Выжившая

Гонсалес Дж. Ф.

– Хм-хм, - сказал Тим, набирая по памяти номер Рика Шектмана.

Эта старая пизда сводила его с ума.

– Яички хороши. В них есть приятный хруст. Особенно если обжарить во фритюре. Мне нравится обмакивать их в муку и приправы и обжаривать на растительном масле.

– Знаешь, я не хочу сейчас обсуждать твои кулинарные вкусы, - сказал Тим, когда на другом конце раздались гудки.
– Давай, возьми трубку, ты, блядь.

Старуха посмотрела на него, и на ее лице отразилось понимание. 

– О, не надо, молодой человек. Ты меня

не интересуешь. Я люблю, когда мои мужчины молоды. Лучший возраст для красивых хрустящих мужских яиц - это мальчики-подростки. Знаешь, мальчики в расцвете сил, когда их яйца полны мужества. Восемнадцатилетние - самые лучшие!

– Как и восемнадцатилетние девушки, - автоматически сказал Тим, пытаясь пошутить.

– Я согласна. Восемнадцатилетняя "киска" нежна и сладка.

Рик Шектман ответил на звонок, и Тим Мюррей получил передышку.

– Да?

– Ты что, издеваешься надо мной, ты сказал этой старой суке, что она может смотреть?
– Теперь Тим дал выход своему гневу, и он ничего не мог с этим поделать. Он с нетерпением ждал возможности высадить старую каргу в ее отеле, когда она настояла на том, чтобы пойти на съемку, сообщив ему, что Рик сказал ей, что она может посмотреть.

– Я хочу глаза!
– вмешалась Мейбл.

– Заткнись!
– рявкнул Тим.

Рик рассмеялся. 

– Я вижу, что ты познакомился с Мейбл Шнайдер, - сказал Рик, посмеиваясь.
– Очень хорошо. Она хороша в том, что делает, да?

– Ты не получишь от меня никаких возражений по этому поводу, - сказал Тим.
– Эта старая сука убила обоих парней меньше чем за две минуты.

Рик казался довольным. 

– Я знал, что у нее все получится. Никто не ожидал этого.

– Где, черт возьми, ты нашел эту старую пизду?

– Это длинная история, и я уже рассказал тебе короткую версию вчера, - сказал Рик. В его голосе звучала скука.
– И у меня нет времени вдаваться в подробности того, как дорогая, милая Мейбл Шнайдер познакомилась со мной.

– Я знаю, что она прилетела с Восточного побережья, так какова ее история? Она знает то место в Нью-Йорке или как?

– Ты только что ответил на свой вопрос, - сказал Рик.

– Значит, она связана с бизнесом в Нью-Йорке?

– В некотором смысле, да, - пробормотал Рик.
– Она была рядом, когда, блядь, создавался бизнес в Нью-Йорке. Слушай, мне пора идти. Почему бы тебе не позволить Мейбл Шнайдер посвятить тебя в ее грязную историю. Пусть она понаблюдает за работой Животного, а когда он закончит, она получит глазное яблоко, если Животное ничего не испортит. Только проследи, чтобы она съела его там. Мы не можем рисковать тем, чтобы она села в самолет с частями тела.

Тим почувствовал, как у него свело живот. 

– Значит, она не прикалывалась? Ей действительно нравится пожирать человеческие глаза и прочее дерьмо?

– Мне нравится дерьмо, - сказала Мейбл как ни в чем не бывало.
– Свежее дерьмо из хорошей тугой задницы.

– Заткнись, черт возьми!
– рявкнул на

нее Тим.

Рич Шектман рассмеялся. 

– О, ты сводишь меня с ума, Тим. Ты ведешь себя так, как будто гротескные поступки, в которых ты участвовал последние пять лет, теперь тебе морально противны.

– Животное не ест дерьмо людей!
– крикнул Тим в трубку.

– Да, он этого не делает, - сказал Рич Шектман.
– Ты хочешь сказать мне, что предпочел бы смотреть, как Животное до смерти трахает какую-нибудь сучку или трахает ее сбоку, а не ест дерьмо из ее задницы?

Тим не знал, что на это ответить. Этот вопрос вывел его из себя. 

– Забудь об этом. Ладно, я возьму эту морщинистую старую мисс Ганнибал Лектор нахрен с собой. Дальше что?

– Когда она закончит, отвези ее в ее номер, чтобы она немного поспала. Старикам, знаете ли, нужно высыпаться. У Животного есть свой собственный транспорт. Посадишь Мейбл на ее рейс завтра утром ровно в 8:30 утра. Она вылетает самолетом US Air в Филадельфию рейсом 135. Ваш собственный рейс вылетает через два часа в Лос-Анджелес. Я встречу вас здесь, в моем офисе, для передачи продукта.

– И отдашь мои деньги?
– Тим уговорил Рика дать ему аванс в двадцать пять тысяч за следующую работу, которая уже была готова. Чего он не знал, так это того, что Тим уже упаковал свои вещи дома и в тот же день собирался скрыться в рамках первого этапа своего плана, чтобы донести на Рика и весь бизнес.

– Я дам тебе деньги, ты, жадный ублюдок. Просто убедись, что у тебя будет пленка. Если облажаешься, твоя задница будет следующей.
– Он усмехнулся.
– Я мог бы даже скормить тебя Мейбл Шнайдер.

Мейбл бросила на Тима полный отвращения взгляд. 

– Я это слышала. Ты не выглядишь так, как будто очень хорош. Ты был бы слишком жирным и маслянистым на вкус.

– Пошла ты!
– рявкнул на нее Тим.

Рик Шектман рассмеялся и повесил трубку.

Тим Мюррей нажал кнопку выключения на сотовом, а когда затормозил на красный свет, положил телефон в нагрудный карман. Мейбл Шнайдер ухмылялась. Она выглядела взволнованной. 

– Прошло много времени с тех пор, как я видела, чтобы кто-нибудь делал это вживую.

– Ты ведь и сама много чего сделала, верно?

– О да. Конечно!

Тим не хотел разговаривать с этой старой каргой. Ни о чем. Но он умирал от любопытства и ничего не мог с собой поделать. 

– Сколько людей ты уже съела?

– Я не знаю, - сказала она, глядя в окно, когда они ехали через город на окраину.
– Может быть, шестьдесят. Я никогда их не считала.

– Ты убила шестьдесят гребаных людей?
– Тиму было бы трудно поверить, что эта старуха убила двух человек в "Луксоре" этим утром, если бы он не видел ее результатов, не говоря уже о шестидесяти. Тем не менее, Рик Шектман не послал бы ее, если бы в ее заявлениях не было какой-то поддающейся проверке правды.
– Как давно ты убиваешь людей? Как ты познакомилась с Риком?