Время драконов
Шрифт:
У Тис потемнело в глазах, когда она поняла, насколько её миссия близка к провалу. Никакие ухищрения не помогут освободить Яси, потому что именно она была настоящей целью гноллов, а дроу оказалась лишь приманкой. Перед глазами Тис встал образ отца, который рисковал жизнью, тайно выводя дочь из замка. Увы, она подвела и его, и прочих дроу: вместо того, чтобы сберечь последнюю надежду мира, завела её в ловушку. Ноги Тис подкосились, и она опустилась на колени.
Яси подбежала к ней, обхватила за талию, силясь поддержать. Тщетно, дроу даже не попыталась подняться. Яси что-то спрашивала, встревоженно заглядывая ей в глаза, но Тис уже не могла разобрать ни слова.
Обмякшее тело Тис оказалось слишком тяжёлой ношей для невысокой и хрупкой Яси, и девочка осторожно опустила её на каменный пол. Гноллы молча наблюдали за происходящим со стороны.
Яси села возле Тис и заплакала, не утирая горючих слёз. За короткое время дроу стала ей дорога. Прежде у неё никогда не было старшей подруги, а матери своей Яси даже не помнила. «Неужели вот так всё и закончится? — думала она растерянно. — А как же слова матушки Рши? Она обещала нам помогать! Как там было: „из скорлупок сила“… И она сразу указала, что нужны маг, дроу и воин… А в последний раз что там было, когда погиб бедный Райлин?»
Яси изо всех сил пыталась вспомнить. За её спиной Ондимба — предводительница гноллов — отрывисто засмеялась. Девочка обернулась, и вдруг заметила, что по сравнению с другими людьми-гиенами, та была не серо-бурой, а… рыжей! И смеялась она, как-то странно морщась и держась за бок. Словно… словно… словно ей было больно!
«Боль вокруг смеётся рыжим», — вспомнилась фраза из последнего пророчества матушки Рши.
Там ещё было про многое, но Яси будто наяву услышала шелестящий шепот: 'Ночь и утро — цель дороги.
Зов в крови. Зови. Уроки… '
Получается, они должны были попасть в деревню гноллов, должны были оказаться под водой (об этом тоже Рша упоминала!) и сейчас нужна стойкость — «стоимость венца». И Ршу позвать каким-то образом. Яси заставила себя успокоиться, вытерла слёзы и поднялась на ноги. За отчаянием пришла злость, а с ней и необходимая смелость.
— Раз тебе так хотелось меня видеть, уважаемая Ондимба, вот она я. Но что бы там от меня ни было нужно, я тебе и полсловечка не скажу, если с моими друзьями хоть что-то случится! Прежде всего, Тис нужно противоядие! И мои друзья эльфы — не для еды, их следует оставить в покое!
С каждым Ясиным словом на морде предводительницы всё ярче читалось весёлое удивление. Если бы Яси не была так занята тем, чтобы казаться выше и увереннее, она бы заметила, как сзади к ней подобрались аж трое гноллов. Оскалив пасти и воинственно опираясь на все четыре лапы, они явно готовились к прыжку.
— Хватит! — голос гноллы был тихим, она подняла неожиданно голую лапу и махнула, глядя за спину Яси. Та обернулась, и оказалась нос к носу с зловонными клыками одного из воинов.
— Фу-у! — Яси брезгливо оттолкнула от себя гноллью морду. — Эльфы моются дважды в день. Люди мажут кожу чистым жиром и жуют стебли дикой мяты. Даже собаки чистят шерсть в горячей пыли и заботятся о чистоте зубов! А вы почему вонь разводите?
Тот, кто называл себя Нгоро, оторопел от такой наглости и глухо зарычал, роняя слюну. Шерсть на его загривке поднялась дыбом.
— Есть сегодня, и ты ешь. Но помни о завтра — наступит срок, и есть будут тебя. Не нужно ускорять неизбежное, Нгоро, береги свою красивую шкуру, — Ондимба говорила так же тихо и ровно, но эффект от её слов был мгновенный. Гнолл, только что готовившийся напасть, прижал уши и, пятясь, отступил к остальным охранникам. Ондимба кивнула, взглянула на Яси и отдала распоряжение воинам:
—
— А противоядие? — Яси не собиралась сдаваться.
— Ещё есть время. Будет ли дроу жить, зависит от тебя, маленькая ликана. Пошли ко мне, полаем о том о сём.
«Ах, они ошиблись! Им нужна моя сестрица, а вовсе не я! — подумала Яси, прикусив губу. — Но ведь Ошиа сделалась бы настоящей ликаной лишь после пробуждения, получив от отца шаманский посох и череп первого Полночного Волка… Однако, мне стоит помалкивать об этом. Пусть пока считают ликаной меня. А уж я постараюсь сделать так, чтобы и Тис осталась в живых, и эльфам дали свободу».
И она решительно направилась вслед за гнолльей шаманкой в лабиринт из тёмных, извилистых ходов.
I. Глава 14. Подземелья гноллов
Впервые за долгое время Утариону не хотелось просыпаться. Мир грёз был добрым и уютным, в нём ещё не стряслось ничего непоправимого. Не бродили по земле изменённые Хаосом, отравляя своим присутствием всё вокруг, не велись кровопролитные войны между домами эльфов. Сам Утарион счастливо жил в доме отца и матери, свободный, не изведавший горя, окружённый любовью и искренней дружбой. И была жива Нириэль…
В реальности Утариона ждал холод, мокрый камень под спиной, верёвки на руках и ногах, а главное — чужие лапы, жадно шарящие по его телу. Всё это казалось противным и возмутительным. Но хуже всего было то, что эльф совершенно не понимал, как очутился в столь жалком положении. Стычка с изменёнными в деревне гноллов точно закончилась в пользу его отряда. Что же после пошло не так?
Как помнится, их маг сильно потратился на заклятье Очищающего Огня и нуждался в отдыхе. Девушки обустроили лагерь; сам Утарион нашёл воду и пытался немного привести себя в порядок; вроде бы, несносная аданэт цеплялась к нему с какими-то разговорами… А потом — тишина, память как ножом отрезало. Проснулся он уже в плену, связанный, мокрый и почти голый. И неясно, что сталось с его спутниками. А вокруг — толпа вонючих, грязных, шумных гноллов. «Молодец, страж, — грустно подумал Утарион, — ничего не скажешь, оправдал доверие лорда: завалил каждое из порученных тебе дел».
Однако теперь поздно было корить себя за недальновидность. Следовало прежде всего выяснить, жива ли Яси, потом узнать, что стало с прочими эльфами, и попытаться исправить ситуацию, пока не сделалось слишком поздно. Для начала стоило просто осмотреться, не привлекая к себе внимания. «Пускай гноллы по-прежнему считают меня беспамятным, — думал Утарион, стараясь не вздрагивать от холода и бесцеремонных прикосновений. — А я буду настороже и воспользуюсь любой их оплошностью, чтобы сбежать».
Осторожно поглядывая из-под ресниц, он обнаружил рядом с собой лежащего на полу мага. Тот тоже был связан и промок насквозь, но, вроде, дышал свободно и не имел на теле ран. Однако самое интересное, похоже, происходило за спинами гноллов, столпившихся вокруг. Утарион не мог видеть, что творится в пещере, но слышал грубый лай людей-гиен, возмущённые возгласы Яси (слава Небу, жива), и спокойный, уверенный голос Тис, свободно беседующей с гноллами! «Неужели всё-таки дроу предательница? — с досадой подумал эльф. — Жаль… Я почти начал ей доверять».