Вторая жизнь Арсения Коренева книга третья
Шрифт:
Накрыв на стол, ровно в 11 вечера я переоделся в костюм, решив хотя бы перед самим собой выглядеть достойно. Из таких мелочей и складывается ЛИЧНОСТЬ. Самодисциплина, как говорится, во главе угла формирования полноценного члена общества. Тем более социалистического.
Даже бутылку шампанского на стол поставил, и когда Кириллов (всё-таки Кириллов) начал поздравлять граждан страны Советов, раскупорил бутылку и налил шипучки в пузатый бокал. Под бой курантов принято загадывать желание. Что же такого загадать? Банального здоровья себе и всем своим близким? А может, до кучи ещё чего-нибудь?
Мирного неба над головой… Опять банальщина в голову лезет. Денег? Хе, вот уж о чём
Пожелаю, чтобы 1978-й был не хуже 1977-го. А что, уходящий год вполне был ничего. Интернатуру закончил, получил престижное место в областной больнице. Съездил в Москву, выступил с докладом, заодно случилась встреча с Лариным, позволившая мне внедрить в нашем отделении иглорефлексотерапию, под прикрытием которой в особо сложных случаях можно применять ДАР. Единственным тёмным пятном 1977-го стало предательство Тани. Вот как вспомнил — сразу на душе муторно стало.
Ага, надо маму и её ухажёра поздравить! Чуть не забыл, она же мне оставляла на всякий случай номер его домашнего телефона. На удивление мама и подняла трубку.
— Мамуля, поздравляю с Новым годом! Желаю вам с Юрием Васильевичем крепкого здоровья, счастья и успеха во всех начинаниях! И чтобы между вами всегда были мир да любовь!
— Ой, спасибо, сынок! Я… Мы с Юрой тебя тоже поздравляем! Пусть у тебя всё будет хорошо… Это Сеня звонит, поздравляет нас, — крикнула мама куда-то в сторону. — Да… Да, передам… Юра тебе передаёт поздравление от себя лично.
В этот момент Кириллов закончил говорить и начали бить куранты. Я чокнулся краем бокала с трубкой:
— Пью шампанское за сбычу наших желаний! Всё, люблю, целую!
Я положил трубку и за один присест опорожнил бокал с шампанским, после чего сел за стол закусывать. Проголодался изрядно, но всё же старался не набивать желудок всем подряд. Вернее, попробовать всего подряд, но в умеренных количествах.
А тут и «Голубой огонёк» начался. О, и тут Кириллов, один из ведущих вместе с Валентиной Леонтьевой и Анной Шиловой. Один за другим в телевизионное кафе выступали семейный вокальный ансамбль «Русская песня», солистка музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Лариса Штанько, эстонский вокально-инструментальный ансамбль «Апельсин», артист Ленинградского театра имени Ленсовета Михаил Боярский, Роза Рымбаева…
«Я буду долго гнать велосипед…» Опаньки, я аж подскочил от неожиданности на диване, куда перебрался из-за новогоднего стола, успев перед этим отнесли посуду на кухню и сложить в раковину, а недоеденное — в холодильник. На экране выступал ВИА «Весёлые ребята», исполнявший песню Барыкина, которую я нагло присвоил себе. Вернее, мелодию. И что самое любопытное, исполнял её как раз Саша Барыкин, да ещё и почти в той самой аранжировке, которую делал сам в моей прошлой жизни. Впрочем, моё имя всё равно прозвучало, но уже когда песня «Букет» была исполнена и задним числом были объявлены «Весёлые ребята», а также авторы слов и музыки.
Передачи «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады» я так и не дождался, уснул прямо при включённом телевизоре. Зато догадался перед этим снять костюм и переодеться в трико. Проснулся в половине пятого, увидел на экране рябь, выключил телевизор, сходил отлить и снова рухнул в постель, продрыхнув теперь уже почти до обеда.
[1] Да воздастся каждому по делам его (лат).
[2]
Глава 5
В первый день 1978 года снова бездельничал. Отвык уже от такого времяпрепровождения. Посмотрел хоккейный матч между «Виннипег джетс» и сборной СССР. Причём играли в Токио, а «Виннипег» представлял не НХЛ, а ВХА — вторую по силе заокеанскую лигу. В присутствии 9000 зрителей сборная Советского Союза одержала уверенную победу — 5:1. Другого исхода никто, уверен, и не ожидал.
Потом меня снова потянуло прогуляться. На этот раз отправился в «Родину», там в 16 часов показывали параллельно «Служебный роман» и «Золотое путешествие Синдбада». Выбрал американскую киноленту. Картину Рязанова я на канале «Мосфильм» в той жизни обсмотрелся, а эту серию про Синдбада смотрел раза два, и первый как раз в кинотеатре. Причём, такое чувство, что в этом же… Точно, в «Родине»! И ходил один, тогда ещё девушки у меня не было. Собственно, и сейчас нет, с грустью констатировал я. И про себя добавил, что уж лучше без девушки, чем с такой, которая может в любой момент предать, польстившись… Ладно, надоело каждый раз одну и ту же пластинку гонять.
А домой как раз вернусь к финальному концерту Всесоюзного телевизионного фестиваля «Песня-77», трансляция начинается в 19 часов с копейками. Может, снова прозвучит какая-нибудь вещь из числа тех, что я спёр у настоящих авторов… Вот, снова начинаю заниматься самобичеванием, в который уже раз. Коренев, прекращай уже по всякому поводу рефлексировать!
Зал оказался заполненным примерно на две трети, и то преимущественно ребятнёй, причём некоторые, я так понял, пришли с родителями. Больше тех, кто с мамой, чем с папой, а одна девочка пришла, я так полагаю, с бабушкой, если судить по возрасту женщины.
Билет у меня был на восьмой ряд, 17-е место. Однако многие рассаживались как хотели ввиду наличия свободных мест. Я в итоге уселся в последнем ряду, но тоже посередине. А прямо передо мной через ряд уже сидели две девушки, лет по двадцать обеим. Одна в пальто с капюшоном и платочке, из-под которого выбивались русые пряди, вторая в полушубке, свою меховую шапочку сняла, и ничто не мешало роскошной чёрной гриве лежать волнами на плечах, спускаясь по спине до лопаток. Что они там рассказывали, склоняясь поочерёдно к уху друг друга, расслышать не получалось. Но явно что-то смешное, поскольку то одна, то вторая, а то и обе одновременно начинали прыскать со смеху.
А так-то, когда поворачивались в профиль, я смог заценить их внешние данные. Обе были по-своему хороши. Русоволосая обладала вздёрнутым носиком и пухлыми губками, брюнетка — прямым, «греческим» носом, губы были тонкие, но с приподнятыми уголками, а на щёчках имелись ямочки. Я аж залюбовался обеими, мысленно представляя себя то с одной, то с другой в интересных фантазиях. Вот до чего доводит длительное воздержание!
Они тоже на меня периодически косились, и в их глазах (вернее, глазу, у одной в левом, а у другой в правом в зависимости от повёрнутой ко мне стороны лица) я уловил заинтересованность. Ну а что, чай не урод, вполне себе интересный молодой человек. Да ещё и без девушки, была бы подруга — в кино по-любому с ней пошёл бы. Это они так, по моему мнению, должны были думать. А что уж было в их прекрасных головках… Как говорил герой Броневого в «Формуле любви»: «Голова — предмет тёмный, исследованию не подлежит».