Война Доминантов. Раунд 4

Бэйн Люциан

– Возвращайся к любви всей своей жизни, братишка, я занят.

– Отпусти ее!
– заорал Люциан ему в лицо.

Джаред оттолкнул меня, и Люциан врезал ему. Его брат пошатнулся, а затем упал на землю, споткнувшись о горшок с цветами.

– Люциан!
– закричала его мать.
– Прекрати это.

– Чего ты хочешь?
– Джаред вытер кровь с губы и, пошатываясь, поднялся.
– Я хотел передать тебе твою маленькую киску.

Люциан стоял с маской невыразимого презрения и ярости на лице.

– Оставь

моего сына в покое, Люциан, - прогремел его отец.

Люциан посмотрел на него.

– Скажи своему гребаному сыну, чтобы он не трогал ее, и я оставлю его в покое.

Его отец усмехнулся.

– Ты же не хочешь сказать мне, что позволишь дешевой шлюхе встать между нашей семьей. Ты никогда не относился к нам с уважением, поэтому веди себя скромнее на вечеринке матери.

Глава 14

Я пытался дышать сквозь ярость, глядя на искаженное лицо матери.

– Люциан, пожалуйста, - взмолилась она.
– Оставь это, милый. Это того не стоит.

Не стоит того. Я наконец понял, что это значит. Осознание пришло довольно внезапно. Это того не стоит. Интерпретируй, как: Я того не стоил. Все эти годы, вот что она пыталась мне сказать. Вся ее защита была не для меня, а для нее, для них. Только не для меня.

– Это того не стоит?
– Я покачал головой, ошарашенный открытием.
– Ты хотела сказать, что я того не стою, мама?

– Не смей так разговаривать с моей женой!
– взревел отец, делая шаг вперед, в то время как Джаред, пошатываясь, стоял рядом, готовясь к нападению.

– Она моя мать! А ты ведешь себя с ней как свинья! И она...
– Я ахнул, уставившись на нее, видя уродливую правду, которую я никогда не хотел признавать.
– Она позволяет тебе это.
– Я покачал головой, опустошенный этим.
– Все эти годы... Ты позволяла ему это, правда? Ш-ш-ш. Не рассказывать? Все будет хорошо? Ты увидишь? Но это никогда не было хорошо, мама.

– Не вини других в своих грехах, мальчишка!
– крикнул отец.
– Чувство вины пожирает твое сердце? За все грехи, которые ты совершил против нашей семьи? Твои пороки двигают тобой? С тех пор как тебе исполнилось три года, я видел это. В этих непокорных глазах.
– Он указал на меня.
– Ты не мой сын.

– Папа, прекрати, - закричала моя младшая сестра Дженнифер.
– Он наш брат.

– А ты не вмешивайся в это.

– Нет! Нет, я не буду молчать. Ты никогда не давал Люциану шанса. Все, что он когда-либо делал, это защищал меня. Он был лучшим старшим братом, которого я знаю.

– Защищал тебя?

– Прекрати!
– закричала она.
– Ты причинил ему достаточно боли. Ему было всего десять лет! Он был просто ребенком, папочка. Ему было очень жаль! Он заплатил за свои грехи! Мы все это сделали. А мы не должны были.

– Но ты не заплатил, не так ли, папа?
– сказал я.
–

Ты просто разрушаешь всех, ломаешь, и продолжаешь быть королем. Посмотри на маму. Разве ты не видишь, что ты с ней сделал? Ты не ценишь ее. Ты не любишь ее, не обожаешь! Посмотри на этого отморозка рядом с Дженнифер. Не замечаешь сходство, папа? Он такой же конченный придурок, как и ты. Командует ею, обращается с ней как с собственностью, а не как с прекрасным сокровищем!
– заорал я.
– Потому что ты показал ей, какого мужчину нужно искать, не так ли, папа!

Его лицо почти побагровело от ярости, когда он подошел ко мне. Боковым зрением я увидел, как Тара приблизилась к нам. Она была словно ангел, встав между мной и ним, протянув к нему руку.

– Не смей прикасаться к нему.

Отец резко остановился и усмехнулся ей, и я приготовился убить его. Я бы просто сел в тюрьму, вот и все. Бешеных животных можно только усыпить, а не лечить.

– Тебе следует убраться с моего пути, пока тебе не причинили боль.

– Вы не поднимете на него руку!
– ее голос дрогнул и сорвался.
– Что с вами не так? Как вы можете не видеть, насколько он хороший человек! Знаете, что он сделал для меня?

– Не знаю...

– Послушайте!
– закричала она на него.
– Послушайте меня, - всхлипнула она.
– Этот человек - гребаный ангел! Он спас меня. Из моего собственного ада. Все, что он делает сегодня, он делает для меня. Потому что он бескорыстен. Он прекрасен. Он чертовски идеален.
– Она шагнула ближе к нему, и я напрягся.
– И вы больше не причините ему боли. Ни один из вас. Потому что я его защитник. Его прикрытие. Это то, кем я являюсь для него.

Рука моего отца метнулась вперед и вцепилась ей в горло. Он оторвал ее от земли, и все закричали.

– Я раздавлю ей глотку, мальчишка, если ты дотронешься до меня хоть пальцем.

Тара держала его за руки, все еще оставаясь висеть в воздухе.

– Пожалуйста, папа, - сказал я.
– Отпусти ее. Ты хочешь причинить боль мне? Вот он я. Только не она.

– Ты, кусок дерьма, притащил сюда эту шлюху. Надо было пристрелить тебя на лужайке, как я тогда и хотел. Но твоя чертова мать заскулила по своему маленькому сыночку-слабаку, который даже не мой.

– Ты прав. Я не твой. Просто отпусти ее. И мы уйдем.

– Чертовски верно, ты уходишь.
– Он опустил Тару на землю, и в ту секунду, когда ее ступни соприкоснулись с полом, ее ноги взлетели вверх, и мой отец с грохотом рухнул вниз.

Я отскочил назад, когда Тара применила один из своих знаменитых грозных приемов, затем я повернулся и пригвоздил своего брата взглядом, когда тот попытался двинуться на нее.

Я огляделся и схватил со стола тяжелую стеклянную пепельницу, чтобы уложить брата, на случай если он снова попытается напасть, пока мой отец ревел от боли.