Выход из Windows
Шрифт:
К этому времени и орущие бедедешные машины подкатили к точке, но и это не произвело на спящих никакого впечатления. Еропкин в джипе даже улыбался во сне.
– У ты, маленький!
– умиленно произнес высоченный собровец и, просунув руку в приоткрытое окошко джипа, открыл дверцу.
Еропкин не проснулся и тогда, когда его выволокли на землю. Вяло опадая, он то и дело пружинил конечностями и складывался, как испорченное кресло-кровать. Двоих из "девятки" тоже положили на землю. Началось кино под названием "никто не хотел
– Шорпулись они, что ли?
– предположил присевший на корточках собровец.
– А ты что, сам не видишь? Наркота-а, - удовлетворенно ответил Данилов, руководивший операцией.
– Теперь, ребята, двое этими телами занимаются, в машину их осторожненько соберите, а остальные за мной к току. Там эти фуры стоят.
Местные жители сказали.
Данилов вскочил на подножку БТРа и поскакал к току. Еще издали он увидел, как по темному полю, наперерез БТР, несется еще один джип, явно желая обогнать даниловского скакуна.
ДЕСАНТ
Фуры и фуровцы мирно спали на своих рабочих местах, встав рядком иод высокими липами, недалеко от территории совхозного тока. БТР и джип оказались рядом с ними одновременно. Данилов и его отряд десантировались вовремя, водители начали выскакивать из машин и выяснять, в чем дело. Чтобы проще было объяснять, собровцы собрали однородную кучу-малу из водителей на середине асфальтированной площадки и тихой холостой автоматной очередью попросили всех замолчать.
Из подкатившего джипа выкатился боец в камуфляжной форме, на вид годков эдак шестидесяти, подошел сначала к машине БДД, коюрая примчалась следом за БТР, о чем-то переговорил с водителем, как показалось Данилову, настойчиво показал ему свои документы.
– Капитан, что?
– крикнул Данилов, контролировавший ситуацию.
В это время из джипа попытались выйти еще четверо мужиков "в пятнышко", но Данилов незаметно махнул кистью, его собровцы окружили джип и взяли дверцы под прицел.
– Дивизия Дзержинского, товарищ полковник, - крикнул гибедедешник из машины, - вот полковник Быструшкин, безопасность.
– Это как же вас из Балашихи занесло?
– усмехнулся, подходя, Юрий Алексеевич.
– Any, ребята, всех в каталажку, до выяснения.
Круглый полковник пошел материть Данилова по-черному, но степной ночной ветер унес нецензурные слова вдаль...
ВЕРЕВОЧКА
Серафимова и Братчеико приехали к рынку с опозданием. Оперативный сотрудник подошел к машине и наклонился над открытым окошком.
– Они на месте. Считают деньги и болтают.
К ним уже подходил наш человек, с проверкой оплаты места торговли.
– Разве у них не своя палатка?
– удивилась Серафимова.
– Нет, арендуют место. Но по документам не они сами, а универмаг "Европейский".
– Интересно.
Всю ночь она допрашивала Копытова. Первым делом протянула ему веревку, маленькую крученую бечевочку.
– А мыло?
– усмехнулся Копытов.
– Завяжи, пожалуйста,
– Вам бывает страшно?
– Нет, - ответила следователь, - у меня этот орган, которым боятся, атрофирован.
– А вот мне страшно, - ни с того ни с сего закричал Жорик, - мне страшно! Юсицкова-то кто убил? За мной кто по пятам ездил по всей Москве? Куда вы смотрите?
– Да кому ты нужен!
– махнула рукой Серафимова.
– Мы за тобой вели наблюдение. Кстати, а куда ты из "Метелицы" смотался?
– На рынок. Деньги отвозить. Я же теперь за палатку отвечаю. Думаете, на зарплату корреспондента можно прожить?
– А телевидение разве не кормит?
– Накрылось телевидение медным тазом!
С самого момента задержания Копытов был подавлен. Евдокия Григорьевна пожала руку следователю и расцеловала на прощание, когда Братчеико вывел зятька на лестницу. На Лолу наручники надевать не стали, но задержали для допроса и очной ставки. Теперь Серафимова чувствовала, что Копытов действительно сильно напуган, и не арестом, а убийством Юсицкова.
– Ты сейчас произнес странную фразу: "А кто Юсицкова-то убил?" Ты так это сказал, Жора, как будто про убийство Похваловой и Финка тебе все известно. Да?
– Тут дураку попятно. Похвалов же их и прикончил. Он уже устраивал однажды Финку сцену ревности. Мне бабка рассказывала.
– За "дурака" спасибо, - кивнула Серафимова, - а кто придумал эту затею с психиатром, ты?
– Не я, не я, -- стал отмахиваться Копытов, - Юсицков приказал.
– Но его же убили. Зачем выполнять столь безнравственное задание, когда заказчика уже нет?
Самому идея понравилась?
Нонна Богдановна сидела и раскачивалась на с гуле в комнате для допросов, где не было окон, горела тусклая лампочка, а стены были выкрашены синей краской до половины стены. Выше шла побелка и паутина. Она начинала понимать: должна была существовать конкретная причина, чтобы грабители решили обезвредить Эмину, выходит, старушка знала что-то такое, о чем даже и сама не подозревала.
– Расскажите но порядку, как прошел у вас день убийства Финка.
– Я уже говорил: весь день сидел в Департаменте распорядителя, снимал Юсицкова, тот брал интервью у Мошонки. Мошонко бушевал. Потом поехал домой. Больше не выходил. Жена подтвердит.
Серафимова потерла руки, засмеялась, тряхнула седой челкой.
– Ну, попался же ты, Жорик, ну глупо же так попадаться! У тебя что, склероз? Ведь ты же меня в подъезде на Солянке напугал, помнишь? Тебя все видели, ты в первых рядах был. И даже мне кое-что про радиоперехват поведал.
Копытов опустил голову и закрыл глаза.
– Ты не учел только одного, что я проверю все репортерские машины, которые к дому подъезжали. Аппаратурой радиоперехвата снабжена только одна машина: съемочной группы "Мир глазами убийцы". Та, в которой ты торчал возле дома, Жорик.