Вперед в Ссср
Шрифт:
Вокруг радиостудии охрана милицейская - наши в штатском, формой не светят. Нам выделена не комната даже, а небольшой зал, две кафедры с микрофонами, и три десятка кресел и стульев для зрителей (вернее, помощников - играть предстоит всем, хотя оппонент Ани этого знать не будет). Аня успела переодеться и прическу сделать (чтоб радионаушник не было видно - один, ей же надо и зал слышать), платье как на концерт, из струящегося и блестящего шелка (девочки из киногруппы срочно шили, под руководством Лючии), к плечам как накидка пришита, шлейфом спадает со спины до подола (и проводок под ней так удобно скрыть). Лючия, тоже нарядная и причесанная, восходящая звезда экрана, в первом ряду расположилась, на подругу смотрит с восторгом - не сомневаясь, что мы победим. Адмирал тоже в первом ряду, но с краю. Рядом папский посол - вот и мне любопытно, а католики тут при
Ну вот и гражданин Линник явился - в военной форме, с орденами. И что ж ты петлицы вместе с погонами нацепил - в этой реальности, когда в сорок третьем вводили погоны, то на боевом обмундировании прежние знаки оставили, с пилами, кубарями, шпалами: не видны погоны под броником, разгрузкой или танковым комбезом. На парадке золотые погоны положены, но на повседневном у фронтовиков считалось шиком, петлицы пришивать; ну а вместе, и то и другое, в Уставе не запрещалось, но было под конец войны, особенно у спецуры, к этому пренебрежение, "тыловой, а под бывалого фронтовика косит"; однако старший политрук Линник в июле сорок третьего комиссован был по ранению, и дальше пошел по гражданке - Харьков, Киев (уже после тех памятных событий, в сорок шестом, так что с Кириченко не пересекся), а в пятидесятом в порядке кадрового усиления в Львов попал. Однако, интересная тут система: служил человек в горкоме партии, нареканий не имея - а его вызывают и говорят, теперь в науку пойдешь, преподом в университет, Партия велела, коммунист ответил "есть". Может, тогда у него мозги и свернулись, не от умысла, а от дурного старания - решил, что раз тебя на науку поставили, то ты и думать должен сам, а не просто линию партии излагать? Вот уж по Гоголю - иной раз, чем свой ум иметь, так лучше, его бы вовсе не было!
Оглядывается, удивленно и даже с недовольством. А ты чего ждал - что тебе наедине предложат, перед микрофоном зачитать? Нет уж, Сергей Степанович, все проходить будет в форме диспута. Но сначала вы свою программу зачитайте - вот сюда станьте, готовы? Примерно так Аня и объяснила - с обворожительной улыбкой, мягко, но возражений не допуская. Если гражданин Линник взбрыкнет и откажется - что ж, будем брать его и трясти, а в эфир выйдет что-то музыкальное, с Радиокомитетом согласовано. Нет, решительно на кафедру идет - вообразил себя народовольцем на процессе тридцать... простите, восемьсот семьдесят седьмого года, когда царское правительство решило провести большой суд над пойманными участниками "хождения в народ", выставив их отъявленным разбойниками и злодеями, но осуществило все настолько бездарно, что процесс превратился в торжество революционной пропаганды (речи обвиняемых по всей России переписывали от руки), а такие фигуры, как Желябов и Перовская, были отпущены совсем. Ну тут тебе не там - только, Анюта, не подведи!
Линник молнии мечет - начал осторожно, но быстро разошелся. Заветы Ленина, долой комбюрократию, да здравствует свобода и демократия (как внутрипартийная, так и вообще). Ильич завещал - что государство при социализме будет отмирать, а где это на деле? Все то, что я уже слышал, от арестованного Горьковского.
Тут Аня нажала кнопку, отключив от эфира. А он еще пару секунд кричал в микрофон, не понимая, что не слышит его никто. И Анин голос не только в микрофон, но и через динамики, на весь зал.
– Сергей Степанович, пожалуйста, ответьте на вопрос. И Ленин, когда писал "Государство и революцию", и Маркс, предполагали, что коммунизм победит сразу по всему миру. Или по крайней мере, во всех наиболее развитых странах. У них не было ничего про победу революции в одной стране, в окружении враждебных держав. И как вы думаете при этом, без сильного государства обеспечить оборону? Концентрацию сил и ресурсов на важнейших направлениях, пусть и невыгодных местным "коммунам", которым вы призываете? Демократическим обсуждением - так в Испании было, когда именно так, с трибун и в газетах, обсуждали, где
– Вся власть Советам!
– патетично воскликнул Линник - с полной выборностью, отчетностью, сменяемостью. И впредь требую, меня не перебивать!
– Вы и в армии выборность введете? Как в семнадцатом - и что вышло в итоге? Что до Советов, то раз они состоять будут из представителей самых разных политических взглядов, то как они будут быстро и эффективно политические вопросы решать? По-настоящему серьезные, общеполитические - а не уровня горисполкомов, или по-западному, муниципалитетов. Если Советы, или ваши коммуны, избираются территориально, то и согласие в них будет, как у жителей данной территории: где дорогу проложить, или новую школу открыть. А в политике - начнется раздрай.
– Это ваши рассуждения - заявил Линник - а если бы дали попробовать.
– Так ведь было!
– ответила Аня - восемнадцатый год, триумфальное шествие Советской (тогда еще не большевистской) власти. Поскольку выборы в те Советы проходили по тем же спискам, что в Учредительное Собрание. Берите столько свободы, сколько сможете - и до того доходило, что Советы на местах воевали между собой, как Поволжье и Сибирь. Кончилось тем, что народ, измученный свободой, захотел порядка - в Москве и Питере большевики стали править, твердой рукой, ну а по окраинам, белогвардейщина, сибирское "правительство" Колчак разогнал, при полной поддержке населения, на севере вообще, англичан пригласили, чтоб на чужих штыках легче сидеть. А дальше, все по справедливости было - поскольку Советская страна в кольце врагов, то вопросы компетенции Партии, организации труда и обороны, имели верховенство над местными хозяйственными задачами, с коими Советы должны были работать. Да, было что и эту область Партия себе забирала - но это уже издержки и перегибы, в настоящее время понемногу исправляются. Историю надо знать, Сергей Степанович, образование свое повышать - и странно, что я, партийный работник, это говорю вам, заведующему кафедрой университета! А также, хочу напомнить вам слова Ленина - об ошибке коммунистической учебы через заучивание коммунистических лозунгов. Свобода, демократия, это все правильно, в общем смысле. А конкретно, что вы предложить можете, здесь и сейчас?
– Ну, если уж об истории разговор - то вы не будете отрицать, что мы, русские, это азиатский народ? Со стремлением к тяглу, служению - а не к личной свободе? В то время как в Европе существовали города, живущие по "магдебургскому праву", у нас царил самый гнусный произвол! Именно это имел в виду Маркс, деля нации на "исторически прогрессивные" и реакционные. И без всякого сомнения, характер русского народа, так и не выдавившего из себя по капле раба, повлиял на нашу склонность к диктатуре. Однако же теперь, когда в состав СССР вошли земли, издавна принадлежащие к высокой европейской культуре - эта культура должна получить гораздо больший вес в нашем политическом устройстве. В том числе, и изменением политического строя в сторону больше свободы. Да перестаньте меня перебивать и отключать, в конце концов!
– Как, Сергей Степанович, вы и тут проявляете невежество? Не зная, что даже во времена процветания столь уважаемого вами "магдебургского права", например во Франции или Англии, число королевских должностных лиц по отношению к числу населения было в разы больше, чем в России, где на огромный край мог быть один царский воевода с десятком дьяков и подъячих? Что компенсировалось как раз тем, что русские крестьяне имели давние традиции общины, артели. И простите, вы не согласны со словами товарища Сталина (Линник, услышав, скривил физиономию), подтвержденными советской исторической и археологической наукой, что мы - не Запад и не Восток, а Север, отличный и от того, и от другого?
– Именно, что не Запад!
– выкрикнул Линник - который все же дал человечеству само понятие гражданина. За соблюдением прав и свобод которого как раз и следили упомянутые вами служители Закона. Которых в России не было за ненадобностью - зачем они нужны, если все решает произвол? Что до археологов, то раскопав Аркаим, они разве ответили на вопрос, свободные люди там жили, или бесправные рабы?
– Но мы такие, какие есть - парировала Аня - и другими не станем. И вы, клеймя рабство, что предлагаете конкретно, кроме красивых слов о свободе? Да, поскольку вы пришли к нам, по нашему приглашению, то мы, как хозяева, имеем право сами определять протокол нашей беседы.