Всего лишь измена
Шрифт:
Мы как раз встряли в пробку.
— Ч.т.д.! — простонала я, глядя на вереницу машин впереди.
— Блядь! — Зарецкий дышал тяжелее меня. Вдох-выдох, вдох-выдох.
— Что делать, Виталя? Что делать? — повторял мне на ухо Шумилов.
А Милка растерянно охала, глядя на мокрую ткань у меня между ног. Так как пробка стояла, ребята решили не ждать. Мишка выбежал, начал стучаться в машины и спрашивать, есть ли где-нибудь доктор, или хотя б медсестра?
Толик копался в багажнике. Выясняя, есть ли в нём полотенца и тряпки, а также вода.
— Я
— Супер! Затычку найди, может, продержимся, — хмыкнула Милка.
Костя дул на меня, заклиная терпеть.
— Мммм! — стонала я, вжавшись в сиденье.
В итоге Дымцов, опросив все машины поблизости, обнаружил врача. Правда, ветеринарного! Но женщина, слишком нарядная, для того, чтобы быть акушеркой, заверила нас, что недавно в лесном хозяйстве рожала кобыла.
— Вот там посерьёзнее будет, поверьте! А это пустяк!
Эта врачица, а звать её Клава, в буквальном смысле взяла на себя тяжелейший процесс. Она уложила меня на сиденье. Велела Милане держать мои руки и голову. Дуть на меня и дышать в унисон.
Пока мы вместе с Миланкой дышали, мужики выполняли команды врача:
— Полотенца смочи!
— Воду, быстро!
— Водка есть? Или спирт?
— Пробегись вдоль машин, попроси!
Вскоре из всех окружавших машин повылазили люди. Кто-то стоял совсем рядом, другие смотрели издалека.
— Что там? Что там? — доносилось сквозь гул в голове.
— Вроде кто-то рожает!
— Ничего себе! Круто! — воскликнул ребяческий голос.
Я ухватила подругу:
— Милана? Ты здесь?
— Да, моё солнышко, тут я, — она положила мне руку на грудь.
— Милан, если умру, ты… Ты выйди замуж за Костика… И… воспитайте её.
— Вот тебе здрасте, приехали! — упрекнула она, — Ты уж лучше молчи.
— Ой, как больно! — заплакала я.
— Знаю, милая, знаю! — погладила ногу моя медсестра.
Бёдрам стало прохладно и мокро.
— Тужься, детка! — воскликнула доктор.
Я тужилась, громко кричала и тужилась. Под всеобщие крики и гвалт. Казалось, что все люди сгрудились возле машины и тужились вместе со мной. Сквозь пот, пелену и непрерывные слёзы я видела Милку. И Костю в ногах. Он всё время стоял рядом с доктором, совершенно бесстрашно глядел на процесс. Более того, он принимал в нём участие! Подавал что-то ей, раздвигал мои ноги.
«Боже, стыдно-то как», — промелькнуло в моей голове между схватками. Но ещё один новый порыв стёр все мысли. Оставил одну только боль и желание вытолкнуть всё из себя. Получилось!
Когда это кончилось, я ощущала себя бесконечно пустой и уставшей. Милка рыдала, роняя слезинки ко мне на лицо. Врач обтирала мою исстрадавшуюся промежность. А Костик держал на руках малыша.
— Здравствуй, Майя! Смотри, твоя мама, — развернул он ко мне окровавленный маленький плод.
— Не показывай ей меня с той стороны, — попросила я слабо.
— Сейчас мы мамулю прикроем, — шепнула наш доктор, наш ангел.
— Спасибо вам, Клав! — произнёс в её адрес Шумилов, и в голосе слышались слёзы. Или
После мы резко сменили маршрут. И вместо природы поехали прямо в роддом. Нужно было проверить здоровье ребёнка, записать, осмотреть, и меня и её. Между ног кровоточило, тело болело. Но я была так бесконечно счастлива, так благодарна судьбе!
— Моя жизнь никогда не будет прежней, — произнёс низким голосом Толик. Он также вёл джип, но теперь без комментариев.
Мишка поддакнул:
— Ну, ты, конечно, устроила нам, Дольская! Вот так пикник, твою мать!
Все рассмеялись. А я осторожно поправила:
— Шумилова. Теперь я Шумилова.
Костик поднял на меня влажный взгляд. Я всхлипнула тоже. Кивнула ему:
— Я согласна. Если ты… Если ты ещё не передумал по поводу нас, — посмотрела на дочку, потом на него.
Он склонился ко мне и прижался к губам, нежно, бережно. Ребята захлопали и засвистели! Майка громко заныла, а Костик погладил её тёплый лоб. Только что эта кроха была у меня в животе. И вот! Появилась на свет. Волосики были слегка рыжеватые. Очень светлая кожа и нежные алые губки, что производили такой громкий звук.
— Шумилова Майя Константиновна, неплохо звучит, правда? — прошептал он мне.
— Тихо, принцесса! Сейчас карета доставит вас в королевский дворец! — пропела Милана.
— Прикинь, твой батяня шокирован будет? — брякнул Мишка Дымцов.
— Что превратил его тачку в роддом? — озаботился Толя Зарецкий.
Они рассмеялись. А я решила, что буду рассказывать дочери эту историю. И даже спустя много лет она будет выглядеть чудом.
Глава 21
В нашей уютной кафешке у меня есть свой закуток. Милана предлагала оборудовать кабинет для работы. Но мне скучно там! Я люблю наблюдать за людьми. Когда видишь, как люди приходят, слышишь шум голосов, то становится ясно, зачем это всё затевалось. В пятницу много народу! Но в моём уголке, который украшен цветами и прикрыт от навязчивых глаз, относительно тихо.
Я вижу всех, а меня — мало кто. Сквозь листья пальмы могу подглядеть, сколько в зале народу. Что стоит на столах и каков контингент? Дизайн у нас светлый, весёлый! Мы не стали выдумывать, просто покрасили стены, сперва в белый цвет. А после художники сделали нам небольшие «накладки». Картины с фигурами разных цветов. Получилось вполне необычно!
Ко всему этому очень идёт моя зелень. Её притащила из дома! Помню, любила цветы. Но когда появился Капустин, пришлось распрощаться с горшками. В которых наш пёс, вероятно, искал некий клад? Он не только грызун, он ещё и копуша! Вот так пришла пару раз: грунт по всей комнате, морда Капустина чёрная, лапы в земле. Либо с собакой проститься, либо цветы выносить. Но Капустин прижился, стал членом семьи. Как такого спровадишь?
С помещением нам повезло несказанно. Знакомый у Костика бизнес закрыл. Как раз ресторан быстрой кухни! Мы с Милкой, вырвав из рук эстафетную палочку, благоустроили всё на свой лад.