Выученные уроки
Шрифт:
— Я просто хотела попросить прощения, — наконец говорит она. — Я знаю, что я, наверное, все на хрен испортила.
— Ты не можешь что-то испортить, если этого нет, — резко отвечаю я. Я даже не уверен, что думал так ответить, но это произошло само собой.
Меган хмурится, потом медленно кивает:
— Верно. Но ведь мы были друзьями, так?
Я пожимаю плечами.
— Я знаю, я, наверное, сделала тебе больно, — продолжает она, ее голос натягивается, как будто она думает, что сказать. — Но я не знала.
— Не имеет значения, — отвечаю я. — Все есть так, как оно есть.
— Но ведь все не так, верно? — она громко вздыхает, и я рад, что все так сконцентрированы на своем дурном настроении,
— Знаешь, что? — требую я, хотя и не позволяю своему голосу повыситься. — Ты думаешь, что во всем разобралась, так? Ты пошла, трахнула моего брата, но потом, когда он начал обращаться с тобой как с дерьмом, я должен был явиться и собрать разбитое по кусочкам, так? Ну, так я не собираюсь этого больше делать. Я больше не подчищаю за ним, как и ни за кем другим!
— Слушай, я знаю, вы с Джеймсом не ладите…
— Ты ни хрена не знаешь обо мне и Джеймсе, — прервал я ее. — Ты ни хрена о нас не знаешь.
— Я знаю, что вы полные противоположности. Я знаю, что он мерзавец, а ты слишком хорош для своего же блага, — она все еще выглядит очень решительной.
— Мы не настолько разные, — спорю я, не понимая, откуда это взялось. — Ты не знаешь только потому, что не знаешь никого из нас.
— Слушай, мне плевать на Джеймса, ясно? Мне плевать, если я больше никогда его не увижу.
Я закатил глаза:
— Ну, к счастью для тебя, через месяц тебе не придется об этом беспокоиться. Я же не настолько удачлив.
— Неужели мы должны его сюда вмешивать? — по тому, как она вздрагивает и как меняется ее голос понятно, что это для нее все еще больная тема.
— Нам не нужно никого никуда вмешивать, потому что ничего тут нет, — ровно говорю я.
Меган снова вздыхает и долго смотрит на меня, прежде чем снова успокоить голос.
— Я просто подумала, что мы снова сможем стать друзьями.
Я не знаю, почему я веду себя, как ублюдок, но не могу ничего поделать:
— Ну, значит не такая уж ты и умная, да?
Меган смотрит на меня, потом закатывает глаза и отходит. Я не смотрю, как она уходит. Вместо этого я возвращаюсь к книге, чтобы доказать, что она не права. Нам не полный пиздец на Зельях.
И мы с ней никогда не будем друзьями.
========== Глава 45. Кейт. Кончено ==========
Обязательная подготовка.
Полнейшая чушь. Обязательная подготовка — это глупость! Кого они думают обмануть этим дерьмом? Я не знаю, кто в этом больше виноват — профессора, которые придумали эту чушь, или идиоты с моей параллели, которые дали им на это причину. И им надо было ввести новое правило на моем седьмом курсе, да? Мы должны были провести эти две недели до ПАУК, учась, но семикурсники оказались настолько идиотами, что администрация не поверила, что мы распорядимся этим временем «мудро». Так что они придумали эту чушь с обязательной подготовкой, что означает, что теперь мы все обязаны каждый день с девяти до четырех проводить в Большом Зале, занимаясь «обязательной подготовкой».
Основная проблема в том, конечно, что у остальных курсов уроки еще продолжаются, что оставляет очень мало возможностей для присмотра за семикурсниками. Не говоря уже о том, что никого из учителей, конечно же, не прельщает идея нянчиться с толпой семнадцатилетних студентов весь день. Так что мы просто остаемся там сами по себе, что делает всю эту ситуацию еще более бессмысленной, чем если бы за нами приглядывал какой-нибудь профессор.
И конечно, мало кто воспользовался этим временем для учебы. Большинство пишет письма, играет в карты или спит. Единственные, кто воспринял это серьезно — равенкловцы, но это неудивительно. Даже после часов «обязательной подготовки» равенкловская общая гостиная наполнена студентами,
Гриффиндорская гостиная — прямая противоположность.
Зайдя туда, вы и не поверите, что СОВ и ПАУК на носу. Единственная, кто хотя бы пытается учиться — Роуз Уизли, и она, наверное, единственная во всем факультете, кому учиться не нужно.
Я не многое знаю о пятикурсниках (исключая тот факт, что не все из них достаточно умны), но я хорошо знаю седьмой курс. И поверьте мне, многим из них следовало бы провести несколько часов в библиотеке.
Меня напрягает, что я словно превратилась в среднее между этими двумя. С одной стороны, я равенкловка не просто так. Я забочусь о своих оценках и не могу бросить все ради какой-нибудь глупой игры в Исчезающие Карты. С другой стороны, я не люблю многих с моего факультета, так как я считаю их несколько раздражающими и выпендрежными. Гриффиндорцы более веселые и расслабленные, и приятно иногда сбежать от удушающей атмосферы Равенкло во время экзаменов. Но, все же, я не делаю себе поблажек, проводя время за развлечениями с гриффиндорцами вместо занятий с учебниками. Так что я пытаюсь это совмещать.
Во время наших часов в Большом Зале я обычно сижу с Джеймсом и его друзьями. Они молодцы, потому что понимают, что ПАУК действительно для меня важны, так что обычно дают мне заниматься спокойно. Не знаю, о чем они говорят в настоящий момент, но не думаю, что много пропустила, так как все, о чем они обычно говорят — это квиддич и секс. Я не комментирую ни то, ни другое, так что, когда они пытаются втянуть меня в разговор, я лишь качаю головой и продолжаю читать. Сегодня я сконцентрировалась на Древних Рунах. У меня были небольшие проблемы с ними в этом семестре, и я не знаю потому ли, что они стали тяжелее, или потому, что я часто отвлекалась. Я пытаюсь не смешивать личную жизнь с уроками, но последние месяцы были довольно насыщенными и лихорадочными.
И то, что у меня есть парень, мало помогает.
Кстати о моем парне, я не уверена, что он даже принес с собой сегодня книги. Перед ним определенно ничего не лежит, и они с друзьями сейчас читают журнал, явно не из тех, что я захотела бы видеть. Клянусь, гриффиндорцы вообще не обращают внимания на ПАУК.
Я занята особо труднопереводимым отрывком. Кажется, что это длится вечность, но, по крайней мере, я его структуризовала. Я волновалась, что не смогу все сделать. Но кое-что из этого становится понятно, и чем дольше я над ним работаю, тем легче становится. Я так занята заданием, что не заметила, что что-то нехорошее происходит рядом, и, лишь когда я услышала, что все разговоры смолкли, я поняла, что что-то начинается. Против своей же воли я опускаю перо и поднимаю голову, чтобы взглянуть в чем дело.
И тут же жалею об этом.
— Эй! — Джеймс вспрыгнул на стол рядом со мной, прежде чем кто-то заметил. — Слушайте! — без нужды заорал он. Как только он запрыгнул на стол, весь Большой Зал замолк, так что ему совсем не нужно было просить их слушать.
Я оглянулась, чтобы увидеть реакцию остальных. Большинство смотрели с интересом, хотя несколько его друзей выглядели развеселившимися. Я лично понятия не имею, о чем он, но у меня ощущение, что все это будет не так уж хорошо.
— Кого еще здесь достало, что нам говорят, что делать? Обязательная подготовка! Что за куча дерьма! — о, прекрасно. Теперь я уверена, это хорошо не кончится. Несколько человек поддерживающе и согласно заорали, так что Джеймс продолжил. — Да кто они такие, чтобы говорить нам, что мы должны учиться?