Вот придет кот
Шрифт:
В случае правильных ответов сознательным гражданам дарилась SIM-карта для мобильного телефона. С ее помощью каждый мог отправить сообщение лично Путину Владимиру Владимировичу.
И в завершение на Триумфальной площади состоялась акция «НАШИ выборы». У прохожих — и сознательных, и подающих надежды — пытались выяснить, кого считают они лучшим лидером со времен Александра Невского.
Выбор оказался единодушным, победу одержал В.В. Путин!..
Всё прошло блестяще, но мне особенно понравилась идея насчет SIM-карт — берешь в руки мобильник, вставляешь карту, и летят, летят простые слова твои прямо в Тот Самый Телефон!
Разве могли мы
Тем не менее, находились и в наше время упорные люди, способные достучаться. Ты, небось, уже не помнишь такую книжку «Лицом к лицу с Америкой»? А она у меня вот тут рядом, на стеллаже, на верхней полке стоит. Достал по такому случаю, чтобы выписать один текстик.
Книжку издали в 1959-м, вскоре после того, как Н.С. Хрущев слетал в Америку. Нанес эпохальный, так сказать, визит. Летел он в Штаты встречаться с их Президентом как Главный Начальник партии (до «лидера нации» тогда еще не додумались, креативности не хватило). Летел, полагаю, чтобы нести туда идеи мира и социализма.
Накануне столь рискованной поездки ему слали кучу писем со всех городов и весей. Затем их собрали в одной книге — той самой, что достал с полки сразу, как описал тебе историю с мобильниками. Там есть одно письмецо, которое просто не могу не процитировать:
«Дорогой Никита Сергеевич! Я не подписываю это письмо не потому, что по примеру многих подлых анонимов собираюсь шипеть и вонять, но потому только, что не могу же я писать о своем уважении к Вам и о своем восхищении Вами и сообщать при этом свое имя и свой адрес…
Честно скажу. Когда Вы встали у руля, я, как и многие ленинградцы, и особенно интеллигенция, встретила Ваше появление, мягко говоря, без особого энтузиазма, но Ваша поразительная работоспособность, Ваша неукротимая, просто бешеная, извините, энергия быстро покорила наши сердца. Вряд ли сейчас найдется в Ленинграде человек, который не говорил бы о Вас с теплотой и уважением:
— Наш Никита не подкачает!..
Если Вам предложат в США посмотреть “устрашающие” базы ракетных установок, пошлите их культурно к чертовой бабушке. Когда Вас станут спрашивать, что Вас “поразило” в США, скажите им, что Вы предполагали встретить в США более высокую технику. Скажите им, что Вы увидели много интересного, но во многих отношениях это совсем не та Америка, которая была в Вашем представлении, что кое-чему США следовало бы поучиться у нас.
Пусть эта старая лиса Аденауэр почитает Ваше заявление и пусть после прочтения подрищет немного…»
Думаю, Никите Сергеевичу очень понравилось. Автор, правда, немного спутал немецкого канцлера Аденауэра с американским президентом Эйзенхауэром, но это мелочи. Зато всё четко и точно — в лоб, по-простому.
Для мобильника текст, конечно, длинноват, хотя общая интонация наверняка совпадала с большинством посланий, отправленных через много лет с помощью SIM-карт в адрес другого лидера.
Собственно, гражданам предстояло выбирать не лидера нации, а депутатов Думы. Но в горячем порыве любви многие об этом как-то забыли.
Осенью 2007-го любовь, вернее сказать, не любовь, а бурная страсть, начала перехлестывать через край. В ноябре поток ее наполнил чашу Дворца спорта в Лужниках. Сюда съехались пять тысяч посланников из всех уголков Державы (пока еще только энергетической).
Вспыхнули прожектора, трибуны расцвели флагами. Откуда-то сверху взволнованный голос провозгласил: «Открывается Форум сторонников Владимира Путина!»
Грянул… Тьфу, черт, едва не сказал: «Интернационал».
Нет,
Кого здесь только не было! И певцы тебе известные и тебе неизвестные. И солисты из той «Фабрики звезд» — очаровашки, милашки, все как с конвейера, чудо! Но больше других тебе наверняка бы понравился девичий ансамбль «Поющие вместе», исполнивший песню «Такого, как Путин».
Я приведу лишь пару куплетов. Прочитай и вообрази эти ангельские лица:
«Мой парень снова влип в дурные дела, Подрался, наглотался какой-то мути, Он так меня достал, и я его прогнала. И я хочу теперь такого, как Путин. Такого, как Путин, полного сил. Такого, как Путин, чтобы не пил. Такого, как Путин, чтоб не обижал. Такого, как Путин, чтоб не убежал…»Прочитал, представил, проникся? Тогда рассказываю дальше.
Художественная часть закончилась, и на сцену вышел тов. Грызлов, автор известного правила: «не место для дискуссий». Но поскольку дискутировать здесь было не с кем, он четко заявил, что грядущие выборы есть никакие к черту не выборы, а «референдум доверия Владимиру Владимировичу Путину».
Для наиболее тупых эту мысль повторили другие участники — знаменитый спортсмен, знаменитый оружейник, знаменитый режиссер и кто-то из других знаменитостей. Всех не запомнил, прости. Единственное, что врезалось в память, это фраза знаменитого режиссера (из новой генерации — способный мальчик, от папы талант, по наследству). Звучала она так: «Все успехи в кинематографе были связаны с Владимиром Путиным».
И сие, без сомнения, верно. Так же как успехи в спорте, медицине, воздухоплавании, строительстве, живописи, балете и ряде других сфер.
Затем на трибуне появился сам виновник торжества.
Я мог наблюдать этот великий момент лишь на экране «ящика», но признаюсь, он меня растрогал. (Не «ящик», а момент)
Кого мы видели с тобой, братец? Кого мы видели? Толстопузика Никиту Сергеевича? Ведомого под ручки Леонида Ильича? Генсека Черненко?
Помнишь Черненко? Нет?.. Ну, хоть байку помнишь: «Террорист подошел к Черненко и выстрелил в упор… Черненко упал… Упор — тоже». Милые шуточки периода «гонки на лафетах».
Но дожил-таки твой братец, дожил. Сподобился увидеть лидера нации, шагающего по ковровой дорожке четким шагом офицера лейб-гвардии, отмахивая шаг правой рукой, чуть отстранив левую, будто придерживая саблю. Подтянут, строг, неулыбчив, походка тверда…
Вот написал, закрыл на секунду глаза, и сразу вспомнилось:
«В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат…»
Дворец спорта, быть может, и не тянул на тот, булгаковский, однако явление лидера народу было подготовлено не хуже. И картина, что мог он лицезреть, шагая по ковровой дорожке, отличалась, полагаю, не сильно.
«То пространство, которое он только что прошел, то есть пространство от дворцовой стены до помоста, было пусто, но зато впереди себя Пилат площади уже не увидел; ее съела толпа. Она залила бы и самый помост, и то очищенное пространство, если бы тройной ряд себастийских солдат по левую руку Пилата и солдат итурейской вспомогательной когорты по правую; не держал ее…»