Я это все почти забыл... Опыт психологических очерков событий в Чехословакии в 1968 году

Шинкарев Леонид Иосифович

нить в критический момент свой статус и при этом не потерять лицо, боль-

шинство сотрудников властных структур держались друг друга, держались

спокойно, достойно, сплоченно – это и были индикаторы психического со-

стояния общества.

В годы «нормализации» Ленарт почти двадцать лет еще будет у власти,

возглавит Коммунистическую партию Словакии (1970–1988), но к тому вре-

мени, когда мы с Горжени придем к нему, он три года будет не у дел. Проку-

ратура

обвинит Йозефа Ленарта вместе с Милошем Якешем в легализации

интервенции и участии в переговорах «о формировании так называемого

рабоче-крестьянского правительства». Уже мало кто помнил, о чем речь, но

каждому времени нужны на заклание свои овцы. К огорчению новых хозяев

жизни, жаждавших самоутвердиться, в том числе через шумный процесс, суд

вынужден будет оправдать обоих «за недостатком доказательств». Но след-

ствие окончательно подорвет его здоровье. В кругу семьи угасающий Ленарт

тихо отметит восьмидесятилетие, а вечером 11 февраля 2004 года его душа

предстанет перед высшим Судом.

На случай, если не сработают первые два варианта и Дубчек будет

упорствовать, не примет московские решения, как третью возможность для

Чехословакии готовили оккупационный статус, подобно тому, как это было в

Германии в 1945 году. За юридическое оформление статуса взялась было

группа, созданная в Москве 23 августа 1968 года: заместитель министра ино-

странных дел СССР В.С.Семенов (за его плечами был германский опыт),

В.М.Фалин, В.В.Загладин, О.Н.Хлестов, А.Е.Бовин. По воспоминаниям Бовина,

«собирались у Семенова, смотрели, как это было у немцев, вызвали стено-

графисток, пару дней работали, не больше, но дальше философских разгово-

ров дело не пошло» 9.

Местом создания нового правительства должно было стать советское

посольство в Праге, но что в те дни там происходило, запомнил А.Н.Яковлев,

заместитель заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС, прилетевший из

Москвы:

«Удар по мозгам я получил, добравшись до посольства. Вокруг полный

беспорядок, непонятно, кто что делает, к кому ни обратись, никто ничего не

знает. Нас разместили на третьем этаже, всюду ютились чехи, много чехов.

Во всех кабинетах койки. Начальник генерального штаба был с дочкой. Чеш-

ские генералы в форме.

У советника-посланника Удальцова жили Павловский и Швестка.

Нашедшие там приют “здоровые силы” производили жалкое впечатление.

Бегали в коридор, там телефон стоял, потные, пьяные, куда-то звонили. Не

все, конечно. Биляк вел себя достаточно мужественно. Он отправил

семью на

Украину, в посольстве не ночевал, уходил домой. Ленарта я ни разу не видел

пьяным, мы как-то стояли в коридоре, часа три разговаривали, было впечат-

ление, что происходящее в городе его никак не касалось. Он размышлял о

том, как дальше двигаться стране. Все жили слухами, которые приходили с

улиц и площадей. Я говорю Швестке, главному редактору “Руде право” – да-

вай, выпускай газету. “Не могу идти в редакцию, меня там убьют!” Елки-

палки, думаю, ты больше пяти лет возглавлял коллектив и теперь боишься

показаться ему на глаза? Ну, ребята, вы доруководились!

В посольство приходили какие-то рабочие, предлагали устроить в Пра-

ге демонстрацию, но им советовали воздержаться, боялись кровопролития.

Я разыскал Мазурова. “Вы привезли листовки?”, – спрашивает. Нет, от-

вечаю, нам с собой ничего не дали. “А, – говорит, – это все у военных.. ” Ока-

зывается, в Москве напечатали и уже доставили в Прагу огромное количе-

ство листовок “революционного рабоче-крестьянского правительства”, под-

писанных как бы уже назначенным председателем А.Индрой, который в те

дни прятался в квартире советника-посланника И.Удальцова. Эти обращения

к народу должны были сбрасывать с военных самолетов. Но президент

Л.Свобода создавать новое правительство не согласился, и вечером в посоль-

стве обсуждали, как уговорить старика через дочь и зятя, но к утру стало яс-

но, что ничего не выйдет. Во дворе, на зеленом газоне, наши полковники

бросали листовки, мешок за мешком, в большой костер» 10.

Всю ночь в небо над Прагой с территории посольства восходили дымы,

и это было все, что оставалось от кремлевского замысла, предназначенного

для Чехословакии, от затерянного в истории среди других мифов «рабоче-

крестьянского правительства».

Когда 23 августа в здании ЦК на Старой площади в Москве доставлен-

ный с аэродрома Дубчек впервые после ввода войск встретился с Брежне-

вым, они оба были уже не те, какими выглядели в Чиерне-над-Тисой и в Бра-

тиславе. Они стояли друг против друга, одинокий нервный пленник и хозяин

положения, не желающий смириться с провалом. Тому и другому надо было

держать себя в руках, искать выход из ситуации, проигрышной для всех. Но

пока Брежнев и его окружение могут покуражиться над выбитым из колеи и

насильно доставленным сюда «Сашей».

Брежнев не знал, что в аэропорту Рузине, перед посадкой в советский