Всего лишь измена
Шрифт:
— Если спросят, то я у тебя!
Она тормозит:
— В смысле?
— Ну, в прямом! После работы к тебе заскочила, поболтать, почаёвничать. Мил, не тупи!
— А… кто спросит? — теряется Милка в догадках.
— Ну, кто у нас может спросить? Костик, конечно! Хотя, вряд ли он станет, — добавляю вполголоса, — Ну, так, на всякий пожарный, поняла?
— Поняла, — растерянно хмыкает Мила, — А что происходит? Ты любовника нашла, что ли? Дольская, ну-ка колись!
— Думай, о чём говоришь! — осаждаю её, — Скорее рак на горе
— Так он уже просвистел, я его только что слышала, — шутит Милана.
— Кто? — не пытаюсь я вникнуть.
— Кто-кто? Рак! — слышу в трубке.
— Так, Милан! В общем, ты поняла?
— Ничего я не поняла! — отрицает подруга, — Может, поделишься? Что происходит?
— Потом, всё потом, — торопливо гашу любопытство.
Прощаемся. Всё! Надо ехать сейчас. Закрываю компьютер, собираю бумаги в подшивку. И, достав небольшое карманное зеркальце в форме печенья, проверяю, как выглядит мой макияж.
Мне плевать, как я выгляжу! Делаю рожицу. Прячу зеркало в сумочку. И совсем не волнуюсь. Только руки дрожат и дыхание частое, как у собаки.
«Я скажу ему всё», — убеждаю себя. Он отстанет! У него не останется выбора, кроме как бросить меня ещё раз. Пускай уезжает обратно, откуда он там возвратился. Быть жёсткой, решительной и лаконичной!
Встаю. И, раздав указания всем, деловито иду в направлении выхода.
Глава 22
Сначала я собираюсь отправиться прямиком в «Асторию». Напрасно! Петляю по городу, почему-то в который уж раз пропускаю нужный мне поворот. Словно, если я поверну, то пути обратно не будет. Поэтому езжу по кругу. Пускай у меня закончится бензин, но бензин не кончается.
Наконец, я решаюсь. Свернув, подъезжаю к «Астории». Фасад обновили, покрасили. Стены теперь тёмно-серые. На фоне таких и витрина видна! Про себя усмехаюсь, припомнив собаку, которая здесь красовалась тогда. Плод совместного творчества трёх даровитых парней. Жаль, у меня не осталось её фотографии! Но образ её возникает практически сразу, стоит мне посмотреть на фасад.
С этим местом в моей голове столько связано. И хорошего, и плохого! Вот я, опалённая первой любовью, стою и курю в закутке рядом с мусорным баком. И плачу навзрыд, понимая, что жизнь не вернёт мне его. Никогда!
Вот, годом ранее, я выхожу из дверей ресторана. Где мы в этот раз отмечали Миланкину днюху. Я подшофе, на взмокшем от пота лице проступает улыбка. Он снова был там! Наблюдал. И заказывал песню. Под которую мы танцевали.
Никита выходит. Ещё молодой, и всё ещё темноволосый. С гладко выбритым смуглым лицом. Его кожа всегда была смуглой. Тем более смуглой, на фоне моей. Он выглядит дерзко, расслабленно, взгляд устремлён на меня. А я улыбаюсь ему, зная заранее, чем кончится вечер. Вот сейчас я поеду к себе на квартиру. На нашу квартиру с Никитой! И буду любима им там, до утра…
Всё это в прошлом. Сейчас мне почти сорок
Я помню об этом, вставая. Выходя из машины и делая вдох. Я войду в эти двери. Пускай! Я услышу всё то, что Никита готов сообщить. И также точно, уверенно выйду оттуда. Не растратив ни толики собственной жизни.
Внутри у «Астории» тоже видны перемены. Стало как-то светлее, уютнее что ли?
Вхожу. Молодой человек в униформе кивает:
— Добрый день! Рад приветствовать вас в ресторане «Астория».
— Здравствуйте, — чуть улыбаюсь ему, — Меня ждут.
Правда, не знаю, где именно? Здесь есть VIP зал и большой, ресторанный. В большом — та же барная стойка, слегка обновлённая. Манит присесть. Я, оглянувшись и не найдя Богачёва, решаю сюда приземлиться и выпить. Не стану же я искать его по ресторану, или пытать официантов, где он? Пусть сам подойдёт!
Услужливый бармен кивает.
— Мохито, пожалуйста, — совершаю заказ, — Безалкогольный.
Он понимающе хмыкает:
— За рулём? — увидел ключи от машины. Я до сих пор держу их в руке. Надо же!
— Да, — улыбаюсь и прячу в карман своей сумочки.
Он ставит на барную стойку стакан, где зелёные лаймы и листики мяты занимают собой всё пространство.
— Щедро, — смотрю, приподняв.
— Вы попробуйте! Это ещё и вкусно, — говорит молодой человек.
Я думаю: «Сколько ему?». Хочу оценить его возраст навскидку. Но в этот момент слышу:
— Вита!
И, вздрогнув, опять возвращаю стакан на столешницу. Развернувшись на стуле, я вижу Никиту. Хотя стулья высокие, он почти вровень со мной. Идеальный костюм, тёмный галстук на фоне рубашки. Он как будто сошёл с фотографии Forbes.
— Привет, — я здороваюсь сдержано.
— Рад снова видеть тебя, — он кивает.
«Не могу похвастаться тем же», — говорю про себя. Но вслух отвечаю с улыбкой:
— Я тоже.
Затем жду пока сядет, закажет у бармена виски. И говорю:
— Давай ближе к делу. О чём ты хотел рассказать?
— Скорее всего, показать, — достаёт из-за пазухи что-то.
Это свёрнутый в трубочку файл. В нём — листок.
— Прочитай и скажи, что ты думаешь, — небрежно бросает, принимая от бармена виски.
Он цедит его по глоточку, а я… принимаюсь читать.
Документ озаглавлен достаточно странно. Три больших буквы, а далее — их расшифровка. «Молекулярно генетический центр». Сердце чует неладное, но глаза продолжают скользить по бумаге.
«Результаты анализа… Тест ДНК…». И большая таблица, в которой теснятся какие-то цифры. Два столбца. Над одним из них слово «Ребёнок». Над другим — «Предполагаемый отец». Предполагаемый, значит, пока не отец?