Возвышение падших
Шрифт:
Султан Орхан дышал тяжело, часто и надрывно. Всё его тело напряглось, жилы и вены выступили на шее, выдавая то, какие огромные усилия он прилагал, чтобы пошевелиться. Но всё было бесполезно, тело не слушалось, а янтарно-жёлтая жидкость уже заискрилась в лунном свете, переливаясь со дна к горлышку, приставленному к его губам.
Неожиданно Карахан Султан тихо рассмеялась и убрала стеклянный пузырёк немного в сторону.
— Подарю вам ещё несколько секунд, — вторую свободную руку она с преувеличенной нежностью положила на лицо повелителя, которое тут же исказилось в гневной гримасе. —
В коридоре послышались шаги, и Карахан Султан напряглась, а султан Орхан замычал, видимо, попытавшись закричать и позвать на помощь.
Шаги затихли, и, расслабившись, Карахан Султан снова расцвела в злорадной ухмылке. Она поднесла стеклянный пузырёк к губам повелителя и, в этот раз не медля ни мгновения, вылила всё его содержимое в его рот.
Султан Орхан захлебнулся, закашлялся, а потом затих. Оба замерли, ожидая в напряжении и страхе того, что произойдёт.
Карахан Султан в замешательстве нахмурилась, и подозрения, что яд не действует, накатили на неё волной страха и негодования.
Надежда и облегчение вспыхнули в тёмно-карих глазах повелителя, и он даже попытался победно ухмыльнуться, посмотрев на неё, но медленно его лицо побледнело, и он глухо и булькающе закашлялся.
Карахан Султан облегчённо рассмеялась, лёжа рядом с ним на груде шёлковых подушек и наблюдая за предсмертной агонией султана Орхана.
— Красивый конец, потому что ваши предсмертные хрипы для меня — прекраснейшая мелодия. Она посвящена тому, как я забрала вашу душу, окропив её ядом.
В последний раз грудь султана Орхана приподнялась, но уже не опустилась. Замерла, словно став каменной. Тёмно-карие глаза, прежде мечущиеся по высоким сводам потолка султанских покоев, застыли и помутнели.
Наклонившись, Карахан Султан рукой закрыла его веки и, в одно мгновение став серьёзной и даже несколько мрачной, произнесла:
— Ты нашёл покой, которого всю жизнь искал. Мне не нужно отпущение грехов, но за тебя я попрошу. Да простит Аллах твои прегрешения.
Вздохнув, она поднялась с ложа, деловито и невозмутимо оправила своё зелёное платье, а после спрятала пустой стеклянный пузырёк за его ворот.
Несколько раз быстро вдохнув и выдохнув, чтобы сбить дыхание, Карахан Султан изобразила на лице страх и волнение, а после, подхватив в руки длинный подол платья, выбежала в коридор.
— Кто-нибудь! Помогите!
Послышался какой-то грохот, после спешные шаги, и из своего кабинета выбежал напряжённый и обеспокоенный Альказ Бей.
— Султанша? Что случилось?
— Повелитель… — сокрушённо прошептала она, оперлась плечом о каменную стену, будто обессиленная, и приложила ладонь ко рту.
Альказ Бей побледнел, а после вбежал в султанские покои, но спустя минуту вышел обратно в коридор, уже медленно и размеренно.
— Мёртв, — сухо констатировал он.
Всхлипнув, Карахан Султан отчаянно затрясла головой словно отказываясь в это верить, отчего её длинные золотые волосы взметнулись в воздух.
—
— Я зашла, а он… Повелитель снова пришёл в себя. Он почувствовал, что я рядом, и пришёл в себя, как и в прошлый раз, когда назвал мне наследника.
— Что было потом?
— Он хотел что-то сказать, но вдруг дёрнулся и… стал задыхаться. Я выбежала в коридор, чтобы позвать на помощь, но…
Альказ Бей, сочувственно нахмурившись, подхватил под локоть Карахан Султан, которая начала медленно съезжать по каменной стене на пол, и, поддерживая её, оглянулся на слуг, стоящих возле дверей султанских покоев.
— Пусть придут служанки султанши, а также… Сообщите Эсен Султан о том, что шехзаде Мехмет отныне повелитель, а она — Валиде Султан.
Карахан Султан помрачнела от этих слов, но продолжила делать вид, что с трудом держится на ногах.
— Подождите немного, султанша, — заботливо произнёс Альказ Бей, повернувшись к ней и продолжая поддерживать её под локоть. — Ваши служанки скоро придут и помогут вам добраться до ваших покоев.
Топкапы. Покои Эсен Султан.
В хамаме было слишком влажно и душно, из-за чего Эсен Султан, идя по коридорам дворца в сторону своих покоев, чувствовала себя обессиленной и излишне расслабленной.
Перекинув с плеч на спину длинные тёмные волосы, ещё влажные после хамама, она лениво постучала в двери своих покоев, и Бирсен-хатун, напряжённая и встревоженная, впустила её.
Здесь же оказались Зейнар-калфа и Зафер-ага, и выражения их лиц были копиями выражения лица Бирсен-хатун.
Мгновенно насторожившись, Эсен Султан замерла на пороге и нахмурилась.
— Что-то случилось? Дети в порядке?
— Не волнуйтесь, — поспешила заверить её Зейнар-калфа. — Шехзаде Мехмет и султанши спят. С ними всё в порядке.
— Тогда в чём дело? У вас на лицах такая тревога…
— Будьте сильной и стойкой, моя госпожа, — мягко и сочувственно проговорил Зафер-ага, отчего её сердце запнулось, а после бросилось в испуганный и тревожный скач. — Этой ночью повелитель отошёл в мир иной. Лекари констатировали смерть от сердечного приступа.
Воцарилась гнетущая тишина. Только треск поленьев в зажжённом камине раздавался в покоях, погружённых в полумрак ночи.
Эсен Султан замерла, а её серо-голубые глаза в ошеломлении и неверии впились в Зафера-агу. Евнух сжался от страха, потому как ему показалось, что султанша вот-вот схватит и придушит за ту новость, о которой он ей сообщил.
— Султанша, — мягко произнесла Зейнар-калфа, и медленно и неуверенно подойдя к ней, положила руку поверх её плеча. — Примите мои соболезнования. Мы ведь все знали, что это произойдёт. Лекари говорили, что не на что надеяться.
— Но я надеялась! — вскрикнула Эсен Султан, и этот крик вывел её из состояния шока. Она разрыдалась, бессильно осев на пол. Зейнар-калфа осела вместе с ней, продолжая обнимать. — Снова… Снова смерть! Сколько ещё она отберёт у меня?! Ей всё мало!
Её истерика была полна рыданий и восклицаний, бессмысленных и странных — как сорвавшихся с губ безумца. Она и была им.