Я научила женщин говорить

Ахматова Анна Андреевна

Царскосельская ода

Девятисотые годы

А в переулке забор дощатый...

Н. Г.

Настоящую одуНашептало... Постой,Царскосельскую одурьПрячу в ящик пустой,В роковую шкатулку,В кипарисный ларец,А тому переулкуНаступает конец.Здесь не Тёмник, не Шуя —Город парков и зал,Но тебя опишу я,Как свой Витебск – Шагал.Тут ходили по струнке,Мчался рыжий рысак,Тут еще до чугункиБыл знатнейший кабак.Фонари

на предметыЛили матовый свет,И придворной каретыПромелькнул силуэт.Так мне хочется, чтобыПоявиться моглиГолубые сугробыС Петербургом вдали.Здесь не древние клады,А дощатый забор,Интендантские складыИ извозчичий двор.Шепелявя неловкоИ с грехом пополам,Молодая чертовкаТам гадает гостям.Там солдатская шуткаЛьется, желчь не тая...Полосатая будкаИ махорки струя.Драли песнями глоткуИ клялись попадьей,Пили допоздна водку,Заедали кутьей.Ворон криком прославилЭтот призрачный мир...А на розвальнях правилВеликан-кирасир.3 августа 1961 Комарово

Родная земля

И в мире нет людей бесслезней,Надменнее и проще нас.1922

В заветных ладанках не носим на груди,О ней стихи навзрыд не сочиняем,Наш горький сон она не бередит,Не кажется обетованным раем.Не делаем ее в душе своейПредметом купли и продажи,Хворая, бедствуя, немотствуя на ней,О ней не вспоминаем даже. Да, для нас это грязь на калошах, Да, для нас это хруст на зубах. И мы мелем, и месим, и крошим Тот ни в чем не замешанный прах.Но ложимся в нее и становимся ею,Оттого и зовем так свободно – своею.1 декабря 1961 Ленинград. Больница в Гавани

Слушая пение

Женский голос, как ветер, несется,Черным кажется, влажным, ночным,И чего на лету ни коснется —Все становится сразу иным.Заливает алмазным сияньем,Где-то что-то на миг серебритИ загадочным одеяньемНебывалых шелков шелестит.И такая могучая силаЗачарованный голос влечет,Будто там впереди не могила,А таинственной лестницы взлет.19 декабря 1961 (Никола Зимний) Больница им. Ленина (Вишневская пела «Бразильскую «бахиану»»)

«Что у нас общего? Стрелка часов...»

Что у нас общего? Стрелка часовИ направление ветра?Иль в глубине оснеженных лесовОчерк мгновенного кедра.Сон? – что как будто ошибся дверьмиИ в красоте невозвратнойСнился ни в чем не повинной – возьмиСтрашный подарок обратно...7 июля 1962 (день) Комарово

Последняя роза

Вы напишете о нас наискосок.

И. Б.

Мне

с Морозовою класть поклоны,С падчерицей Ирода плясать,С дымом улетать с костра Дидоны,Чтобы с Жанной на костер опять.Господи! Ты видишь, я усталаВоскресать, и умирать, и жить.Все возьми, но этой розы алойДай мне свежесть снова ощутить.9 августа 1962 Комарово

«Вот она, плодоносная осень!..»

Вот она, плодоносная осень!Поздновато ее привели.А пятнадцать блаженнейших весенЯ подняться не смела с земли.Я так близко ее разглядела,К ней припала, ее обняла,А она в обреченное телоСилу тайную тайно лила.13 сентября 1962 Комарово

Через 23 года

Я гашу те заветные свечи,Мой окончен волшебнейший вечер, —Палачи, самозванцы, предтечиИ, увы, прокурорские речи,Всё уходит – мне снишься ты,Доплясавший свое пред ковчегом.За дождем, за ветром, за снегомТень твоя над бессмертным брегом,Голос твой из недр темноты.И по имени! Как неустанноВслух зовешь меня снова... «Анна!»Говоришь мне, как прежде, – ты.13 мая 1963 Комарово. Холодно, сыро, мелкий дождь

«Всё в Москве пропитано стихами...»

Всё в Москве пропитано стихами,Рифмами проколото насквозь.Пусть безмолвие царит над нами,Пусть мы с рифмой поселимся врозь,Пусть молчанье будет тайным знакомТех, кто с вами, а казался мной,Вы ж соединитесь тайным бракомС девственной горчайшей тишиной,Что во тьме гранит подземный точитИ волшебный замыкает круг,А в ночи над ухом смерть пророчит,Заглушая самый громкий звук.1963Москва

«Земля хотя и не родная...»

Земля хотя и не родная,Но памятная навсегда,И в море нежно-ледянаяИ несоленая вода.На дне песок белее мела,А воздух пьяный, как вино,И сосен розовое телоВ закатный час обнажено.А сам закат в волнах эфираТакой, что мне не разобрать,Конец ли дня, конец ли мира,Иль тайна тайн во мне опять.1964

Памяти B. C. Срезневской

Почти не может быть, ведь ты была всегда:В тени блаженных лиц, в блокаде и в больнице,В тюремной камере и там, где злые птицы,И травы пышные, и страшная вода.О, как менялось всё, но ты была всегда,И мнится, что души отъяли половину,Ту, что была тобой, – в ней знала я причинуЧего-то главного. И всё забыла вдруг...Но звонкий голос твой зовет меня оттудаИ просит не грустить и смерти ждать, как чуда.Ну что ж! попробую.9 сентября 1964 Комарово