Вызвать дьявола
Шрифт:
Лоуренс откашлялся:
–Тернер знал, что его почти наверняка признают виновным в нападении, даже если бы он убедил Хардинджа отказаться от одного из обвинений. Поэтому он решил сбежать.
Он потребовал у сержанта помощи. Хардиндж притворился, что согласен.
Он сказал: «Смотрите. Я не хочу, чтобы мои начальники знали, что я пренебрег своими обязанностями. Но мне будет еще хуже, если станет известно, что я позволил вам сбежать. Вы должны помочь мне обезопасить себя».
Таким образом, он рассказал заключенному свой план.
Хардиндж позвонил мне и хладнокровно предложил организовать Питеру алиби.
Инспектор возмущенно закашлялся.
Лоуренс продолжал:
– Кверрина нужно было обезопасить. Он был, как говорится, продовольственной карточкой сержанта. И я даже не думаю, что тот знал тогда, какая новая опасность ему угрожает.
Я пошел в отделение и поговорил со старым Саймоном.
Хардиндж попросил его быть осторожным. Даже в этом случае ему пришлось дважды вмешаться во время нашего разговора.
Мы оставили старика в его камере. Хардиндж сделал вид, что закрыл дверь, но на самом деле просто погремел ключом в замке.
Мы вернулись в комнату для допросов. Как только мы вышли из коридора, Тернер выскользнул из своей камеры и ждал за дверью, слушая наш разговор.
Как только он услышал, что мы вышли из подъезда (Хардиндж специально заговорил громче, подавая этим сигнал), он поспешил в комнату для допросов, а оттуда скрылся в жилых помещениях сержанта.
Затем Хардиндж «вспомнил» о моем оружии и привел меня обратно в отделение.
– Подождите минуту. – Касл нахмурился. – Предположим, вы не стали бы уходить?
– Тогда сержант повел бы меня в свою квартирку, а в это время Тернер выскользнул бы из коридора и спрятался позади открытой двери в комнату сержанта. Затем сержант повел бы меня назад в комнату для допросов, все время разговаривая, чтобы отвлечь внимание, и пока мы стояли бы к двери спиной, старый Саймон должен был бы проскользнуть через открытую дверь в комнату Хардинджа.
Касл немного подумал и кивнул:
– Опасный план. Но мог сработать.
– Хардиндж не боялся рассчитанного риска. И он хорошо натренировал свою жертву.
Стив спросил:
– Как он одурачил старого Саймона?
– Полагаю, он сказал ему что-то вроде этого. Тернер должен был прятаться в его комнатах, пока не стемнеет. Затем сержант отвлек бы внимание констебля, пока старый Саймон выбирается из отделения. Таким образом, выглядело бы так, что заключенный убежал во время дежурства Шоу, а Хардиндж остался бы не причем.
Касл кивнул:
– Старик, как мне говорили, был довольно глуп. Его нетрудно было бы одурачить подобной историей.
–Ага. Хардиндж навесил ему на уши кучу правдоподобной лапши. Тернер ничего не подозревал.
Он скрылся в спальне сержанта. Неожиданно прибыл Рассел Крэйг. Хардиндж воспользовался возможностью и предложил сделать чай.
Он поставил чайник на плиту. Кроме того, он прошел в спальню и оглушил Тернера своей дубинкой.
Лоуренс
– Только пусть мой рассказ не вводит вас в заблуждение. Сержант не сделал ничего не запланированного заранее. Но присутствие Крэйга оказалось кстати. Это усиливало его алиби и отвлекало мое внимание.
Оставив старого Саймона лежать на полу, Хардиндж вернулся в комнату для допросов. Когда он снова вышел несколько минут спустя, то вернулся в спальню, опустился около Тернера и задушил его.
На некоторое время повисло молчание.
Затем Лоуренс произнес:
– Он уже приготовил немного чая в термосе. Налил его в три чашки, быстро вымыл термос, вылил кипящую воду из чайника и вернулся к нам с Крэйгом.
Олджи усмехнулся:
– Дядя Расс представил на обсуждение свои теории и на мгновение заставил Хардинджа запаниковать. Он подумал, что мы догадались о правде. Но даже тогда он не потерял головы. Когда, как последний олух, я выразил ему поддержку, он не стал терять шанса. Его «сомнительное положение» должно было стать возможным оправданием для ухода из полиции.
Касл вновь заворчал.
Лоуренс продолжал:
– Без четверти шесть он избавился от меня. Как только я ушел, он перенес тело старика в камеру. Он повернулся к двери и быстро вытер замок и ручку, чтобы удалить отпечатки пальцев Тернера.
– Что с царапинами в замке?
– Полагаю, он сделал их заранее – и не обязательно отмычкой. Старая проволока оставила бы такие же следы.
Касл нахмурился:
– Зачем ему вообще это понадобилось?
– Потому что он отвечал за ключи. Он предпочел, чтобы мы подумали, будто дверь взломана... Он не хотел озадачить нас второй запертой комнатой. Он даже не хотел еще одного невозможного преступления. Просто хотел создать себе алиби.
Лоуренс пожал плечами:
– Позже он «объяснил» убийство. Это было ошибкой, так как он уже сказал нам, что нашел дверь камеры открытой. Он не предвидел свидетельства Шоу и, так или иначе...
– Он хотел запутать вас,– перебил старший инспектор. – Таким образом, он навесил вам на уши лапшу об окне. Ему было все равно, поверите вы в эту теорию или нет.
Лоуренс кивнул:
– Это неважно... Так или иначе, убийство оказалось «невозможным». Но так как Хэзлитт был убежден в невиновности Хардинджа, сержант не сильно возражал.
Олджи вздохнул:
– Больше добавить и нечего. Хардиндж уложил тело старого Саймона почти в такое же положение, в котором оно лежало на полу в спальне. Он не хотел, чтобы его свидетельства противоречили состоянию, которое мы называем «трупным окоченением».
Молодой человек подошел к финишу:
– Почва была подготовлена. Он выпрямился с трясущимися руками (На этот раз сказалось напряжение) и побежал за мной на улицу.
Так как его алиби зависело от времени смерти Тернера, он хотел, чтобы тело старика обнаружили немедленно.