Возвращенные тенью

Герман Валентина В.

Лицо Плоидиса мгновенно сменило выражение, и он молча кивнул ей, приглашая внутрь. Она плотно прикрыла дверь и безмолвно приблизилась к нему. Он пристально смотрел на нее.

— Ты в порядке?..

Иллиандра кивнула и тихо спросила:

— Что это было, Плоидис?

Он чуть поднял брови.

— Делтон не сказал тебе? Всего лишь несвободный, бросивший…

— Что это было, когда ты застыл на месте вместо того, чтобы уходить оттуда?

Плоидис осекся и отвел взгляд, сжав губы.

— Это была слабость, Илли.

Иллиандра

шагнула к нему и, обхватив ладонями его лицо, заставила посмотреть ей в глаза.

— Ты с ума сошел, Плоидис. Ты едва не бросился обратно — из-за меня…

Он сощурился.

— Я не знал, жив ли этот гвардеец. Я не знал, достаточно ли ты далеко от него… что если Тень дотянулась бы до тебя, что если бы никто рядом не смог понять, что происходит?..

— Что если бы это был не какой-то незадачливый безумец, бросивший камень?.. — тихо ответила Иллиандра.

Плоидис вздохнул.

— Я знаю, Илли. Можешь не объяснять мне. Я знаю.

Иллиандра отпустила его и отступила на шаг, отворачиваясь к окну.

— Ронтан был вне себя, когда понял, что именно задержало вас. И он был прав, Плоидис. Ты не можешь, ты не имеешь права поступать так.

Он вновь вздохнул.

— Илли…

Она обернулась к нему.

— Я хочу, чтобы ты знал, Плоидис, я вполне понимаю ценность твоей жизни. И в такие моменты ты не можешь забывать о ней.

Он сжал губы.

— Это не значит, что я могу предавать тебя.

— Это значит, что ты не можешь предавать королевство, позволяя себе подобные глупости, — бескомпромиссно заявила она и чуть мягче добавила: — Я была не одна, Плоидис. Ронтан был рядом. И Дариан.

Плоидис сощурился почти с ненавистью.

— Разумеется. Лишь я один должен чувствовать себя гнусным шакалом, поворачиваясь к тебе спиной и улепетывая, поджав хвост. Это ненавистно мне, Илли.

Она мягко коснулась его щеки.

— Но ты должен делать это, Плоидис. Я не вижу в этом трусости — лишь благоразумие, — она поймала его взгляд и тихо продолжила: — Убийцы опасны не для меня и не для Ронтана. Они опасны для тебя. И с твоей стороны это верх безумства, бросаться спасать меня, когда столько людей рискуют своей жизнью ради твоего спасения.

Он смотрел на нее мгновение, потом прижал к себе, проводя рукой по ее волосам.

— Я знаю, — прошептал он. — Прости, Илли.

На миг он сжал ее крепче, потом отстранил от себя и устало вздохнул.

— Я должен поторопиться. Дамарьен со всем двором ждет меня к обеду, и я держу пари, что он уже начал пускать едкие замечания насчет того, сколько времени мне требуется, чтобы застегнуть все пуговицы.

Иллиандра мягко улыбнулась ему.

— Не выходи из себя, Плоидис. Дамарьен ужасен, но будет обидно, если он сможет одолеть тебя своим занудством.

Плоидис, не выдержав, усмехнулся, и благодарно взглянул на нее.

— Я с тобой, — тепло шепнула она и, еще на мгновение задержав его взгляд, повернулась и быстро скрылась за резными дверями.

Лишь

только закрыв двери покоев, Плоидис опустился на софу и, закрыв глаза, устало откинулся на подушки. Казалось, Дамарьен высосал из него все силы своими хоть и не слишком умными, но напористыми речами. Все четыре часа, что длились официальные переговоры Советов, Плоидис был вынужден отвечать на бессмысленные вопросы, доказывать факты, которые, казалось, вовсе не должны были касаться чужого иностранного носа — и тем не менее, лишь почувствовав зацепку, министры Шамбрена пытались выжать из нее все, что возможно, до тех пор, пока Плоидис, выслушав собственных советников, в конечном счете не перекрывал Дамарьену светлый путь к ограблению Лиодаса.

Внезапно чьи-то мягкие руки ласково коснулись его шеи, и Плоидис, резко открыв глаза, вскинул голову.

— Это я, — успокаивающе улыбнулась Иллиандра. — Прости, я не хотела пугать тебя.

Он улыбнулся.

— Все в порядке. Я рад, что ты здесь.

Внезапно он осознал, где именно, и слегка напрягся, взглядывая на нее.

— Как ты сумела пробраться?..

— Алиетт провела меня к себе в покои под видом своей служанки. Потом надела такое же платье и мое кольцо и выскользнула обратно, оставляя Ее Величество видеть седьмой сон в своих покоях.

Плоидис устало рассмеялся.

— Маленькие выдумщицы, — проговорил он, вновь откидываясь на подушки, и похлопал ладонью по пустовавшему месту рядом с собой.

— Ты устал? — сочувственно улыбнулась Иллиандра, опускаясь рядом, и Плоидис чуть кивнул.

— Советники Дамарьена словно гиены. Казалось бы, Лиодас не в пример больше и сильнее, но наглости шамбренских министров с лихвой хватило бы на два моих Совета.

— Почему бы тебе просто не разорвать весь договор к черту? — хмыкнула Иллиандра. — Пускай потом попробуют вернуть все обратно.

— К несчастью, он нужен и нам, Илли, — невесело улыбнулся Плоидис. — Шамбрен покрывает больше трети мировых поставок шелка, и он единственный находится достаточно близко к Лиодасу. Разорви мы этот договор, и спустя пару лет разоримся на платьях, которые станут дороже золота. Перекупщики не преминут загнать цены до небес.

— Но и Шамбрену придется несладко без Лиодаса, — заметила Иллиандра, и Плоидис улыбнулся.

— Именно поэтому мы ведем с ними нечто похожее на переговоры.

Иллиандра вздохнула и прижалась к плечу Плоидиса.

— Подумать только, в Лиодасе и без того хватает проблем, которыми нужно заняться, а ты вместо этого вынужден тратить столько времени, чтобы убедить расфуфыренного самодура, что его купцы должны платить хотя бы какие-то пошлины в нашем государстве. Ведь тарифы на шелк в Лиодасе и без того меньше, чем у многих остальных, верно?..

— Да, — улыбнулся Плоидис. — Но Шамбрен пытается давить в первую очередь не на тех, у кого пошлины запредельны, а на тех, кто уже когда-то уступил ему хоть немного.