Возвращение к людям

Вольный Владимир Александрович

— Я здесь всему хозяин! Понял? Я! Всё, надоело мне лясы с тобой точить.

Или ты моё предложение принимаешь, или хана тебе и всей твоей братии… И так на уступки иду — кроме покорности ничего не требую.

К Сычу подошел кто-то из бандитов, и они стали шептаться. Главарь кивнул и повернулся ко мне.

— Все, корешок. Сейчас приведут девочек — по-другому петь станешь.

— Дочерей?…

— Ааа, вспомнил значиться? Увели их в лесок. Извини, куда — не знаю. Пока посланцы мои их нашли — одну, кажись, слегка подпортили… Но вернут, не сомневайся! Малость

помятой, ну да для тебя, мы свеженькую приготовим!

Я смотрел в его горящие глаза, и просчитывал вероятность того, что бандит не лжет. Они не могли схватить Нату — я бы услышал крики. Его люди могли гнаться за ней сколько угодно — она вместе со мной не раз попадала в такие передряги, что способна была уйти от любой погони! Но Элина — её нога не давала ей возможности уйти… Только бы ей хватило выдержки ни во что не вмешиваться!

— Что молчишь? Так и не надумал?

— Нет. Дружить я с тобой не стану — мне с убийцами не по пути. Мира хочешь… Это не мы — ты нас боишься! Знаешь, что если мы за вас возьмемся

— ты из своего клана и носа не высунешь! Договор? Вот тебе и договор — уходи со своей бандой туда, откуда пришел! Тогда, может быть, твоих псов и не тронут…

Тот подскочил и со злобой вскинул руку, в которой появилась увесистая нагайка.

— Все фраер! Кончилось мое терпение! Хотел просто попугать, а придется по настоящему! Смерти ты не боишься — ну так я другие способы знаю!

Тяжёлая нагайка опустилась мне на голову, и свет померк в глазах…

Очнулся я оттого, что на меня вылили несколько черпаков холодной воды.

Теперь я уже стоял на коленях, а за оба конца кола, под который были подсунуты мои руки, меня держали два человека. За одну сторону ухватился второй из тех даунов, которые вместе с Сычем приходили к нам в Черный лес.

Он увидел, как я открыл глаза и глумливо заржал, призывая своего хозяина.

— А… Очухался? Вылей на него еще, пусть пошире глаза откроет. Ему полезно будет посмотреть…

Ещё она порция воды окатила меня с головы до ног. Один глаз у меня заплыл и я не мог хорошо им видеть — нагайка рассекла мне бровь.

— Пока ты валялся, девочек привели… — он, не улыбаясь больше, указал на кусты. Двое молодчиков вышли из обшей своры и через несколько секунд притащили упирающуюся девушку — это была одна из дочерей Бороды,

Соня… Она рвалась из рук бандитов, и кто-то ударил ее в живот. Девушка согнулась и затихла.

— Знаешь его?

— Да… — она сглотнула слезы. — Отпустите меня!

— Ага, как же… Отпустим, только, кое-что, продемонстрируем. Как наглядное пособие. А ты, чмо, смотри — Сыч зло сплюнул перед моим лицом. — Ну-ка, приподнимите его повыше, чтобы всё в подробностях рассмотрел!

Меня грубо вздёрнули за кол, поставив на ноги. Сыч повернулся и кивнул.

Девушку, которая до того стояла на ногах, мгновенно подсекли подножкой и повалили на землю.

— Не надо!

Она отчаянно вскрикнула. Кто-то дал ей пощёчину, отчего у неё из носа пошла кровь. Сыч зло скривился:

— Эй, зачем тёлку портишь? Я же как сказал — без насилия… По доброму!

Сама даст…

Передо

мной стал один из подонков, и я увидел у него в руках раскалённый прут. Багровый кончик маячил перед моим лицом, едва не касаясь кожи. Я инстинктивно попытался увернуться от обжигающего жара, но мои мучители только рассмеялись. Прут прошелся по шее, вызвав нестерпимую боль… На ней сразу образовался волдырь. Девушка, которую поставили на колени таким образом, чтобы она все видела, снова закричала:

— Нет! Не надо! Оставьте его!

— А что, жалко что ли? Так ты его пожалей, так, как нам надо… А ты, фраерок, — Сыч тяжело и угрюмо бросил на меня невидящий взгляд. — Сейчас кой-какой урок получишь… Слушай сюда! — он придвинулся ко мне и мне в нос ударило зловонное дыхание. — Сейчас мы тебя будем немножко жарить — по кусочкам! А она, если хорошо попросит, сумеет это дело прекратить! Но только очень хорошо просить надо! Понимаешь?

Он выпрямился и обернулся к девушке. С нее полностью сорвали одежду и крепко держали за руки, так и не дав подняться с колен. Я приглушенно застонал от унижения и ярости — Сыч бил точно!

— Слышала, что я сказал? Он тебе никто — ну так вы все здесь, друг за друга, стоите… Давай, девочка, решайся! Или я его на твоих глазах уродом сделаю, а потом просто глаза выжгу, или ты здесь и сейчас всех желающих обслужишь по полной программе! Ясно? Чтобы быстрее соображала — медлить не будем!

— Не слушай его! — я выплюнул кровавый сгусток. — Они всё равно тебя не отпустят!

Даун с размаху заехал мне по зубам, разбив губы и заставив замолчать.

— Давай, Чуха! Жги!

Дебил продолжал меня удерживать за кол, а палач — я узнал его — поднес к лицу раскаленный стержень. Чуха — тот из бандитов, которого я впервые встретил в поселке — провел им по моим плечам. На них сразу появилась длинная полоса, запахло горелым мясом. От боли я едва не потерял сознание…

— Нравится? Ты заметь, я больше не уговариваю! Ты сам меня теперь умолять станешь… А я подумаю!

Чуха снова приблизился ко мне, и прут прошелся наискось по моей оголенной груди и животу, нарисовав крест.

— Класс! Давай, Чуха, продолжай в том же духе, не спеша! Святоша трепался

— он в бога не верует. Ну, так ты ему и сделай купола по всей форме — я язычников тоже не жалую! А девочка пусть смотрит.

— Не надо! — она с мольбой посмотрела на главаря.

— Что не надо? Его — не надо, или тебя — не надо? Ты уж поконкретнее. А пока не решила, мы ему еще, кое-чего, поджарим!

Дебил, с гоготом, пригнул мне голову, Чуха провёл прутом по спине…

— Ты не увлекайся, придурок! Мне он ещё живым нужен!

— Нет!!! — девушка залилась слезами.

— Видишь, как тебя защищают? Ишь, как орёт, а ведь ее и пальцем никто не тронул! Ну, так как, дикарь, теперь передумал? А то смотри, Чуха так и хочет тебе прут в яйца сунуть, что тогда со своими шлюшками делать станешь? Ты им калекой не нужен — сами к нам придут!

Все бандиты заржали от зловещей шутки Сыча, а Чуха, принявший его слова всерьёз, с улыбочкой опустил прут пониже.