Война Доминантов. Раунд 4

Бэйн Люциан

– Тара, - прошептал я, двигаясь внутри нее, теряясь в ней.
– Тара.
– Ее имя было всем, что я мог сказать. Всем, что мне было нужно.

– Я люблю тебя, - выдохнула она.
– Навечно.

Эти слова зажгли во мне огонь, начиная с души и заполняя мышцы этой бурлящей радостью и невыразимым голодом. Я высвободил их в своем поцелуе, в своих толчках, в своих пальцах, запутавшихся в ее волосах. Я должен был держать ее, обнимать, прижимать к себе, пока брал ее жестко, глубоко, быстро, заставляя ее кричать мне в рот, выжигая их на моем

гребаном сердце.

Я должен был сделать ее своей, она должна была быть моей. Сейчас. Вчера. Завтра. Каждое гребаное завтра. Никаких игр, никакой боли. Только я и она, любящие и смеющиеся. Живые. По-настоящему живые. Черт, я мог бы жить, если бы у меня была Тара. Я мог бы реально жить.

****

– Где мы?
– Тара огляделась. Она не отодвинулась в дальний конец машины после того, как мы занимались любовью, но и не прижалась ко мне. Это уже был прогресс.

– Не уверен, - солгал я.
– Похоже на какой-то торговый центр. Возможно, Стиву нужно остановиться.

– О.
– Она осматривала местность, как ребенок, попавший на карнавал.

– Ты... хочешь зайти?

Она повернулась ко мне с таким выражением лица, что мне захотелось подарить ей весь мир.

– А, можно?

– Я не вижу причины, почему нет, если ты действительно этого хочешь.

Она в нерешительности покачала головой из стороны в сторону. Странно, что она не хотела, чтобы я знал, как сильно ей это было нужно.

– Первый раз в большом торговом центре?

Тара нахмурилась.

– Что? Нет, - за которым последовало, - пф-ф-ф. Конечно, нет. У нас есть торговый центр.

– Один?

– Один большой.

Я улыбнулся.

– Пойдем прогуляемся.

Мы вошли в большой универмаг, и она ахнула.

– Эскалатор.

Я улыбнулся ей.

– Нравится?

Она улыбнулась в ответ, не стыдясь, и поспешила к нему.

– Да.

– Ну, тогда нам лучше пойти посмотреть, что там наверху.

Мы ступили на эскалатор, и только на половине пути наверх она выдохнула.

– Их там три!

Я засмеялся.

– Да. Гигантские.
– Я наклонился и поцеловал Тару в губы, но она отстранилась, не желая демонстрировать свою любовь на публике. Или она стеснялась меня?

Эта мысль пронзила меня как раз в тот момент, когда телефон завибрировал в кармане и на меня обрушился страх. Черт. Нет. Боже.

Мы направились к следующему эскалатору, и я огляделся.

– Интересно, на каком этаже находится туалет?

– Давай спросим.
– Мы сошли с эскалатора и получив подсказку от первой встречной женщины, направились в нужную сторону. Мы оба прошли в туалет, и я вытащил свой дурацкий телефон. Заставь Тару ревновать.

Мой завтрак грозился вырваться наружу, я поспешил в кабинку, сдерживая его с рваными вздохами. Я облокотился о стену и сражался с кипящей внутри яростью, отчаянно пытаясь найти причины, чтобы продолжать

состязание. Чтобы не бросить все к чертям собачьим. Миллион долларов - это наименьшее, что, блять, привлекало. Тара. Она нуждалась в семье. В бабушке. Ей нужно было, чтобы ее единственный родственник вернулся обратно. Но она, блять, также нуждалась во мне. Я знал, какая она. Неважно, как она выглядела, что говорила, притворялась или делала вид.

Покинув кабинку, я направился к раковине. Она справится с этим, она сильная и упрямая. Истинный Дом. Я это понимал. Это мне необходимо было быть сильным. Это я должен быть Домом, твою мать. Разыгрывать эту ложь. С ней все будет в порядке. Как только она поймет, что это не моя вина, с ней все будет в порядке.

Это был идеальный момент, чтобы стать оптимистом. И я реально, блять, сделаю это. Стив был занят моим следующим извиняющимся подарком и подготавливал его в машине. Я должен дождаться его звонка, прежде чем вернуться в лимузин. Мне нужно было сделать это и покончить со всем.

Наш одночасовой медовый месяц подошел к концу.

Я направился прочь из туалета, осознав одну последнюю вещь. Мне нужно было это учесть, иначе все будет напрасно. Я не мог сделать дело наполовину. Мне нужно полностью отпилить ногу. Оперативно. Не останавливаясь на полпути, чтобы скулить об этом. Сорвать операцию и заставить нас страдать от этой агонии напрасно. Ни за что, блять. Мы должны победить, проигрыш не вариант. И играть по-хорошему не вариант, если этому суждено произойти.

– Я бы хотел тебе кое-что купить.
– Я взял Тару под руку и повел ее вниз по эскалатору.

– О, тебе не нужно этого делать. Я имею в виду, например, что?

Я проигнорировал волнение в ее голосе, что говорило, что она солгала, сопротивляясь боли, которую хотела причинить мне.

– Нечто интимное.

– О?
– Она улыбнулась, и я повел ее в отдел нижнего белья на первом этаже. Пока мы просматривали одежду, я не спускал глаз с привлекательной продавщицы. Наконец, к Таре обратилась женщина с третьим размером, и я любезно отказался от ее помощи.

Наконец я заметил женщину, которая выбирала неподалеку от нас трусики. То, что надо для моего задания. Я направился к ней, начав изучать одежду рядом с ней.

– Ищешь что-нибудь конкретное? – прошептала мне Тара смущенно.

– Да, конкретное.
– Я повернулся к женщине.
– Извините меня. Не могли бы вы мне помочь?

Она остановилась и подняла глаза, влечение незамедлительно появилось на ее лице. Увидев Тару, оно почти исчезло. Почти.

– Я могу попробовать.

Я понизил голос до интимного, но произнес все же достаточно громко, чтобы Тара услышала.

– Надеюсь, я не позволяю себе лишнего, но я ищу конкретную вещь. Она должна иметь легкий доступ к груди, с прорезями для сосков, чтобы те выглядывали, когда становились твердыми... И я также хочу, чтобы в трусиках была прорезь на лобке. Для исполнения любой моей фантазии.