой! Надеюсь всем все ясно? — не стал дожидаться ответа юноша, развернулся и подошел к Тичу, стоявшему в это время в дверном проеме. — Как Оливер спуститься на первый ярус, сразу же бери всех и ко мне в кабинет.
— Понял.
Эдвард вышел из казарм и поднялся к себе в кабинет. Пернатый до сих пор спал, но слабо и незаметно посматривал еще сонными глазками на подошедшего к тумбе хозяина. Джонсон легким движением рук открыл четвертый ящик и достал оттуда свои черные сапоги и кинул их на пол, рядом с кроватью. Дальше он раскрыл третий ящик и достал свою старую пиратскую одежду и защиту из кожи акулы, которую он поддевал всегда под плащ. Швырнул все на кровать и стал раздеваться. Эдвард снял с себя ботинки, штаны, хлопчатую рубашку и сел на кровать, рядом с пиратской одежей.
Плащ может, и не был застегнут, но благодаря своему размеру он не так сильно болтался и не мешал молодому капитану вовремя доставать пистолеты или оголить шпаги. А вот доставать из-за спины ножики из мешка доставляло немало трудностей и занимало слишком много драгоценного времени в битве. Именно поэтому Эдвард решился повременить с ножами и оставил их пока в ящике. Но зато он не забыл и взял из первого ящика серебряные часы — знак и отличительная черта «Черного черепа». Мгновение погодя, Джонсон закончил одеваться и задвинул ящик обратно. В этот момент в кабинет вошел Оливер, державший в руках наточенные ножницы и острейшую бритву, а на руке его висела тонкая, но достаточно длинная тряпка.
— Вижу ты приоделся. — томным голосом произнес Нортон, подошел к столу, чуть мерцая своими мешками под глазами, и принялся бережно раскладывать свои инструменты.
— Требует ситуация. Давай, сразу приступим к делу. — немедля ни секунды Джонсон уселся на стул, рядом с которым стоял блондин.
— Как стричь? — Оливер накинул тряпку на Эдварда, оставив только голову, и немного приподнял локон волос.
— Помнишь, как я выглядел до Майта? — чуть поправил тряпку на себе молодой человек. — Вот, так и стриги.
— Хорошо, а бриться будем наголо? — Нортон уже приступил и развязал непослушный хвост на голове.
— Да, эта борода может и красивая, и даже нравиться мне, но практичность и удобство в нашем деле стоит куда выше внешнего вида. Так что да.
— Ясно. — Оливер взял в руки ножницы и начал состригать непослушные волосы на голове.
Через полчаса Нортон закончил со всем. Теперь волосы на голове Эдварда достигали в длину всего шести сантиметров, а борода, с которой Оливер и провозился большую часть этого времени и вовсе исчезла, оставляя легкую щетину. Все отстриженные волосы остались на тряпке, которую Оливер замудрено присоединил к столу, дабы натянуть ее и не уронить ни один волосок на пол или на одежду своего генерала. Лекарь взял свои инструменты, тряпку полную волос и вышел из кабинета, попрощавшись с Эдвардом.
После него сразу же в комнату зашли возбужденные капитаны.
— Ты решил вернуться к своему старому образу? — с улыбкой ехидно произнесла Рид, что самая первая заметила обновление.
— Не я так решил, обстоятельства решили. Сейчас время такое. — после утренней беседы наш молодой человек уж слишком преобразился, мысленно вкушая тот сладкий обещанный ему плод.
— Так-с, и с чего мы начнем свое наступление? — сразу же решился взяться за дело Хорниголд, опираясь руками на стол.