Возвращение
Шрифт:
– Илюша, бедный...
– ревнивые нотки в голосе ушли, успокоились, и Илья добрым словом сестру вспомнил. Устя посоветовала, умничка его родная...
– Я все твои слова помню, Маринушка, помню, сказала ты, что коли твой буду - то ничей более. Весь я в твоей власти, скажи, что мне сделать теперь? От невесты отказаться, отца ослушаться?
И это ему Устинья подсказала. Предложила - говори, пусть она за тебя решит. Ей то лестно будет, а как уж решит... там и смотреть станем.
Марина
Илья так и стоял, голову вниз опустил. Ждал.
И почему-то так легче было.
Когда красота невероятная в глаза не била, когда не ранила, и мысли легче текли, и увереннее... почему так? Илья и сам себе на вопрос ответить не мог.
Так вот.
Шорох послышался рядом, Марина с кровати поднялась, одеяние набросила, шелками прошелестела.
– Огорчил ты меня, Илюша. Опечалил.
– Прости, Маринушка. Что прикажешь - то и сделаю.
Царица рядом прошлась, по голове погладила, ровно зверя ручного, ноготки шею царапнули...
– Послушный сын - радость для родителей. Ну, коли так... женись, Илюша. Когда отец тебя сватает?
– Сразу после поста, чтобы жениться можно было.
– Вот и женись. А я тебя после свадьбы позову. Может быть...
– Государыня!
– Поделом тебе! Вон поди, тебя проводят!
Марина в ладоши хлопнула, сенная девка появилась.
– Иди, Илюшенька. Иди отсюда...
Илья и пошел, голову повесив. А только...
Три дня назад еще, не ушел бы никуда. На коленях ползал, голову бы об стену разбил. А сейчас идет, вот... и помирать не собирается.
Зато шепот сестры мерещится.
– Иди, Илюшенька. Все хорошо будет, я знаю. Даже коли кричать будет - терпи. Обойдется. Хуже, как обиду затаит, да мстить примется. Тогда все наплачемся.
Умна у него сестренка. И как он раньше про то не догадывался?
***
– Мишенька, радость моя!
– Ксюшенька! Птичка моя райская, яблочко спелое...
Каких только слов парень для девки не найдет. Особливо, когда не люба она ему, а только надобно, чтобы она послушала, да сделала, как велят.
Аксинья про то не догадывалась, слушала, как музыку.
– Мишенька, меня в палаты царские не пускают. Не берут с собой.
Вот и ладно.
Нужна ты там, как прошлогоднее... гнилое яблоко.
Но вслух Михайла то не сказал.
И обнял, и приласкал, и погладил, и успокоил.
– Ксюшенька, неужто ты на сестру родную управы не найдешь? Ты у меня умница, все у тебя получится... сделай вид, что одумалась, поняла все... вот и видеться чаще сможем!
Аксинья закивала.
Михайла довольно улыбался.
Вот ведь дура набитая... но и польза от нее есть. И он все про свою
А рядом с царевичем - выгодно. Приятно рядом с ним, сытно, спокойно... да и просто так в палатах царских побывать...
Михайла уже пару сенных девушек в тихий уголок затащил, а почему нет? Коли бабы тают от красивого наглеца? Пользоваться надобно!
А еще....
Разные ведь случаи бывают.
Где монетку прихватишь, где камушек, а места, чтобы добычу сбыть, парень и так знал хорошо. Пусть пятую часть цены он получит... нет-нет, он не увлекался.
Но у воды быть, да не напиться?
Брал только то, что опознать нельзя. К примеру, жемчуг - ежели у кого пара жемчужин с одежды отпоролась, так ведь мало ли, где оно могло потеряться?
А Михайле в прибыточек. Ему вид поддерживать надобно. И за оказанные услуги благодарить, и...
Мало ли что.
Мало ли кто...
Язык-то у Михайлы хорошо был подвешен, вот он уши Ксюше и заговаривал. А сам бдительности не терял. Не ровен час, застанут их вдвоем... жениться ведь придется! А ему не эта дурища нужна! И даже если открутиться получится... Устя потом на Михайлу обидится.
Не надобно ему такого!
Так что с полчаса еще Михайла покрутился, да и к дыре в заборе. Хорошо еще, Аксинья его провожать не пошла, на сеновале осталась. А сам он сторожко шел, к каждой тени приглядывался, к каждому ветерку принюхивался.
Потому и услышал.
Возился кто-то у потаенного лаза. Сопел в темноте. И кислыми щами от кого-тио воняло безбожно. Михайла враз затаился, с забором слился. А вдруг - его караулят? Ксюха ж дура, могла и не утаиться. Вот и поставил боярин кого - его, Михайлу, хватать, да на правеж?
Не надобно нам такое!
Подождем. Посмотрим... но кажись, не боярские то люди. Не такие они. Неправильные. Чем ему те две тени показались подозрительными?
Да кто ж знает?
А вот только нечего им было рядом с лазом делать, вот нечего! А еще...
– Трут еще мне дай.
– На.
Михайле и того хватило. Это в пиесках, на ярмарке скоморохами сыгранных, тати свое черное дело подробно обсуждают, да ждут, покамест не схватят их. А в жизни не так оно
Все до дела обсуждается. Все проговаривается. Кому и откуда идти, кого и когда бить... понятно, бой все поменяет, но основа останется. И вот такие мелочи.
Кому трута не хватит, кому пара стрел понадобится, или нож наточить...
Михайла и не колебался, когда две тени полезли в дыру. Дождался, пока второй пролезет - и отлепился от забора, прямо у него за спиной.