Воспарить к небесам
Шрифт:
— Хорошая идея с цветами, — сказала я.
— Я понял. Твою девочку так же легко прочесть, как и тебя.
Я почувствовала, как лицо расслабилось.
— Э-э… мам, — позвала Пиппа. Я вздрогнула и посмотрела в ее сторону. Она широко улыбалась. — Ты продала все вазы.
— Черт, — пробормотала я.
Оден выглянул из-за дверцы холодильника с пивом Микки и спросил:
— Налить в стакан?
— Бутылка пойдет, — ответил Микки.
— Знаю! — воскликнула Пип. — Я разолью воду со льдом в стаканы и воспользуюсь кувшином.
— Хорошая
Отложив цветы в сторону, она подскочила к кувшину.
Оден подошел с пивом Микки, протянул его ему и спросил меня:
— Хочешь бокал вина?
— Было бы здорово, малыш, — ответила я.
Он кивнул, как подобает мужчине в доме, и отошел.
Я наблюдала, насколько великолепно дети справляются с этой ситуацией, лучше, чем я, и внезапно меня переполнило огромное чувство облегчения. Облегчения от того, что я так хорошо их воспитала (правда, Конрад тоже был хорошим отцом). Облегчения от того, что они пережили «ураган», как описал это Микки, и его последствия, а затем вернулись обратно замечательными детьми, которых мы вырастили.
Это обнадеживало, если мои дети могут пережить бурный разрыв своих родителей и двигаться дальше, то дети Микки сделают то же самое.
И принимая это во внимание, я больше не была на грани. Я была женщиной в теплом, дружелюбном доме, который создала для своей семьи, ужиная с упомянутой семьей и моим красивым замечательным бойфрендом.
Я посмотрела на Микки.
— Хочешь сесть за стол, пока мы с детьми принесем ужин?
— Лучше помогу, — ответил он.
Я просияла, глядя на него.
Его прекрасные голубые глаза скользнули по моему лицу, прежде чем я увидела в них тепло и гордость, и он поднял руку, чтобы быстро провести костяшками пальцев по моей челюсти, прежде чем опустил ее и спросил:
— Что делать?
— Микки, помогите мне поджарить булочки, а картошку мы поставим в духовку, — распорядилась Пиппа. — Мам, порежь соленые огурчики. Оден, достань блюдо с сыром и капустным салатом. И убедись, чтобы в салате была ложка.
Мы все подорвались, двигаясь по кухне, выполняя свои поручения. Пока Микки с Пип занимались делами, он спросил, как ей нравится школа, и это было все, что ему нужно было сделать. За минуту разговора Пиппа ответила, рассказав ему даже больше, чем я знала о том, как она относится к старшим классам (в общем, это было потрясающе).
Вместе мы сели ужинать: Микки в конце стойки, я, Оден и Пиппа — в передней части, и Микки спросил сына, узнав это от меня, занимается ли Оден борьбой.
— Да, — подтвердил Оден.
— И ты хорош? — спросил Микки.
— В прошлом году победил на региональных соревнованиях и стал чемпионом округа, — ответил Оден тоном, граничащим между гордостью и смирением.
Мой славный сын.
— Молодец, — пробормотал Микки, откусывая кусок от сэндвича с курицей (единственный способ съесть его,
Я ухмыльнулась ему.
— Спасибо, милый.
На мгновение он задержал на мне взгляд, прежде чем снова посмотреть на Одена.
— Очевидно, в этом году ты снова продолжишь занятия.
— Да, — ответил Оден. — Мы уже начали физическую подготовку. — Он посмотрел на меня и поддразнил: — Тебе лучше не приходить, мама.
Я закатила глаза и сунула в рот вилку с кусочком сандвича.
— А почему тебе не стоит приходить? — спросил меня Микки.
— Мама ненавидит борьбу, — ответил за меня Оден.
Я быстро прожевала, проглотила и возразила:
— Я не ненавижу борьбу. Просто мне ненавистно смотреть, как кто-то борется с моим сыном.
— Это же спорт. Никто не пострадает, — сказал Оден.
— Знаю, — ответила я, начиная разговор, который мы заводили уже не раз.
— Но я же мама. Это чувство, которое ты никогда не испытаешь и не поймешь, поэтому ты просто должен позволить мне прочувствовать его и пережить.
— Обычно это я их укладываю на обе лопатки, — заметил Оден.
— Да, и вот почему это не сводит меня с ума, но я бы пошла, даже если бы ты этого не делал, потому что ты мой сын. Там я чувствую себя на грани помешательства.
Оден покачал головой, его губы дрогнули.
— Если тебе не нравится, как борется твой ребенок, то на моих боях у тебя совсем крыша поедет, — заметил Микки.
Я посмотрела на него.
— Возможно. Но если ты попросишь меня, я все же пойду.
Микки казался удивленным, прежде чем его внимание переключилось на Одена, который спросил:
— Вы участвуете в боях?
Микки кивнул.
— Взрослая Лига.
— Вау. Круто, — пробормотал Оден.
— Я… однозначно… иду на бои юниорской лиги, — объявила Пиппа.
— Идешь? — спросила я, ошеломленная ее заявлением.
— Совершенно верно, — подтвердила она.
— Только потому, что она неравнодушна к Джо, — пробормотал Оден.
— Оден! — рявкнула Пиппа.
Сын поднял брови.
— Я что не прав?
— Нет, — отрезала она.
Оден уткнулся лицом в тарелку и, прежде чем бросить в рот жареную картошку, пробормотал:
— Ври больше.
Прежде чем Пиппа успела взорваться, я сказала:
— Я познакомилась с Джо во время регистрации в Лигу. Кажется, он очень хороший. — Я посмотрела на свою девочку. — И очень милый.
Щеки ее порозовели, и она отвернулась, сосредотачиваясь на еде.
— Жаль, что Полли тоже неравнодушна к Джо, — добавил Оден.
Это не принесло мне радости, особенно когда голова Пиппы дернулась в сторону Одена.
— Да?
Оден посмотрел на сестру, на меня, на Микки, а затем сказал Олимпии: